Но нечего на нее жаловаться. Еда? Еда. Калории, белки, жиры, углеводы на месте? На месте. Ну вот и все, чего жаловаться?
А потом распрощались, достаточно тепло. Не то, чтобы сдружились, но имело место чувство благодарности с их стороны. Загрузились в «буханку», связались с базой, рассказав о том, что груз при нас, и мы едем обратно, и поехали.
За рулем, уже обычно ехал Азам, а я на пассажирском сиденьи. Если нас попытаются остановить, то все пули достанутся нам, это однозначно. Поэтому я был готов в любой момент покинуть машину.
Нервничали же все, я почувствовал, как их нервозность передается мне. Сжимал в руках автомат. Водитель же наш постоянно газовал, разгоняясь слишком сильно, несмотря на то, что ему было сказано: не больше сорока километров в час. Потому что так можно среагировать успеть, если что-то начнется.
Нет, взрывать нас и сжигать «буханку» никто не станет. Им же потом самим это мнимое золото доставать. А вот расстрелять могут, сходу. И я был к этому готов.
Миновали пару заброшенных селений, где бродили зомби, причем в них вообще сбрасывали скорость до двадцати. Хотя я был уверен, что начнется все не так, начнется все, когда заедем в пустую деревню.
Но дорога все шла, и шла, и в конечном итоге парни расслабились. Я и сам начинал уже думать о том, что план не сработал, что никто на нас не нападет. Но только до того момента, пока мы не въехали в село, где до этого расчищали дорогу. Увидев, что впереди, Азам сбросил скорость чуть ли не до переходной.
А все потому что дорога впереди вновь оказалась перегорожена. Машины стояли, сбитые в кучу. У зомби тяги к толканию туда-сюда транспорта я пока не заметил, и это могло означать только одно: впереди засада.
При этом наша остановка выглядела вполне естественно. По уму мы сейчас должны были спешиться и двинуться вперед, для того, чтобы растолкать тачки. Именно так должны были подумать те, кто сидит в засаде.
Трупов зомби, которых мы настреляли вчера, тоже видно не было. Я отстегнул ремень, и то же самое сделал Азам. Риска врезаться сейчас нет, а вот покинуть машину нужно будет очень быстро.
— Это ловушка! — проговорил я, подняв большой палец.
— Да мы и так все поняли, — проворчал позади Чуваш. — Влетели ни за что, блядь. И что теперь…
— Заткнись. Так, парни, — сказал я, сдвинув предохранитель на стрельбу очередями. — Сейчас Азам, выворачиваешь машину поперек дороги. Так, чтобы боковую дверь они не видели. Потом вылезаем все, и работаем. Помните: желательно хотя бы одного живым взять. Лучше пару, чтобы показания проверить.
Я поправил шлем. Повязка мешала все-таки, но лучше уж так, меньше шансов снова получить по голове. Бля, да я же сам нервничаю. А наш план, похоже, претворяется в жизнь. И сейчас мы в бутылочном горлышке, в самом узком месте, когда все ясно станет: сработает или нет.
— На счет три, — сказал я. — Все нахуй из машины.
Так. Пока не стреляют. Ничего не заподозрили?
— Раз. Два.
«Три» я сказать не успел, потому что татарин резко втопил педаль газа и одновременно вывернул руль. Так резко, что левые колеса оторвались от земли, и я врезался башкой в стекло. Да, не зря все-таки шлем взял.
И одновременно с этим послышалась автоматная очередь. У засадников не выдержали нервы. Пули хлестнули по борту машины, Азам вскрикнул, а дверь сбоку уже распахнулась.
Я рванул ручку своей, молясь о том, чтобы ничего не заклинило, чтобы все сработало, и она открылась. Но Азам завалился на меня. Ладно хоть татарин был легкий, так что выбраться мне удалось без всяких проблем, а потом я выволок его и наружу.
Парни уже заняли позиции. Очереди застучали одна за другой, но наши тоже огрызались короткими. Я же наклонился над парнем и закричал ему в лицо:
— Куда попали? Куда?
Осмотрел внимательно, увидел, что сбоку у него ткань бронежилета вздыбилась. Сунул пальцы, и нащупал пули — остановил пакет, не пробило. Не бронебойными стреляли, чем-то послабее.
