Жека пошёл к лестнице, однако негр, по-видимому, не желая остаться без чаевых, всё равно побежал впереди. Жека усмехнулся, покачал головой и направился за ним. Наверх вела лестница, покрытая красным ковром, с хромированными перилами, поверх которых были сделанные из полированного красного дерева поручни. На стенах, как и в вестибюле, висело множество картин импрессионистов и авангардистов, и зеркала, с висящими по краям красивыми бра. Поднявшись на второй этаж, Жека огляделся. Коридор выполнен в общем стиле — ковровая дорожка на полу, двери из полированного дерева с хромированными вставками, меж которыми точно такие же бра молочного цвета, что и на лестнице.

Негр подошёл к нужному номеру и показал Жеке на табличку с цифрой 22, протянув руку за ключом, собираясь помочь открыть дверь, чтобы хоть так заслужить себе чаевые. Жека понимающе ухмыльнулся и протянул двусторонний ключ с большой железной бляшкой, показывающей номер.

Негр открыл номер, сочно щёлкнув ключом в замке, и показал рукой, чтобы Жека проходил. На лице чернокожего носильщика не было улыбки, присутствовало лишь деловое выражение лица, что Жеке больше пришлось по душе, чем натянутая улыбка метрдотеля. Впрочем, и к ней тоже особых претензий не чувствовалось — человек находится на работе и вынужден себя так вести.

Жека сунул негру купюру в 10 долларов, дождался благодарности и закрыл дверь. Не верилось! Вот вообще не верилось, что он в Америке, и ладно бы приехал в туристическую поездку, но не ради вот этого всего! Ладно хоть Смита посоветовали подпрячь, а так… Что бы делал без него? И Жека вдруг понял, что всё равно как-нибудь пробился бы. Нанял бы частного детектива в Нью-Йорке. Самого лучшего. Возможно, из бывших копов, с хорошими связями в полиции, который наверняка нашёл бы Сахариху. А дальше было бы дело техники: разработать операцию, раздобыть орудие, пути отхода и всё сделать самому. Только это обошлось бы намного дольше по времени.

Бросив сумку на кровать, Жека огляделся. Номер, конечно, не люкс, но хорош — уютное и просторное помещение, оформленное в современном стиле. Большая удобная кровать с красивым пледом и роскошным постельным бельём, удобнейший мягкий диван с креслом, крытыми современными синими накидками, и с грудой подушек, письменный стол со стопкой свежих газет, журналов и телефоном. У вещевого шкафа на тумбочке стояли телевизор и магнитола с выдвинутой антенной. Бара тут, естественно, не было, но на журнальном столике стоял поднос с чистыми стаканами и бутылками с кока-колой, минералкой и негазированной питьевой водой. Жека откупорил бутылку с кока-колой и пошёл в ванную, дальше проводить инспекцию, на ходу утоляя жажду.

В ванной комнате тоже было всё пристойно. Пол и стены отделаны новой плиткой цвета морской волны, а потолок белоснежный, с рядом встроенных серебристых светильников. Ванны не было, зато имелась приличная душевая кабина, унитаз, раковина. На крючках висели новые халат, несколько полотенец, фен, и необходимые туалетные принадлежности на подставках. Ничего лишнего, но при этом всё смотрелось функционально и красиво.

Жека подошёл к окну и отдёрнул жалюзи. Из номера открывался вид на аэропорт, близость к которому, конечно, была одним из отрицательных моментов в классификации отеля, но окна в номере были пластиковые, абсолютно звуконепроницаемые, и Жека с удивлением смотрел, как от аэропорта, находящегося всего в пяти километрах, поднимается громадный «Боинг», поднимается и летит над самыми небоскребами Манхеттена. При этом в номере не слышно ни звука.

Отель был чисто функциональный — переночевать ночь или продержаться пару дней для транзитных туристов, и никаких достопримечательностей поблизости не было. В округе лишь служебные здания терминалов компаний, занимающихся грузоперевозками и авиадоставкой, мелкие закусочные, бургерные, заправки, автомастерские и эстакады дорог, ведущих в разные стороны. Джон Смит знал, где остановиться.

