Когда «ласточки» уверенно пошли в темное ночное небо, Лориэль направилась в канцелярию сдавать документы.

- Что теперь думаешь делать? – спросила ее Хирондэль попозже.

- Завтра дочек обещала на речку свозить. А потом поеду подавать документы на восстановление.

- Хорошо, - мастер кивнула.

На речке Лориэль и сама немного поплавала. Вода только начала набирать тепло, для протеза хорошо, не греется. Девочки отогревались на горячем песке. Протез Лориэль прятала под полотенцем, хоть на пляже почти никого, но выглядело железное чудо пугающее. Ее-то девочки уже привыкшие, а остальным лучше лишний раз не видеть.

С утра вместо подачи заявлений пришлось ехать в наградной отдел. Неожиданно позвонили и очень вежливо попросили приехать.

- Только не говорите, что очередная неожиданная награда! - сказала Лориэль

- Нет, - девица на экране терминала помотала головой. – Статут высоких наград сменился. Вместо нашивки нужно носить медаль особого типа. На месте все расскажем, старший кандар.

В наградном отделе пришлось поскучать почти час. Перед Лориэль извинялись раз пять, пока, наконец, откуда-то не привезли коробки с медалями. Еще час искали медали с нужным номером. Красивая награда вышла, куда приятнее нашивки. Серебряный шильдик с черной окантовкой и сверкающая медаль в виде щита. Просто и лаконично. На парадном мундире носится сам орден, на другой форме именно сопутствующая ему медаль. Лориэль прямо в кабинете и примерила – выглядит намного лучше нелепой нашивки. Расписалась в получении, посмотрела на время и решила поехать в социальную службу. Смех смехом, разрешение на восстановление по службе нынче нужно подавать через гражданские органы.

Возле дверей главного управления социальной службы по местному региону царило непонятное оживление. Огромные двери распахнуты, половина прохода отгорожены вниз до самой дороги. По огороженной части бегали туда-сюда девки в робах с коробками. На дверях, на окнах, на терминалах красовалась надпись – «Приносим свои изменения. У нас реорганизация». Кто-то даже вынес и поставил у входа вывеску с такой же надписью.

Однако суета не отменяла работы социальной службы, только создавала тесноту и суматоху. Причем реорганизация или кто что подразумевал под этим словом коснулась далеко не все отделы. К большому сожалению, нужный отдел, который еще надо было постараться найти, нововведения задели. Все шесть кабинетов, по три с каждой стороны, одиноко сияли пустотой из-за своих огромный витражных окон. Внутри ничего не было, только в ближней комнате остался один стол, за которым сидела оператор, за ее спиной стояла грозного вида хмурая тетка. Темная, как грязный барсук, и с каким-то диким взглядом. Еще в одном кабинете три девчонки перематывали веревками последние ящики. Больше тут никого не было.

Лориэль сняла берет и потерла ухо. Похоже, переезд или что тут затеяно, надолго. Она постучала когтями в кабинет с оператором и открыла дверь.

- Слушаю вас, - робко спросила девчонка.

Тетка за ее спиной вытянулась, окинула внимательным взглядом. Пристально уставилась на награды.

- Как надолго у вас все это? – спросила Лориэль. – Хотела запрос подать на восстановление на службе.

- Прошу прощения, старший кандар. Я не могу точно сказать, - сказала девица.

- А есть где-то отдел, который еще не успели разобрать? – спросила Лориэль. – Может, через них успею подать?

Вдруг подала голос эта хмурая тетка:

- Вы оставьте ваши данные, мы попробуем выяснить.

- Да-да, конечно, - опомнилась девица-оператор.

Она тщательно записала все данные и еще раз извинилась перед Лориэль. На выходе из помещения попалось на глаза предписание – и в самом деле планировали полностью пересмотреть работу нескольких отделов социальной службы, в том числе, отдела по работе с бывшими военными. Лориэль почувствовала, что все это дурно пахнет.

Девица-оператор объявилась через два дня. Позвонила, несколько раз извинилась, назвала адрес.

- Вот тут отдел, его только через два дня закроют. Может быть, вы успеете.