— Ты цел, бля! — сказал я, хлестнув бешено озирающегося татарина по лицу ладонью Взгляд сразу стал осмысленнее. — Бронежилет спас! Живой! Ну, работаем!
Отошел, схватился за автомат. По 'буханке палили уже из всех стволов. А Илья уже выхватил тубус из картона, рванул язычок, после чего швырнул его на дорогу. И сразу же такой же второй. Послышалось шипение, и во все стороны поплыл зеленого цвета дым.
Это он молодец, это хорошо придумал. И даже команды не потребовалось. Что ж, теперь они хрен нас увидят, и им придется либо идти сюда, подставляясь, либо ждать, пока мы высунемся. Но я лично ждать не собирался.
И тут заговорил пулемет. Не крупнокалиберный, а что-то вроде ПКМ или «Печенега». Застучали пули, пробивая оба борта «буханки» насквозь, и в последнюю секунду я успел завалить Илью на землю. Все остальные рухнули и так.
Залегли. Конечно у плиты есть шанс сдержать и винтовочную пулю, но вот если куда в другое место — это пизда, гарантировано. Уж я-то в курсе, потому что мне самому прилетало. Я после этого три недели в коме валялся.
— Еще дымовые есть? — спросил я у ОМОНовца.
— Нет, — он покачал головой. — Две было.
— У меня есть, — сказал Чуваш и добавил. — Одна.
— Бросай в ту сторону, — кивнул я направо. — Между дорогой и домом. А я пойду налево, вы меня прикроете.
Можно, конечно, пойти под прикрытием дыма, только вот они догадаются поработать из пулемета по площади. А если рванусь в другую сторону, то могут этот момент и проморгать.
Или нет, смотря сколько их там. Если их десятка три, например, окажется, то хрен мы чего сделаем. Но пока шансы есть.
Чуваш отправил в полет еще одну шашку. Я выждал пару секунд, пока дым разлетится во все стороны, кивнул Азаму, который уже успел отдышаться. Показал три пальца. Считать каждый будет в уме.
Он высунулся и высадил куда-то в пространство очередь на весь магазин, а я рванулся вперед с низкого старта, как можно быстрее. К забору, туда, он из профлиста, пулю не сдержит, но хрен меня кто из-за него увидит.
И к своему же удивлению добежал. Более того, оттолкнувшись от земли, каким-то неимоверным прыжком взлетел к самому забору и секунду спустя оказался за ним. И снова лег на землю.
Пули застучали по профлисту, пробивая его насквозь, засвистели над моей головой. А я пополз. Вот кирпич — это уже препятствие, за ним можно будет спрятаться. Через несколько секунд я уже был за ним.
Так. Что дальше? Позиция нужна, с которой я буду видеть.
Блядь, вот почему у нас короткой связи нет? Как мы действия координировать будем?
Ага, связь тебе. Хуй с маслом, а не связь. Привык, блядь.
Сейчас война такая: все в одинаковом камуфляже, и плюс-минус с одинаковым оружием. Ждешь данных разведки, те жду данных спутника, если связь теряется — все, как слепые. Парень откуда-то из развалин поблизости показал знак, что все в порядке, так сидишь и думаешь: это свой или чужой.
Раньше все было проще. Два полка — один в красных мундирах, второй в синих — идут друг на друга. Стреляет залпами. Нашел в поле телегу? Замечательное укрытие, никто тебя из-за него не достанет!
Наверное.
Вот лестница, ведущая на чердак. Позиция так себе, но я хотя бы смогу что-то рассмотреть. Схватился, полез, через несколько секунд был уже наверху. Пахло тут травами и сушеной рыбой, но окошки имелись, и одно из них как раз вело на фасад здания. Я рванулся к нему и присел так, чтобы видно не было.
Окно, конечно, грязное, все в пыли, но разглядеть можно.
Да, вижу их, причем они уже на приступ двинулись, решили, что можно нашей же дымовой завесой воспользоваться. Там на дороге уже ни хрена не видно, все в зеленом дыму, хорошие гранаты, хоть им и по пятьдесят лет уже.
А сидели они в домах двух, по разные стороны от рукотворной пробки. И за ней тоже группа, человек пять мелькает, и пулемет тоже там установлен. Успели на сошки поставить.
Наши отстреливаются, но вяло, потому что не видят ни хрена. Но сейчас мы им немного поможем.
