— Задушена.

Джиллиан закрыла глаза.

— Хорошо, сержант. Может быть, войдете в дом?

Двенадцать часов двадцать одна минута.

Дом Песатуро погружен во тьму. Том и Лори мирно спят в широкой кровати. Свернувшись калачиком, спит маленькая Молли, упираясь головой в розовую кроватку своей Барби. А тем временем спящая в своей комнате Мег начинает метаться в мучительном сне.

Глаза цвета густого шоколада... Ласковые, нежные руки... Медленная, полная истомы улыбка обольстителя... Его пальцы гладят ее волосы. Потом его рука медленно скользит ниже, к ее груди. Она выгибает спину и мучительно жаждет продолжения.

— Нам надо остановиться, — шепчет он ей на ухо.

— Нет, нет...

— Это будет нехорошо, неправильно. — Его большой палец стремительно проносится по ее соску. Пальцы смыкаются, сладко стискивая его.

— Пожалуйста, я прошу...

— Это нехорошо.

— О, пожалуйста...

Его рука спускается ниже. Вся дрожа, Мег выгибает к нему бедра. Потом... Его рука надавливает уже ниже. Все ее тело стонет и мурлычет от наслаждения. Она откидывает голову...

Темно-карие глаза. Ласковые, нежные руки. Медленная улыбка обольстителя.

Мег снова мечется во сне. Губы ее шепчут: «Дэвид...»

— Я стреляла в своего мужа.

— Ты стреляла в своего мужа?

— Сегодня ночью, когда он вернулся домой. Мне было очень страшно. Перед этим я только что получила еще одну открытку от Эдди Комо — с обратным адресом Джиллиан. И я... Богом клянусь... я сначала окликнула его по имени. Но он не отозвался. И тогда я спустила курок и... и ранила его в руку, ниже локтя. По-настоящему, сильно ранила. Врач был изумлен.

Джиллиан нахмурилась.

— Я думала, мы договорились: никакого оружия.

— Нет, Джиллиан, это ты сказала: «никакого оружия». А я все еще сохраняю за собой право думать самостоятельно. Да! И что? Как тебе это нравится? — Тон Кэрол стал взвинченным, вызывающим.

Напротив, голос Джиллиан, председательствующей на этом экстренно созванном заседании «Клуба непобежденных», был особенно холоден и уравновешен.

— Полагаю, главный вопрос: как это понравилось Дэну.

Мег вздохнула и поерзала, глубже вдвигаясь в кресло. Все шло вкривь и вкось. Кэрол была так возбуждена, что не могла даже усидеть за столиком, который они заказали в отдельном кабинете давно полюбившегося им ресторана в районе Федерал-Хилл. Джиллиан, в застегнутом до подбородка темно-синем костюме начальницы, сидела нарочито прямо, с величием английской королевы. Напряженность между двумя женщинами достигла небывалого масштаба. Мег оставалась вне этого противостояния. Она, как всегда, слишком слабо во всем разбиралась, чтобы испытывать напряжение или взвинченность. К тому же сегодня утром ей немало пришлось помаяться из-за первого в жизни похмелья. Во всяком случае, она считала, что это похмелье у нее первое.

— Как говорит моя мама, — подала голос Мег, — не могли бы вы обе поговорить молча?

Кэрол сверкнула на нее глазами. Взгляд Джиллиан был скорее ироничным.

— Тяжеловато приходится с утра? — спросила она.

— Пожалуй.

— Что, пришлось покланяться фаянсовому божку вчера вечером?

До Мег не сразу дошло. А, это она про рвоту.

— Нет. Во всяком случае, я не помню.

— Ну, ничего, жить будешь.

— Извините, — резко вмешалась Кэрол. — Я говорила о ранении своего мужа. Может, мне надо было убить его — чтобы привлечь немного внимания к себе?

— Уж не знаю, — ответила Джиллиан. — Ты для этого его подстрелила?

— Ради всего святого! Можно мне сказать?!

— Нет, послушай нас минутку...

— Не существует никаких «нас», Джиллиан! Только ты одна! Всегда была только одна ты! Мы с Мег — всего лишь витрина для твоего крестового похода за справедливостью. «Клуб непобежденных»! «Клуб взаимной поддержки»! Это просто насмешка. Этот «Клуб» не имеет никакого отношения к взаимной поддержке, он создан ради мести. Ты просто не имеешь права эксплуатировать это слово перед представителями прессы. Чем мы располагаем на сегодняшний день? Каков итог нашей деятельности? Эдди Комо убит. Я подстрелила своего мужа. Жертвой маньяка стала еще одна девушка, а пресса вопит о судебной ошибке. Что ты собираешься предпринять дальше, Джиллиан? Как намерена справиться со всем этим?