Поняв, что делать нечего, Лориэль поехала. Это оказался забытый всеми праматерями отдел на окраине города. Район тут тихий и бедный, дома старые, улицы, конечно, чистые, но есть в них что-то такое заброшенное и забытое, даже камни слишком уж серые, рекламные вывески работают через одну, часть неисправно моргает. На улицах почти никого. Машина у Лориэль старая, но даже она здесь выглядела настоящим украшением.

Все отделение социальной службы размещалось в огромной комнате. Столов с операторами тут больше обычного, а вот стульев для ожидающих намного меньше. Нужный отдел находился в самом дальнем конце. Три стола с тетками средних лет отделены от остальных стеклянной стеной и небольшой дверью.

Лориэль зашла и представилась. На нее уставились три пары хитрых глаз. Полосатая слева смотрела как-то нагло, справа, пятнистая тетка, совсем безразлично, а взгляд тетки за центральным столом намекал, что приходить сюда и отвлекать от важной работы не следовало. Почти через силу эта тетка указала на стул и, протянув руку, небрежно фыркнула:

- Вашу карту…

Смотрела она личное дело очень уж долго. Чего-то там стучала по терминалу, переглядывалась с остальными в комнате. Похоже, что-то обсуждали между собой. Лориэль спокойно терпела, хотя ощущение какое-то гадости витало вокруг.

Наконец, тетка взяла какую-то бумажку, что-то там написала и протянула обратно вместе с картой. Лориэль посмотрела на надпись и уставилась на тетку.

- Что это? – спросила Лориэль.

- Вы же хотите восстановиться на службе? – хмыкнула тетка и облокотилась на стол.

- А причем тут эти цифры?

- Это деньги, - оскалилась тетка.

Три тысячи кредитов сумма приличная, и нельзя сказать, что неподъемная. Лориэль могла где-то в глубине себя найти ту искорку, которая при должном подходе согласилась бы ускорить получение всех документов и разрешений. Наверное, при сноровке и желании кого угодно можно развести на взятку, но не столь же наглым образом.

Все три тетки довольно лыбились.

- Думайте, - сказала эта средняя. – Завтра у нас последний день, потом отдел вывозят. А куда, где и чего будет – никто не знает. Может, опять вернут в оперативный отдел. Там вы так просто не договоритесь. И куда дороже выйдет.

- Так и у вас не очень-то дешево, - хмыкнула Лориэль.

- Ну, вам-то, транспортникам, жаловаться! – тетка странно улыбнулась.

- Причем тут это? – не поняла Лориэль.

- Да все знают, как вы делишки свои обделываете. Мы-то еще скромно очень просим. За награды свои, поди, по десятке отвалила?

- Чего?

Лориэль уставилась на тетку. До нее не сразу дошло, что сейчас сказали. Тут что-то внутри загорелось, даже дышать стало трудно.

- Ясно, - рыкнула Лориэль и встала.

- Иди-иди, - хмыкнула вслед тетка. – Сейчас пожадничаешь – завтра дороже будет. Я еще отметку поставлю, чтобы дело закрыли на полгодика. Так что побегаешь, помучаешься!

Лориэль встала перед дверью и бесцельно на нее уставилась.

- Вы там наших девок грабите, вот и мы чуток с вас сдерем! – усмехнулась баба за дальним столом.

Лориэль не видела, как ехидно улыбнулись все остальные. Рука сама потянулась к ключу в дверях, а там на столе она приметила большой пухлый справочник. Внутри все кипело, она даже не слышала голосов, прикидывала только, сколько у нее будет времени. Дверь вряд ли разобьют сразу. Примарила скучает у самого входа на улицу, пока до нее докричатся, пока она придет… С полминуты должно хватить.

Лориэль провернула ключ и развернулась. Тетка подумала, что с ней сейчас будут договариваться и даже довольно оскалилась. Было приятно увидеть, как тень от занесенного справочка накрыла ее лицо, а в глазах у тетки появилось какое-то сомнение. Два раза большой справочки глухо опустился на ее голову, на третий она прикрылась руками. Лориэль оттянула руку и размашисто ударила справочником по правому уху. Тетка бесчувственно поползла со стула на пол, а вдогонку ей сыпались удары.