Выдернул личинку — никаких проблем, она уже откручена была, похоже не родная, а прикрутить забыли. Интересно все-таки, кто хозяин у этой тачки, которой под пятьдесят лет? Дед какой-нибудь? Или наоборот молодой пацан. И то и другой, наверное, заколхозить могли бы машину по жесткому, а это вроде в норме.

Четыре провода: красный, розовый, синий и зеленый. Ну и что они означают? Обычно красный — это плюс от АКБ, а синий — приборка и катушка. Вот их мы и объединим.

Скрутил между собой, но приборная панель не загорелась. Ничего не произошло.

— Не сработало? — спросил Чуваш, который справа от меня стоял, и смотрел, что я делаю.

— Похоже, аккумулятор сдох, — ответил я. — Может быть, от ЭМИ, а возможно просто разрядился на хрен, два месяца прошло, пусть и тепло.

— Так тут размыкатель массы стоит, — ответил Илья, который как раз заглянул под капот. — Врубаю?

— Врубай, — ответил я.

Что тут с электрикой совсем дела хреновые, раз владелец размыкатель массы поставил? Может быть, боялся, что она загорится на хрен? Но ладно, это, кстати, дает шанс на то, что аккумулятор не разрядился и пережил импульс.

ОМОНовец наклонился, что-то щелкнул, и приборная панель загорелась. И даже значка о том, что аккумулятор разрядился, не было. Работает, сука. А дадим еще немного поработать, и зарядится. Если аккумулятор, конечно, не совсем дохлый.

Что дальше? Розовый или черный?

Я прикоснулся розовым к скрутке и послышался скрежет стартера. Еще раз, и еще. А потом машина завелась, карбюратор работал достаточно громко, тем более, что капот открытый.

— Работает! — я улыбнулся. — Ну что ж, машину довезем до Кировского, продадим и пропьем.

— Кто пропьет, а кому семью надо кормить, — ответил Илья.

— Ладно, — я рванул скрутку и двигатель чихнул и заглох. Нормально все.

Вышел из тачки, захлопнул дверь. ОМОНовец тем временем закрыл капот.

— Надо покопаться по гаражам, — сказал я. — Мало ли, что тут найдется. Давайте, надо только найти, чем замки сорвать, они тут навесные в основном.

И тут я услышал откуда-то справа, из-за гаража шаги. Не шарканье зомби, а именно человеческие, причем такие, будто человек пытался идти бесшумно. Схватился за автомат, сделал пару шагов назад, вскинулся…

И увидел человека в черной толстовке и джинсах, грязного… А в руках у него была покрытая желтой жижей и волосами бейсбольная бита.

Я вскинул автомат, прицелился в него. В бок мне что-то врезалось, я отмахнулся локтем, заехал по мягкому, а потом чуть повернулся и ударил уже прицельнее — прикладом в грудь. Приклад фиксирован жестко, не сложится, это не какой-нибудь раздолбанный АКС. А автомат еще и тяжелый, особенно сейчас.

Хотя для драки, конечно, не подходит. Для этого лучше АКМ, не зря же его иронично «веслом» некоторые называют в войсках.

Удар отбросил еще одного парня назад, и он опрокинулся на спину, схватился за грудь. Приложил я его крепко, дух вышибло.

А это и не молодой парень, а мужик лет сорока. И тоже вооружен какой-то арматуриной, вон она, чуть в стороне лежит. А почему они без огнестрела?

Секунду спустя из-за поворота впереди выпрыгнул еще один человек, прицелился в меня из чего-то, напоминающего «калашников», причем с деревянными цевьем и прикладом. Парни тут же взяли его под прицел, но он не стрелял.

Если там реально автомат, то ему одной очереди хватило бы, чтобы положить всех. Не наглушняк, конечно, но досталось бы. Конечно, парня в итоге убили бы, да только нам от этого легче не стало бы.

— Не стрелять! — крикнул я и снова зацелил того, что с битой.

Глаза дикие, сейчас бросится. Нет. Побоится, потому что пока он пройдет разделяющие нас три метра, я двадцать раз успею на спусковой крючок нажать. Ладно, вроде стоит.

Потом повернул голову к тому, что с автоматом или карабином, хрен его знает.

— Опусти оружие! — крикнул я. — Быстро!

— Командир скажет — отпущу! — ответил тот высоким и заикающимся голосом.