Джиллиан встала из-за стола. Прямая как палка, она медленно, с отрешенным видом обошла вокруг маленькое помещение, потом проделала этот путь еще два раза. Движения ее были скупыми и механическими. Лицо — бледным и непроницаемым. Ранее Мег видела ее в таком состоянии лишь однажды — в тот день, когда Эдди Комо впервые «вышел с ними на связь». По правде сказать, Джиллиан в тот день малость испугала ее.

— Сегодня ночью кто-то вторгся в пределы моей частной собственности, нарушил покой моего жилища, — отрешенно сообщила Джиллиан. — Кто-то отсоединил все лампы в системе световой охраны у меня во дворе, затем подошел к дому и с помощью краскораспылителя написал на оконном стекле в комнате моей матери: «Эдди Комо жив». Потом снова подсоединил лампы. Господи, чтобы выйти из нервного шока, матери понадобилась кислородная подушка. Думаешь, я не знаю, что такое страх, Кэрол? Думаешь, не понимаю, что творилось у тебя в голове вчера вечером, когда кто-то неведомый крался по твоему коридору? Будь у меня в тот момент пистолет, я бы тоже подстрелила кого-нибудь. И скорее всего какого-нибудь глупого соседского мальчишку, устроившего все это. Вот почему я сказала: никакого оружия.

— Ты же у нас святая, Джиллиан...

— Проклятие! Ты хочешь этого разговора, Кэрол? Отлично. Меньше чем через десять минут здесь будут детектив Фитц и сержант Гриффин, так что давай поскорее разделаемся с этим.

— Вот в этом ты вся, Джиллиан. Я пытаюсь что-то по-человечески обсудить, а ты опять хватаешься за повестку дня.

Джиллиан поджала губы, потом перевела взгляд на Мег:

— Хочешь выйти из игры?

— Что?

— Ты хочешь выйти из игры? С тебя довольно? Тебе надоел наш «Клуб»?

— Я... нет... — растерянно промолвила Мег. И повторила, уже более твердо: — Нет. Я не хочу выйти.

— Почему?

— Потому что... потому что мы нужны друг другу. Ну сами посудите. Кто еще стал бы выслушивать рассказы о ночных хулиганствах и подстреленных мужьях и при этом не смотреть на нас как на чокнутых. Такие разговоры со всеми прочими людьми показались бы чистым сумасшествием.

— Но они и есть чистое сумасшествие! — нетерпеливо воскликнула Кэрол. — Именно это я и пытаюсь вам втолковать. Прошел год. Мы уже выросли из учтивых бесед, разглагольствований о правах жертв и о судебной стратегии. Во всяком случае, пора бы вырасти. Если у нас «Клуб непобежденных», тогда самое время поговорить о том, как нам остаться непобежденными. Или — не остаться. Если, конечно, тебе не претят эти разговоры, Джиллиан. Тебе нет равных, когда нужно пригласить представителей полиции, чтобы те отчитались перед нами о ходе следствия. Или попросить Д'Амато, чтобы тот объяснил нам тактику ведения судебного процесса. Но когда дело доходит до нас самих — совершенно одиноких, предоставленных самим себе, усталых, издерганных морально и физически, — ты прекращаешь деятельность. Ты всячески стараешься устраниться. Мало того — ты и нас вырубаешь. А это несправедливо. Скажу честно: если бы я нуждалась в подобном обращении, то отправилась бы домой, к мужу.

— С пистолетом? — уточнила Джиллиан.

— Да! Будь у меня хоть капля мозгов, — огрызнулась Кэрол.

Джиллиан усмехнулась. Однако это бледное подобие улыбки лишь подчеркнуло ее неимоверную усталость.

— Прости, — тихо сказала она.

Кэрол посмотрела на нее с подозрением. Мег зевнула, мысленно желая, чтобы на этом их перепалка и закончилась. Характеры обеих были совершенно не схожи, но, несмотря на это, Джиллиан и Кэрол нуждались друг в друге. Да и все они нуждались друг в друге, особенно теперь, когда еще одна девушка пала жертвой насильника и убийцы. Мег непрестанно думала, что на ее месте могла бы оказаться она. А бедная Джиллиан, должно быть, все время вспоминает Триш. После такой ночи, как сегодня, может ли она не вспоминать о Триш?