— Нет.

— Ты взял меня из-за того, что случилось с Райли? Неужели она хотела меня обезопасить?

— Я взял тебя, потому что хотел обезопасить тебя.

— Неужели это единственная причина?

Авель качает головой: «нет».

— Ты скажешь мне?

— Не хочу пугать тебя.

Вот черт. Не успеваю я настоять, как раздается сигнал.

— Это они?

— Ага, — Авель достает телефон. — Я скажу Райли подняться к тебе. —

Он целует меня в губы и выходит.

Я смотрю ему вслед, и в голове у меня каша.

Я спрыгиваю со столешницы и бегу в гардеробную переодеться. На этот раз, глядя на одежду, я замечаю бирки. Авель подготовил свой дом для меня. Он знал, что приведет меня сюда, и, судя по всему, я останусь здесь надолго.

Я провожу рукой по вешалкам. Все вещи — бренды, которые я ношу, а некоторые — точные копии той одежды, что висит у меня дома в гардеробе.

— Привет, — я оборачиваюсь и вижу Райли в дверях.

— В тот день у меня дома. Когда все случилось. Это не ты просила Авеля забрать меня и обеспечить безопасность, да?

— Нет, — она качает головой. — Николай просто заверил меня, что ты в безопасности.

— Потому что это он приказал Авелю забрать меня?

— Думаю, у Чёрча уже был свой план, — она жестом указывает на одежду.

— Он с самого начала планировал меня похитить. — Райли отводит взгляд, ее глаза блуждают где угодно, только не на мне. — Райли.

— Что? — пожимает она плечами. — Что ты хочешь, чтобы я сказала?

— Не знаю, — снимаю несколько вещей с вешалки, чтобы одеться.

— Эти мужчины... они другие, — вот все, что она говорит.

Ее слова попадают в точку. Она не неправа. Авель — мужчина особого склада, но разве не эти его особенности заставили меня так сильно в него влюбиться?

— Он пытает людей, — бормочу я, натягивая спортивные штаны. Я все еще не могу примириться с мыслью, что мой нежный, заботливый, внимательный Авель — тот же человек, которого эти люди зовут Чёрчем.

— Некоторые люди заслуживают пыток, — Райли снова пожимает плечами, словно в этом нет ничего особенного. Она подходит к комоду и открывает ящик с лаками для ногтей. — Хочешь сделать маникюр и педикюр? — она что, серьезно? Она предлагает мне красить ногти, пока Авель, возможно, где-то отрывает их кому-то другому? Я захлопываю ящик. Она и правда часть этого мира. — Значит, нет?

— Мой отец — один из тех, кого он пытал?

— Я не задаю таких вопросов, — она поднимает руки. — Некоторые вещи лучше не знать.

— А если бы это был твой отец?

— Да, это сравнение, наверное, для тебя не работает, — Райли даже смеется.

— Что это значит?

— Скажем так, Николай и Маттео позаботились о том, чтобы я осталась последней из О’Хэйров, теперь, когда моя сестра замужем. Скоро и мое имя исчезнет, когда я выйду замуж. И О’Хэйры исчезнут совсем.

Райли не звучит расстроенной из-за этого.

— Мне надоело получать информацию по крупицам.

— Ладно, теперь ты одна из нас, — говорит Райли и пускается в рассказ о том, как сошлись ее сестра и Маттео, что, в свою очередь, свело ее и Николая. Когда она заканчивает, становится лишь яснее, что да, эти мужчины сильно отличаются от других. Особенно когда дело касается их женщин. Но чего я не понимаю, так этого, что это значит для меня. — Эти мужчины берут то, что хотят. Они собственники.

— Безумцы? — добавляю я.

— Думаю, Чёрч — больший безумец, чем большинство.

Я закрываю глаза. Нужно быть безумцем иного уровня, чтобы быть способным пытать людей.

— Эй, — Райли толкает меня, заставляя снова открыть глаза. — Мой мужчина и сам немножко безумен. Не просто так он и Чёрч ближе друг к другу, чем с остальными.

— А где твой мужчина? — спрашиваю я, выходя из гардеробной.

Райли следует за мной.

— Он и Чёрч разбираются кое с кем.

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней.

— Кое с кем? То есть с моим отцом?

— Возможно? — она кривится, не желая мне в этом признаваться.

