— Работает! — удивлённо выкрикнул Цеппелин.

— А ты сомневался? — тут же спросил его Виталий Кучумов.

— Нет конечно, — усмехнулся Фердинанд.

Но триумф был недолгим, и монстры заметили нас.

С центрального плато, от чёрной тучи, окружавшей «Грозу», отделилась примерно четверть роя и устремились в нашу сторону.

Одновременно с земли пришла другая напасть. Словно живые катапульты, взметнулись массивные, приземистые твари, похожие на бронированных слизней. Их спины вздулись, и они выплюнули в небо огромные студенистые сгустки зеленоватой жидкости.

— Кислотные броненосцы! Уворот! — скомандовал Цеппелин.

И Мирослава тут же взяла резкий вираж.

Достигнув высоты, кислотные снаряды тварей разрывались, забрасывая всё вокруг брызгами, которые с шипением разъедали любые преграды.

— Закончить бомбометание! Щиты! Накрыть корабли! Немедленно! — скомандовал я.

Над «Гордостью» и «Ливнем» вспыхнули переливающиеся барьеры, в которые тут же впечатались первые залпы. Корабли содрогнулись, но выдержали.

Мы исчезли из поля зрения монстров. Конечно, магам-воздушникам сейчас приходилось несладко, так как им надо было держать маскировочный купол не только над кораблями, но и над нашими союзниками. Но, как говорится, за всё надо платить.

— Тактика «удар-отскок»! — передал я Ефимову. — Не задерживаемся! К следующим плато!

Используя эту тактику, мы успели разбомбить ещё два плато. Эффект был налицо: с центрального плато, где отчаянно сражалась «Гроза», начали отрываться всё новые стаи летающих тварей, пытаясь найти невидимых диверсантов. Это было и хорошо, и ужасно.

Хорошо, потому что мы облегчали участь Пилютова.

Ужасно, потому что с каждым разом плотность огня вокруг нас нарастала.

На третьей атаке удача отвернулась от «Ливня».

В момент открытия бомболюка, когда его силуэт проступил в небе, с самой кромки багровых облаков пикировала одинокая, но огромная тварь — копьехвост с длинным стреловидным телом. Он использовал для атаки лишь гравитацию и собственный вес. А хвост, представлявший собой костяной шип длиной в несколько метров, был направлен точно в центр корабля.

Монстр не видел «Ливень» при подлёте: маскировка уже работала. Но копьехвост запомнил позицию и пикировал по расчётной траектории. Это была живая, разумная ракета.

— Уворот! — закричал Ефимов в эфире, но было поздно.

Костяное копьё пронзило корпус «Ливня», пройдя насквозь через четыре отсека и сорвав несколько баллонов с гелием. Корабль, и до этого уже перегруженный, болезненно клюнул носом. Маскировка и защита вновь заработали через секунду после удара, скрыв его от последующих атак, но дело было сделано.

— «Ливень»! Доклад! — крикнул я в трубку.

— «Ливень»… совершаем вынужденную посадку на плато номер четыре, — донёсся сдавленный голос Ефимова. — Команда жива, но корабль повреждён. Потеряли более половины подъёмной силы. Но… мы не выбыли из игры. Семьдесят сильнейших магов империи ещё покажут этим тварям, где раки зимуют.

— Понял вас, удачи!

Итог был суров.

Из шестнадцати плато мы успели обработать лишь шесть. Три на счету «Гордости», три — у «Ливня», прежде чем он пал. Оставалось десять, но враг теперь точно знал, что мы здесь, и был готов контратаковать.

Видел, как виверны, сопровождавшие «Ливень», отчаянно маневрировали. Маскировочный купол слетел с коробля уже перед самым приземлением.

— Оля, отзови виверн от «Ливня», — попросил я девушку, не желая подвергать союзников бессмысленной гибели.

И в этот момент увидел, как на центральном плато, прямо под «Грозой», начало разверзаться гигантское пульсирующее магическое образование. Воронка, похожая на чёрное солнце, затягивала в себя монстров.

Так вот как выглядит оборотная сторона прорыва!

Это были врата.

Врата для вторжения.

И муравьиды, действуя с ужасающей организованностью, уже начали загонять в них толпы тварей.

Они начали переброску.

Начали вторжение в мир людей.

