— Ты уверена в этом? — Райли поправляет очки на носу.

— Это то, что, как я слышала, говорили обо мне его люди. Что я буду только его любовницей. Что Каттанео никогда не женится на О'Хэйр.

— Я случайно услышала, как отец сказал, что они предлагали тебя ему раньше, и он сказал «нет».

Я киваю. Это обжигает, но только подтверждает мою точку зрения.

— В общем, так оно и есть.

— Не знаю. Это странно. Стал бы мужчина делать все, что в его силах, ради любовницы? Думаю, он начал войну, когда похитил тебя. Потом он пришел за мной, потому что ты хотела меня. Он пригрозил мне, что, если хоть немного расстрою тебя, будут последствия.

— Я поговорю с ним об этом.

Не хочу, чтобы он пугал ее.

— Все нормально. Ты говорила об этом с отцом или братом? Я поговорю с ними, чтобы они чего-нибудь не сделали. — Райли фыркает.

Да, я бы никогда так не поступила. Не имело значения, что я скажу отцу или брату. В их мире они не прислушиваются к советам женщин.

Маттео был прав в том, что я не боялась его физически. Оглядываясь назад, я понимаю, что многое сходило мне с рук.

— Он злится, что я не рассказала ему о ребенке. — Я прижимаю руку к животу.

Это все, что я смогла понять из его реакции. Не знаю, хочет ли он этого ребенка или нет. Меня бесит, как он умеет скрывать все свои эмоции. Его лицо стало пустым, таким непроницаемым.

— Все будет хорошо. — Райли пытается успокоить меня.

Я заставляю сестру рассказать мне, чем она занималась. Всякий раз, когда думаю, что больше не могу ненавидеть своего брата, он всегда доказывает мою неправоту. Едва я вышла за дверь, как он уже уговаривал мою сестру выйти замуж за кого-то другого. Моя семья готова на все, чтобы добиться власти.

Мы с Райли обе подпрыгиваем, когда дверь в спальню распахивается. В комнату вваливается один мужчина, а Маттео хватает другого за волосы. Сразу узнаю одного из них. Обычно он стоит у входной двери.

Они оба выглядят так, словно только что подрались.

— Лежи, а то будет хуже, — угрожает Маттео мужчине, распростертому на полу. Его тон такой холодный и убийственный, что у меня мурашки бегут по коже. Он подтаскивает второго ко мне, ставя на колени.

— Мне жаль. Пожалуйста, простите меня, — выпаливает мужчина, не дожидаясь ответа. — Это было неуместно. Я прошу у вас прощения.

— Ты принимаешь его извинения, маленький кролик? — поведение и тон Маттео меняются, когда он обращается ко мне.

Я киваю головой. Я не склонна к насилию, знаю, что происходит. Я видела немало драк, но сейчас все по-другому. Чувствую, что контролирую ситуацию. Может быть, в кои-то веки я немного сильна.

Маттео сгребает его за волосы и толкает к Серджио, который перехватывает его. Он подходит и поднимает с пола другого парня, которого я узнаю. Маттео проделывает то же самое с ним, ставя его передо мной на колени.

— Простите. — Кажется, он дрожит от страха. — Для меня будет честью, если вы выйдите замуж за Маттео Каттанео. Я буду служить вам и вашей семье.

— А этого, amore mio? — спрашивает Матео, снова называя меня этим прозвищем. Он произносил его уже несколько раз. Не знаю, что оно означит. — Ты проявишь милосердие или отомстишь?

Райли стоит рядом со мной, прикрыв рот рукой, потрясенная.

— Предоставлю тебе решать.

— Да будет так. — Он подтаскивает его к одному из своих людей. — А теперь я хотел бы остаться с Моной наедине.

— Да, я вернусь в ту комнату, которую ты приготовил для меня, — молвит Райли.

Маттео кивает в знак согласия.

— Я приду навестить тебя, — говорю ей, когда она обнимает меня перед уходом.

Маттео закрывает за ней дверь, громко щелкая замком.

— Никто из моих мужчин никогда не должен говорить о тебе неуважительно.

Это не сработает. Он должен это понимать. Неужели он не замечает, как его люди относятся ко мне?

— В том-то и дело. Они меня не уважают.