Странно как-то. Так может сказать солдат-срочник, скажем, гражданский ничего подобного говорить не будет. Или совсем уж молодой контрактник-первогод. Это с кем же таким мы встретились?

— Отпусти, Коля, — проговорил хриплым голосом мужик, которого я сбил на землю.

— Брось! — продублировал я его команду. — На землю ствол!

Парень все-таки послушался, наклонился и положил оружие на разбитый асфальт. После чего посмотрел на меня, уже дерзко. Интересно все-таки, а чего он стрелять не стал? Ладно, потом разберемся.

Мои парни сместились, зацелили всех троих, но никто не стрелял. Потому что никто никого не провоцировал. Наше преимущество в огневой мощи убеждало лучше, чем любые слова. Не знаю, зачем они пришли изначально, но теперь, очевидно, надеялись на то, что уйдут живыми.

Тем более, что мы выглядели рядом с ними, как настоящие псы войны против голожопых ополченцев, которыми они на самом деле и являлись. Со всеми этими обвешанными пушками, в бронежилетах. Да и форма одежды на самом деле свою роль играет, она объединяет, пусть у нас камуфляж и максимально разномастный. Но это нормально, у нас в «Волках» вообще был парень, который в «березке» гонял. Пусть она и максимально не подходила под местность.

И на самом деле уйдут. Мне лишних трупов на себя записывать не хочется. Но сперва поговорим. Уж очень мне любопытно, очень хочется выяснить, что тут, на острове, вообще творится. Поболтаем, да.

— Еще есть? — спросил я у командира и, не дожидаясь ответа, добавил. — Пусть выходят.

Он посмотрел на меня взглядом затравленного зверя, и прохрипел:

— Серый, Пчела! Выходите!

Секунду спустя из-за гаража вышли еще двое. У одного опять же была бита, а у второго — топор. А я ничем таким так и не озаботился, тупо не успел. Экспроприировать что ли? Ладно, не будем обстановку накалять, наверняка ведь в гараже какой-нибудь разводной или газовый ключ найду. На первое время сойдет, а там разживусь чем-нибудь более полезным.

Все, вроде все вышли.

— А теперь в проход, — приказал я. Пусть лучше пленные собьются в одно место, их так проконтролировать жестко будет. — И к стене!

— Стреляй, бля! — крикнул тот, что с битой был.

— Да не буду я в вас стрелять, что мне, делать нечего? Поговорим просто.

Парни послушались, и скоро все встали в проездке, у стены одного из гаражей. Азам и ОМОНовец рядом, целятся. Если кто дернется, то лягут все. А я пошел, подобрал карабин. Да, это оказался реально карабин на базе Калашникова, да еще и под сверловку Ланкастера. Ну, тогда стрелять по нам реально было бесполезно, бронежилет такую пулю легко задержит. И очередь не дашь.

— Местные что ли? — спросил Илья.

— Ага, — кивнул я. — Местные пожаловали. Ты! — я обратился к командиру. — Как зовут?

— Аркадий, — ответил он. Уже нормальным голосом. Отдышался.

— Зачем напасть пытались?

— Испугались, — как мне показалось, честно ответил он. — Мы с дубьем, а вы со стволами. Просто выйти побоялись. Да и было тут же несколько чужаков в форме, сразу стреляли.

Вот как. Интересно. Значит, мы не первыми в город приехали, кто-то еще был. А почему бы и нет, в самом деле, тут добычи жопой жуй. Город можно годами грабить, да еще и не все вывезешь, большая часть испортится.

— Ну так поговорим.

Я положил карабин возле стены, стволом вверх, а потом опустил автомат. На предохранитель ставить не стал, даже ради демонстрации миролюбия. Мало ли, кто еще пожалует.

— Здешние? — спросил я.

— Да, — кивнул их старший. — Симферопольцы коренные.

Добавил это с щепоткой иронии, пожалуй.

— А чего в городе торчите?

— Нас много, — ответил он. — Бабы, дети. Тут автобус целый нужен, чтобы их вывезти.

В голове сложилась картинка: взять у «Воронов» автобус и вывезти их из города. А потом подумал: зачем? Ну что их ждет-то? Присоединятся к рабам в итоге. А их них работники хреновые получатся, раз уж они больше двух месяцев в мертвом городе выживают.