При первом же прикосновении я издаю стон в ее киску. Черт, я скучал по этому. Сжимаю ее бедра, желая удержать ее, чтобы убедиться, что она никуда не денется.

Когда я слизываю и высасываю каждую каплю из ее киски, она издает тихие стоны. Мона быстро кончает на меня с моим именем на губах, и я наслаждаюсь этим звуком. Я вжимаюсь членом в матрас, нуждаясь в каком-то облегчении, но сейчас, как никогда, мне нужно продолжать поглощать каждый дюйм Моны, как голодному животному, которое не жрало несколько дней. Но прошло уже несколько недель с тех пор, как я ел ее в последний раз, так что я изголодался по ней.

— Маттео! — Мона снова выкрикивает мое имя. Страстный звук отдается прямо в моем члене, заставляя мои яйца приподняться. Я стону, и мое собственное освобождение покидает меня. — Это уже слишком. — Все ее тело дергается, прежде чем обмякнуть.

Неохотно отрываю свой рот от ее сладкого влагалища. Ее глаза закрыты, и слез больше нет. Щеки порозовели от удовольствия. Я соскальзываю с кровати, откидывая одеяло. Ее глаза открываются, когда я накрываю ее.

Никто из нас не произносит ни слова, пока я снимаю туфли, прежде чем выключить свет, и ложусь рядом с ней. Никогда в жизни не делал этого с женщиной. На самом деле я делал все, что в моих силах, чтобы избежать этого. Но когда дело доходит до моего маленького кролика, понимаю, что есть много правил, которые я готов нарушить.

— Маттео, — она шепчет мое имя.

— Не надо, крольчонок. — Переворачиваюсь и притягиваю ее к себе. — Спи, — шепчу я ей на ухо, зарываясь носом в ее волосы, чтобы вдохнуть ее запах.

Глава 6

Мона

Когда я просыпаюсь, кровать пуста. Это не шокирует, так было последние пять дней. Тяжело вздыхаю, когда разочарование берет надо мной верх. Почему я вообще раздражена? Я должна быть счастлива, что этого большого, старого, сексуального придурка нет рядом. Мужчина, которого я встретила в ту первую ночь, сильно отличался от того, кто меня похитил.

Кажется, только единственный раз, Маттео был рядом посреди ночи. Не то чтобы он пытался даже заговорить со мной. Обычно я просыпаюсь от того, что он стаскивает с меня трусики, чтобы поиздеваться надо мной. Мы никогда не обмениваемся словами. Я все еще чувствую его гнев и холодность, как будто он ведет какую-то внутреннюю борьбу и проигрывает. Несмотря ни на что, каждую ночь он приходит, чтобы доставить мне удовольствие, никогда ничего не забирая себе.

Как только он доводит меня до изнеможения оргазмами, я обычно снова погружаюсь в сон. Иногда задаюсь вопросом, было ли это на самом деле или мне это приснилось. Я откидываю одеяло, чтобы убедиться, что это был не сон. Трусиков на мне нет, а на внутренней стороне бедер осталось легкое красное пятно после его призрачного посещения.

В остальное время он избегает меня, оставляя запертой в этой комнате, где я медленно схожу с ума. Выскальзываю из постели, не торопясь начинать свой день. Мне нечего делать. Мне приносят всю еду. По крайней мере, у меня есть телевизор. Вот и все.

Он что, собирается вечно держать меня взаперти в своей спальне? Чувство одиночества постепенно захлестывает меня. Я раздвигаю шторы, впуская солнечный свет. За домом Маттео есть каменная площадка, ведущая к бассейну. За ним раскинулся сад, переходящий в холмистую местность. Должно быть, мы на окраине города.

Слегка машу рукой одному из патрульных. По крайней мере, думаю, что это его обязанности. Внизу и за моей дверью постоянно кто-то бродит. Это заставляет меня задуматься, всегда ли они здесь дежурили или просто следят за мной? Мужчина смотрит в мою сторону, но не отвечает на мое приветствие.

— Как скажешь.

Я запахиваю шторы и плюхаюсь обратно на кровать, натягивая одеяло на голову. Должно быть, я снова погружаюсь в сон, потому что резко просыпаюсь от какого-то звука за дверью спальни.

— Отойди с дороги. — Это женский голос. — Сэл, если ты не отойдешь...

