Боже мой. К горлу подкатила тошнота. Их отношения всегда были странными.

— Насколько больные? — я сглотнула. Где-то в глубине души я знала, на что он способен. Мы выросли вместе. Он мой брат-близнец, но он всегда вызывал у меня мурашки. Ему нравилось пугать меня. Мне кажется, он наслаждался моими криками.

— Насколько ты можешь представить.

— Представь Барби и Кена, ставших убийцами, — пояснил Николай.

У меня навернулись слёзы.

— И они напали на тебя? — Райли кивнула. — Мне так жаль, — прошептала я. — Это то, что случилось вчера?

Она снова кивнула.

— Это всё моя вина. Я заманила тебя прямо к ним. — В животе заныло чувство вины.

— Эй, — Райли дотянулась и взяла меня за руку. — Ты ни в чём не виновата.

— Отчасти именно благодаря тебе мы всё раскрыли, — Николай откусил кусок блинчика. Разговоры об убийцах и чёрт знает о чём ещё явно не испортили ему аппетит. В то время как у меня он полностью пропал.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я.

Николай лишь снова принялся за еду, избегая ответа.

— Это я всё выяснил, — наконец сказал Авель. — Когда вёл расследование.

— Расследование? — я была в полном недоумении. Что он имел в виду?

— Мы проверяем всех, кто приближается к нашему кругу, — на этот раз ответил Николай.

— Подожди, — Авель встал, усадил меня на свой стул и вышел с кухни. Райли печально улыбнулась мне. Через несколько минут он вернулся с пачкой фотографий. — Все они пропали без вести. И связаны с твоим братом и его девушкой.

Авель положил снимки передо мной. Я смахнула слёзы, катившиеся по щекам.

— И что теперь? Его арестовали? — я закрыла глаза. — Только не говори, что отец снова его вытащил.

Я могла в это поверить. Это бы серьёзно ударило по репутации отца. Если бы правда о том, какой он псих, выплыла наружу, карьере отца в политике пришёл бы конец.

— Пока нет, — Авель говорил мягко, словно боялся спугнуть меня.

— Пока нет?! — я вскочила со стула. — Тогда где мой брат?!

— Мы не знаем, — слова Николая прозвучали с нескрываемой яростью.

— Уверена, мой шурин знает, где он, — Райли попыталась всех успокоить.

— Погоди. С чего бы ему знать?

Все посмотрели на меня так, будто я задала самый нелепый вопрос в мире.

— Моя сестра замужем за Маттео Каттанео.

Святые небеса. Конечно, я знаю это имя. Все его знают. Я даже слышала, как отец упоминал его не раз.

— Разве он не своего рода мафиози? Преступник? — я отступила на шаг. Что за чертовщина творится? Это безумие.

— По крайней мере, он не насилует и не убивает девушек, — проворчал Николай, заедая слова очередным куском. Райли толкнула его локтем в бок. — Что? Её семья ненамного лучше.

— Эй, — рука Авеля легла на моё бедро.

Я повернулась к нему.

— А твоя роль во всём этом?

— Я здесь для того, чтобы обезопасить тебя. Чтобы никто не мог причинить тебе вреда, пока всё это не утрясётся.

Я прижалась к нему в поисках утешения.

— А что делает мой отец? Он знает, что я исчезла? Он ищет брата?

Я не знаю, как поступит отец с Брентом. Уверена, он не хочет, чтобы его секреты всплыли.

— Мы подождём. Посмотрим, как будут развиваться события, — ответил Авель.

— И я останусь здесь, с тобой, пока мы ждём?

— Ты останешься прямо здесь, — подтвердил он.

— Хорошо, — согласилась я.

Честно говоря, я не хочу знать больше. У меня и так уже голова идёт кругом. Я прижалась головой к груди Авеля. Он обнял меня и крепко прижал к себе.

Я доверяю Авелю. Я верю, что он сможет меня защитить.

Глава 11

Черч

— Как думаешь, как отреагирует твоя пленница, когда узнает, что на твоем счету больше жизней, чем у ее брата?

Я игнорирую вопрос Николая. Не сейчас. Может, она и не узнает никогда.

Мы могли бы уехать. Взять ее и начать новую жизнь где-нибудь в другом месте. Я мог бы перестать быть Чёрчем. Деньги мне не нужны. Я скопил достаточно, чтобы мы с Энджел зажили припевая.