Но что меня поразило, так это даже не скорость, а координация. Муравьиды не просто гнали монстров, они сортировали их. Крупные бронированные особи заходили в портал первыми. Затем уже все остальные.

Это была самая большая атака тварей за последнее столетие.

Дилемма: броситься спасать «Грозу» или «Ливень» — значит позволить уйти десяти плато с монстрами. Этой армады хватило бы, чтобы смести с лица земли весь воздушный сектор и добраться до центральной колонии, отбросив развитие человечества на десятилетия назад.

— «Гордость», «Гордость», это «Гроза»… они открывают врата… прямо под нами. Видим их… ясно видим, — капитан Пилютов сделал паузу, и в эфире послышался лишь рёв сражения и треск плохой связи. — Мы не дадим им это закончить. Поняли? Не дадим!

На мостике «Гордости» повисла тишина, которую не нарушал даже гул и вибрация моторов.

Мирослава резко отвела глаза, впившись в штурвал ещё сильнее.

Цеппелин лишь кивнул и сделал увеличил громкость на передатчике.

Кучумов сжал кулаки, тихо выругавшись.

А Ольга, она не выдержала. На миг закрыла глаза, и слеза скатилась по щеке.

Связь тут же оборвалась, и в тот же миг я разглядел в бинокль, как «Гроза», которую теперь было видно сквозь поредевшие ряды тварей, резко пошла на снижение. Её защитный купол погас, и вниз посыпались антимагические бомбы, не сброшенные, а буквально вывалившиеся всем скопом прямо в эпицентр раскрывающихся врат.

Это был не прицельный удар, это было самопожертвование.

Капитан «Ливня» вышел в эфир:

— Кирилл Павлович! Мы очистим четвёртое плато! Обещаю! Мы уничтожим там всех тварей! Вы… вы делайте, что должны!

Я стоял, вжимаясь ладонями в холодный металл поручней.

«Гроза» гибла, чтобы сорвать самый страшный удар монстров с гигантского плато. «Ливень» был готов биться до последнего, отвлекая врага. Они покупали время для меня. Ценой своих жизней.

И тут я увидел, как на нетронутых бомбами плато одна за другой начали вспыхивать такие же пульсирующие воронки.

Похоже, кто-то понял, что его план раскрыт, и запустил протокол вторжения в авральном режиме.

Ольга положила руку мне на плечо. Её пальцы дрожали.

— Кирилл… — выдохнула она.

Больше не было слов и не требовалось. Лишь слегка сжал её дрожащие пальцы, не утешая, а подтверждая. Пусть знает, что я чувствую то же. Просто не имею права сейчас останавливаться.

Я обвёл взглядом рубку. Цеппелин, Мирослава, Кучумов, Павлов — все смотрели на меня. В их глазах не было страха, лишь решимость и ожидание приказа.

Оставалось обезвредить десять плато. Два моих корабля вели отчаянный бой на земле. И один последний в небе.

Я сделал глубокий вдох.

— Цеппелин, — тихо сказал я, но голос прозвучал неестественно громко в гробовой тишине рубки. — Поднимаемся вверх. Я, кажется, знаю, как мы можем нанести всем этим тварям максимальный урон.

— Что? — удивлённо спросил Цеппелин. — Поднимаемся наверх?

Я проигнорировал его вопрос, переведя взгляд на Ольгу. Девушка крепко сжала мою руку.

— Ольга, передай Сереброкрылу и его стае, чтобы поднимались с нами и держались в тени защитного и маскировочного куполов. Пусть экономят силы и не вступают пока в бой.

Затем, наконец, повернулся к Цеппелину, который смотрел так, будто я предложил лететь прямо на солнце.

— Фердинанд, какова максимальная высота, на которую «Гордость» способна подняться с магической поддержкой?

Вопрос был технический, и быстро встряхнул товарища. Капитан нахмурился, словно что-то прикидывая.

— С магической поддержкой… безопасно — пять тысяч метров, — деловито выдал Фердинанд. — Предел, наверное, шесть. Выше слишком разрежённый воздух, да и холод там адский. Баллоны могут не выдержать, и маги-воздушники будут работать на износ, удерживая давление для дыхания и тепло.

— Отправляемся на высоту пять тысяч пятьсот, — отсёк я. — Подключайте всех воздушников, которых эвакуировали с «Мороси». Таковые же есть?