Вот черт. Это что, какая-то любовница Маттео? От этой мысли у меня замирает сердце. Оглядываю комнату, размышляя, не спрятаться ли мне. Прижимаю руку к животу, словно защищаясь, но не успеваю пошевелиться, как обе двери распахиваются настежь.

Высокая женщина с короткими серебристыми волосами широкими шагами входит в спальню. Я бы предположила, что ей за шестьдесят или около того. Ее взгляд останавливается прямо на мне. Она качает головой.

— Что мне делать с этим мальчиком? — она продолжает качать головой. — Ну, сегодня это закончится. — Женщина подходит ко мне с сияющей улыбкой. — Я Эмма. Управляю этим заведением с тех пор, как Маттео был в пеленках. — Эмма обнимает меня. Это крепкое объятие напоминает мне о моей сестре. Обнимаю ее в ответ, и слезы наворачиваются на глаза.

— Я Мона, — говорю ей.

— Знаю, милая. — Эмма глубоко вздыхает. — Ты больше не будешь сидеть здесь взаперти.

— Могу я пойти домой?

Ее улыбка на мгновение гаснет, давая мне понять, что в ближайшем будущем меня это не ждет. Хочу ли я вообще домой? Хотя я скучаю по сестре, но не скучаю по отцу или брату. К тому же, если я не вернусь домой, то не смогу выйти замуж за Винсента. Но также я не хочу жить и с Маттео, если он и дальше будет таким отстраненным, холодным придурком, который держит меня взаперти, как чертову пленницу. В любом случае, я в заднице.

— Милая, теперь это твой дом.

— Хорошо, — шепчу я, отступая от нее.

— Дай этому время. Ты увидишь. — На ее лице снова появляется улыбка. Она смотрит мне в глаза, но не уверена, что верю ей. — Для тебя пришла посылка. Маттео сейчас нет дома, и я не собираюсь заставлять тебя ждать весь день, чтобы забрать вещи.

— Что?

Зачем мне доставка?

— Сэл, — зовет Эмма. — Прикажи принести эти коробки и стеллажи для мисс Моны.

— Понял, — отвечает он.

— Неудивительно. Ты красавица. — Эмма издает тихий смешок. — Ты связала этого парня по рукам и ногам.

— Парня?

— Маттео.

Маттео не парень, и я не думаю, что у меня с Маттео какие-то серьезные отношения. Возможно, я ему нравлюсь, но это все мелочи. Уверена, как только он узнает, что я беременна от него, новизна пройдет.

Входят несколько мужчин с коробками вещей и пакетами одежды.

— Ты настучал на меня, Сэл? — Эмма упирает руки в бока.

— Да, но это не имеет значения. Он бы в любом случае узнал. — Сэл ставит сумку с одеждой возле двери.

Никто из них не заходит в комнату дальше, чем на несколько футов. Они никогда этого не делают. Даже мой поднос с едой всегда оставляют прямо у входа. То, что я пропустила за завтраком, все еще лежит нетронутым. Как долго я спала? Какое это имеет значение?

— Естественно. — Эмма закатывает глаза. Мужчины уходят, закрывая за собой дверь. — Хорошо. — Она хлопает в ладоши. — У нас есть время.

— У меня есть все время мира, — издаю я невеселый смешок

— Что ж, это то, что Маттео приготовил для тебя. Не стесняйся, одевайся, а потом спустись и что-нибудь съешь. Ты пропустила завтрак и обед.

— Подожди? — я оживляюсь.

— Ты должна поесть. — Она указывает на мой полный поднос.

У меня не было особого аппетита.

— Я могу спуститься и поесть?

— Я же сказала тебе. Ни секунды больше взаперти.

— Правда? — я умираю от желания выбраться из этой комнаты.

Лицо Эммы становится серьезным.

— Да, ты можешь выйти из комнаты. Однако тебе нельзя спускаться в подвал, в кабинет Маттео или выходить за пределы заднего дворика.

Я киваю, понимая все эти правила. Я провела с ними всю свою жизнь. Это никогда не изменится.

— Тогда ладно. Я оставлю тебя наедине с этим, милая.

Я провожаю ее взглядом, и смотрю на все коробки, чувствуя себя подавленной. Отодвигаю одну в сторону и начинаю рыться в ней, чтобы найти что-нибудь из одежды. Я всегда была немного помешана на одежде, однако сейчас мне крайне необходимо выбраться из этой комнаты. Я больше сосредоточена на том, чтобы найти какую-нибудь старую вещь, которую можно надеть, просто чтобы почувствовать вкус свободы.