— Они уехали?

— Не думаю, что они оставят нас одних.

Значит, они все еще здесь. А это значит, что мой отец, выходит, тоже здесь.

Я направляюсь к двери. Ожидаю, что она заперта, но она открывается. Должно быть, он оставил ее незапертой, чтобы Райли могла подняться.

— Энджел!

Райли бросается за мной, когда я спускаюсь по лестнице. Дверь склада тоже открыта. Машина Николая припаркована перед ней рядом с машиной Авеля, но их самих нигде не видно.

— Где они?

— Мы, скорее всего, не хотим этого знать.

Она хватает меня за руку, пытаясь увести обратно наверх, но я вырываюсь и начинаю осматриваться. Я замираю, обнаружив бетонную лестницу, уходящую под землю. Словно кто-то специально вырыл котлован, чтобы построить этот подвал. Внизу — металлическая дверь.

— Энджел, не надо.

Может, мне и стоит ее послушаться, но вместо этого я спускаюсь вниз. Когда я пытаюсь открыть дверь, она не поддается. Я прижимаюсь ухом к холодной поверхности, но не слышно абсолютно ничего.

— Они там, да?

— Наверное.

Райли стоит позади меня. Мы обе взвизгиваем и подпрыгиваем, услышав громкий щелчок замка, прежде чем массивная металлическая дверь начинает открываться.

— Черт, — бурчит Николай, увидев меня, но мой взгляд проскальзывает мимо него и останавливается на Авеле, который стоит над моим отцом с плоскогубцами в руке.

Глава 17

Черч

— Энджел.

Я роняю плоскогубцы. Она смотрит на меня. Ее лицо ничего не выражает — с этим я не сталкивался. Обычно все ее эмоции как на ладони, но сейчас — пустота. Меня охватывает страх. Чувство, к которому я не привык.

— Энджел, — хрипит ее отец. Уверен, он в шоке, увидев дочь здесь. Мне хочется вырвать ему глаза, чтобы он больше никогда не мог на нее смотреть. — Помоги мне, — голос его срывается.

Энджел отступает на шаг, натыкаясь на Райли, чье лицо искажено отвращением. Ни одной из них не нужно было этого видеть.

— Пошли, — Райли пытается потянуть Энджел за руку, чтобы привлечь ее внимание. Я смотрю, как на глазах моего ангела выступают слезы. Те самые, что вызвал я. Наконец, она позволяет Райли увести себя наверх.

Я, блядь, забыл запереть дверь наверх после того, как вошла Райли. Я никогда ничего не забываю. Я иду за ними. Не может быть и речи, чтобы я позволил ей убежать. Я знаю, что должен. Ей нужно пространство, но я не могу себя остановить. Николай тоже не смеет мне мешать. Он знает, чем это пахнет.

Я знаю, что дверь в док открыта. Я оставил ее так, потому что Маттео сказал, что направляется сюда. Он не уточнил причин, но просто так он не заглянул бы. То, что ему нужно, должно быть важно, раз он нанес личный визит. Обычно, если дело рядовое, он просто послал бы Серджио.

— Энджел, — окликаю я ее.

Она останавливается и поворачивается ко мне.

— Я не бегу, — выдыхает она. — Знаю, что лучше не стоит.

Черт побери. Я замираю на месте.

«Знает, что лучше не стоит»? Эти слова разрывают меня изнутри. Пытка моего же собственного изготовления.

— Ты убьешь его?

— Э-э, ему не обязательно делать это самому, если тебя это смущает, но этот человек — труп, — отвечает Николай.

— Заткнись нахуй, — рычу я на него.

— Авель? — Энджел снова обращается ко мне, желая услышать мой ответ.

— Если ты не хочешь этого, я не стану.

Ее глаза расширяются.

— Не спрашивай меня об этом! — она переминается с ноги на ногу. Я хочу подойти к ней, но стою на месте. Ее слова о том, что «лучше не стоит», пригвоздили меня к полу. К моему удивлению, это Энджел делает шаг ко мне. Она кладет руки мне на грудь и смотрит снизу-вверх. — Как долго он здесь? Все то время, что я тут живу?

— Да.

Я не стану лгать ей. Я уже скрыл слишком многое.

— Зачем ты это с ним делаешь?

— Ты знаешь, он нехороший человек.

— А ты хороший, Авель?