Большие настенные часы показывали девятнадцать часов. Смит сказал, что нужно подойти в местный бар к полуночи, где они обсудят планы. Какие планы будут? С чего начинать поиски Светки? Наверняка за Кротом сюда приехала машина, не могли же они нанять такси, да и зачем? Они знали ж, что их наверняка будут искать. В Нью-Йорке они бы не стали останавливаться даже на короткое время, наоборот, им надо было валить отсюда как можно быстрее и как можно дальше. Но куда? Где сейчас обосновался Сахар? Жека не знал. Наверное, знала Светка, но он ни разу не заговорил с ней о брате, о котором у Жеки оставались тягостные воспоминания — под тенью Сахара-младшего он ходил довольно давно. Когда Жека даже обладал своей бригадой, занимавшей не последнее место в городе, Сахар своим авторитетом постоянно давил его. Так и было до тех пор, пока он не обнёс комбинат и не покинул страну с награбленными ещё в годы перестройки миллиардами.

Из Нью-Йорка вели сто путей и сто дорог, и по которой из них поехали похитители, сейчас сказать было совершенно невозможно, оставалось полностью надеяться на Смита. Замучившись ломать голову от размышлений о превратностях судьбы, Жека, не раздеваясь, завалился на кровать, где и проспал до двадцати трёх часов — однако, это была лишь обычная усталость. Когда Жека поднялся в 23 часа, сна не было уже ни в одном глазу. Долбаная акклиматизация… В течение двух суток он переместился на 12 часовых поясов, миновав половину земного шара, и сейчас ему предстояло привыкнуть к смене дня и ночи. В Нью-Йорке время подходило к полуночи, а в Сибири настал полдень. Самое время для активности!

— Придётся жить тут как вампиру, по ночам, — вслух сказал Жека.

С этим не поспоришь… Конечно, такой сбой жизненного цикла мог таить определенные трудности в предстоящем деле, ведь днём будут наваливаться усталость и желание уснуть, зато если операции придётся осуществлять ночью, то будешь чувствовать себя как Терминатор. Ухмыльнувшись этим мыслям, Жека надел куртку и пошёл искать бар. Настало время посмотреть, что это за заведение, и поговорить с мистером Смитом, а, возможно, и выпить немного — нервы в последнее время стали совсем ни к чёрту…

2 день. 3 мая 1993 года, понедельник, чуть за полночь.

Жека спустился на первый этаж отеля. Бар и ресторан находились в небольшом отдельном корпусе, которого не видать со стороны фасада. Планировка здания похожа на букву «Т», в столбике которой и находились заведения культивации местного чревоугодия и алкоголизма. Большая крепкая дверь из полированного дуба с изящной хромированной ручкой отделяла их от отеля. Толкнув дверь, Жека прошёл в небольшой коридор, в конце которого направо находился вход в ресторан, налево — вход в бар, о чём сообщали надписи на английском.

В баре было немноголюдно и полутемно. За полукруглой стойкой, под тремя конусообразными светильниками, ковырялся официант в белой рубашке и с галстуком-бабочкой, по классике, неспешно протиравший чистой салфеткой бокалы и рюмки. Перед стойкой стоял ряд высоких полукруглых табуреток, на которых сидели несколько посетителей, среди которых были двое мужчин в костюмах и две ярко и вульгарно одетые девушки, по виду которых даже неискушённый человек предположил бы, что это проститутки. Девки окинули оценивающим взглядом вошедшего Жеку и тут же отвернулись — двое лохов в костюмах показались им более выгодным вариантом для раскрутки, чем парень в кожаной куртке и спортивном костюме, по виду которого сразу можно было определить, что это нищий славянин.

Негромко играла гитарная музыка из магнитолы и вился синий табачный дым. Жека тут же в полутьме нашёл Смита. Он сидел за крайним столиком перед двумя бутылками пива и дымящейся пепельницей. Увидев Жеку, наёмник махнул рукой, подзывая к себе.

— Пиво будешь? — спросил Смит, внимательно глядя на Жеку, словно оценивая, не зря ли он с ним связался.

— Буду, — кивнул головой Жека, располагаясь за столом и в свою очередь посмотрев на Смита. Тот не переоделся, был в той же одежде, что и во Франкфурте. Наверное, еще не пришло время менять прикид.