— В этом есть моя вина. — Маттео подходит и встает передо мной. — Они не разговаривают с тобой, потому что боятся.

Он подносит руку к моему лицу, нежно поглаживая пальцем подбородок. Он такой мягкий по сравнению с тем мужчиной, который секунду назад таскал за собой парней, как тряпичных кукол. Это заставляет эмоции бурлить во мне. Этот луч надежды пробивается наружу.

— Боятся? Меня?

— Так и должно быть. Честно говоря, ты меня тоже пугаешь до чертиков. — Он качает головой, словно сбитый с толку.

Это утверждение относится к нам обоим. Как я, Мона О'Хэйр, могу напугать Маттео Каттанео? Маттео Каттанео — человека, одно имя которого внушает страх.

— Ты понятия не имеешь, что ты со мной сотворила. Они тоже. Но они знают, что я защищаю тебя и отношусь к тебе как собственник. Они боятся моего гнева.

— Ой. — Ого, не знаю, что с этим делать.

— Ой, — он ухмыляется.

— Я не твоя любовница? — спрашиваю я.

Теперь, когда Маттео немного раскрылся, я хочу кое-что прояснить.

— У меня никогда в жизни не было любовницы, Мона. — Он подхватывает меня на руки и относит на кровать.

— Тогда что же у тебя было?

— Ничего.

— Ничего?

Как такое могло случиться? Я имею в виду, что он чертовски красив и силен.

— Ничего, — повторяет он. — Всю свою жизнь я был сосредоточен на одном. Чтобы возглавить империю Каттанео. Чтобы достичь этого, я не мог стать таким, как мой отец. Я должен был держать руку на пульсе всего, что происходило вокруг меня.

— Расскажи мне.

Я так сильно хочу, чтобы он открылся мне. Чтобы он показал мне ту свою сторону, которая время от времени проявляется, когда мы остаемся наедине. Хочу, чтобы все было только для меня. Я жажду этого.

И я не остановлюсь, пока не получу это.

Глава 13

Маттео

— Ты хочешь знать все мои секреты, маленький кролик?

— Да.

Не могу отказать ей. Я прошел через все это. Меня даже больше не волнует, что ее брат послал ее уничтожить меня. Да будет так. Они могут попытаться, но, в конце концов, Мона все равно будет моей. Она провела в моей постели, в моем доме несколько недель. Теперь она носит моего ребенка внутри себя.

— Тогда тебе придется стать моей женой. — Она высовывает язык, облизывая нижнюю губу. — Говори, что хотела, Мона. — Я могу точно сказать, когда она пытается сдержаться. — Тебе вовсе не обязательно держать язык за зубами. — Не то чтобы она часто это делала, но мне нужны ее слова.

— Это из-за ребенка? — спрашивает она.

— Нет, — отвечаю я без колебаний. Переворачиваюсь, увлекая ее за собой, так что она оказывается верхом на мне в постели. — Я даже сказал тому доктору, что ты станешь моей женой, чтобы он относился к тебе соответственно, еще до того, как узнал о ребенке.

На губах Моны появляется улыбка.

— Она удивилась, почему я так беспокоюсь, что ты узнаешь о моей беременности. Сказала, что ты будешь счастлив.

— Очень. — Убираю волосы с ее лица. Не могу не задаться вопросом: если у нас будет маленькая девочка, у нее будет такой же цвет волос?

— Ты действительно хочешь жениться на мне?

Я лезу в карман — еще одна задача, которой я занимался этим утром, когда встал с постели рядом с Моной. Если бы мне не нужно было заботиться о вещах, которые касались ее, я бы никуда не пошел.

— Маттео.

Она тихонько ахает, когда я надеваю кольцо ей на палец. Изумруд напомнил мне о ее глазах, окруженных бриллиантами. Когда увидел это кольцо, то понял, что оно предназначено для Моны. В первые несколько дней ее пребывания здесь мне пришлось заказывать для нее одежду. Возможно, случайно обращал внимание на кольца, хотя и отрицал то, что происходило между нами. В глубине души знал, что она была моей навеки. И ни за что на свете я не позволил бы ей уйти.

— Теперь ты можешь поделиться со мной своими секретами? — на ее лице появляется игривое выражение.

Вот такой я ее хочу. Это напоминает мне о той первой ночи с ней. Все было так просто. Правильно.