— А когда она узнает, что ты припрятал ее папочку в подвале?

— Может, заткнешься нахуй? — я выдавливаю слова сквозь зубы. С чего это его разнесло? Мы с Николаем обычно работаем молча. Если, конечно, не считать криков — не наших.

— Она не из нашего мира. Она чиста.

— Ты что, правда хочешь меня вывести? — спрашиваю я, когда мы добираемся до бухты. Мы оставили девушек одних. Было видно, что им нужно поговорить, и я сделаю всё, чтобы Энджел была счастлива и осталась здесь.

— Не думаю, что ты вообще способен на эмоции. Вообще никакие. — Николай прислоняется к своей машине и достает телефон. Маттео должен позвонить с минуты на минуту. Мне тоже нужно спуститься вниз и проверить сенатора.

— В этом разговоре есть хоть какой-то смысл?

— Откровенно?

— Нет, я хочу, чтобы ты нахуй соврал мне.

Николай на это даже смеется.

— Кажется, это первое подобие шутки, которое я от тебя слышу, — он усмехается. — В этом-то и дело. Ты вообще понимаешь, что делаешь, Чёрч? Я начинаю волноваться.

— Почему?

— Мы оба выросли... ебанутыми.

Я киваю. Так и есть. Возможно, поэтому нас и тянет друг к другу в работе. Между нами есть понимание. Мы знаем, каково это — жить в дерьме и воровать, чтобы не сдохнуть с голоду. Закалять эмоции, чтобы защититься. Мы видели самых отпетых ублюдков и кошмарные вещи. Это оставляет след. Меняет тебя и твои возможности.

— Если с ней что-то случится...

Я двигаюсь, не успев осознать это. Моя рука сжимается на горле Николая. Он не сопротивляется.

— Что ты делаешь? — неужели он хочет, чтобы я свернул ему шею? Он что, пытается заставить меня его прикончить?

— Доказываю. Ты срываешься с катушек.

Мы долго смотрим друг на друга.

— А ты бы не сорвался? — я разжимаю пальцы и отступаю. Провожу рукой по затылку, пытаясь унять прилив адреналина, пульсирующий в жилах.

— Да, я бы перебил к хуям собачьим всех подряд и сошел с ума, если бы что-то случилось с Райли. Но ты... ты другой.

— Больной в голове, как ее брат, — бормочу я. Он не ошибается. Я не в себе. Кажется, я начинаю понимать, почему. Эмоции. Я так давно не позволял себе ничего чувствовать. А теперь всё это нахлынуло разом, и я не знаю, как с этим справиться.

— Ты не охотишься на невинных. И я не думаю, что тебя заводит сам процесс убийства.

Рука Николая опускается на мое плечо. Я бросаю на него взгляд, полный ненависти. Он усмехается и убирает руку.

— Ты не ее брат, но у тебя свои демоны.

— Мы к чему-то ведем?

— Возьми себя в руки.

— Моя голова никогда не была на месте.

— Именно. Но ты не должен сорваться. Не думаю, что твоей Энджел наверху будет приятно, если ты прикончишь меня. — Я смотрю на него со злостью. — Может, это и к лучшему. Появилось наконец то, что может тебя остановить.

— Я могу сделать это похожим на несчастный случай.

— Думаю, я бы тебе пригодился, — он подмигивает.

Я негромко ругаюсь.

— Мне бы не хватало твоего дерьмового настроения.

Был период, когда Николай вел себя еще более по-мудацки, чем обычно. Разбирался со своими демонами. Уверен, Райли сыграла в этом не последнюю роль.

— Я все еще в ярости. Хочу свернуть шею этой суке и выпотрошить братца.

— Звучит как обычная суббота, — Николай издает короткий, резкий смех.

— Не думаю, что твоей девочке понравятся такие шутки.

— Это не шутка.

Николай качает головой. К счастью, звонит телефон, и мы можем наконец заняться делом.

— У нас проблемы.

Едва Николай поднимает трубку и включает громкую связь, Маттео начинает говорить.

— Да ты издеваешься, — я уже знаю, что он скажет. — Как долго?

— Несколько часов. Зеро просматривает записи, но мы их упустили, — говорит Маттео.

— Да ты блядь издеваешься?! — гремит Николай.

— Мы их найдем.