— А как быть с «ПиксельХабом»? Мне нужно ехать, писать заявление…

Олег отмахнулся, словно это была досадная, но незначительная мелочь.

— Не беспокойся. Это уже не твоя проблема. Наш отдел кадров свяжется с ними. Заплатят им неустойку за разрыв контракта. В течение недели тебе принесут бумаги об увольнении, просто подпишешь. Стандартная практика.

Я нервно рассмеялся.

— Прямо как футболиста, которого выкупает топ-клуб.

— Считай, что так. Только у нас ставки повыше, чем в футболе, — ответил он уже без улыбки, когда мы вошли в лифт. — Теперь к безопасникам. Это не менее важная часть.

Лифт бесшумно скользнул вниз.

Мы вышли не в светлом, просторном холле, а в совершенно другом мире.

Второй этаж. Отдел Безопасности. Атмосфера здесь была иной. Исчезли дерево и мягкий свет, уступив место матовой стали, армированному стеклу и холодному, функциональному освещению. Коридоры были уже, а двери — массивнее. Здесь не было случайных людей. Все, кто проходил мимо, двигались с той особой, собранной уверенностью, которую дают либо годы службы в спецподразделениях, либо понимание того, что за твоей спиной — вся мощь корпорации.

Олег провел меня к неприметной двери без таблички, лишь с небольшим сканером отпечатков рядом и звонком. Он приложил свой палец, и замок с тихим щелчком открылся.

Внутри нас ждал человек, который был абсолютным антиподом элегантному Николаю Рябову или хищному Олегу Макарову. Это был мужчина лет пятидесяти, крепкий, приземистый, с коротко стриженными седыми волосами и суровым, обветренным лицом. Он был одет в простой, но идеально подогнанный серый костюм, который, казалось, лишь с трудом сдерживал скрытую под ним мощь. В его фигуре угадывалась безошибочная военная выправка, а в умных, внимательных глазах, изучавших меня, был холодный блеск опыта.

— Виктор Михайлович, — Олег сделал шаг вперед. — Это Андрей Воронцов. Наш новый актив.

Виктор Михайлович Стригунов поднялся из-за своего массивного стола и протянул мне руку. Его рукопожатие было сухим, крепким и коротким.

— Виктор. Можно просто Виктор. И давай сразу на ты. У нас тут не принято усложнять, — его голос был низким, слегка хриплым, голос человека, привыкшего отдавать приказы.

— Андрей, — согласился я, пожимая руку.

Олег, поняв, что его миссия выполнена, кивнул.

— Ладно, я оставлю вас. Андрей, после того, как закончишь, поднимайся к нам. Начнем вводить в курс дела.

Он ушел, оставив меня наедине с начальником службы безопасности.

— Присаживайся, Андрей, — Виктор указал на жесткий стул напротив своего стола.

Инструктаж, как я и ожидал, был простым и до предела функциональным.

Он двигал по экрану своего планшета пункты, озвучивая их ровным, безэмоциональным голосом. Пожарная безопасность. Протоколы эвакуации. Информационная безопасность. Запрет на использование личных устройств в рабочих сетях, запрет на вынос данных. Стандартный набор корпоративных правил.

Затем он подошел к главному. Соглашение о неразглашении. NDA. Но это был не просто документ. Это был пятидесятистраничный талмуд, описывающий все, что мне запрещено делать, говорить или даже думать за пределами этого здания.

— И последнее, — он положил передо мной еще один лист. — Разрешение на мониторинг и вмешательство.

Я посмотрел на него.

— Учитывая недавний инцидент, это не просьба, а требование. Для твоей же безопасности. Мы будем отслеживать твои коммуникации, перемещения. На твои устройства будет установлено наше ПО. Если возникнет угроза, мы вмешаемся. Без предупреждения.

— Понятно, — кивнул я, подписывая бумагу.

Я уже знал, что это будет. Часть сделки, озвученная Николаем. Часть цены за вход в золотую клетку.

Виктор отложил подписанные документы в сторону, и его тон из официального стал более личным.

— Теперь к нападению. Рассказывай. Все, что помнишь. Детали. Любые мелочи.

Я рассказал. Про фургон, про людей в балаклавах, про пистолет. Про то, как вмешался Сергей. Он слушал, не перебивая, его взгляд был острым, как скальпель. Он задавал короткие, точные, уточняющие вопросы.

— Описание? Рост? Телосложение? Голос? Акцент? Перешли мне фотографию с телефона. Номер проверим, но, скорее всего, он в угоне.

Я переслал ему снимок. Он мельком взглянул на него и кивнул.

— Хорошо. Этого пока достаточно.

Он встал, давая понять, что эта часть разговора окончена.

— Теперь к твоему размещению. Вот, держи, — он протянул мне пластиковую карту, электронный пропуск. — Я провожу тебя на десятый этаж. Жилые помещения.

Мы снова вышли в коридор и поднялись на лифте. Десятый этаж был похож на дорогой, но безликий отель. Длинный коридор, покрытый толстым ковром, ряд одинаковых дверей.

Виктор открыл одну из них, с номером 1045.

— Твой номер. Двухкомнатный, со всеми удобствами. Мини-кухня, рабочая зона. Обслуживание по требованию, круглосуточно.

Номер был просторным, обставленным в том же минималистичном, корпоративном стиле. Панорамное окно открывало вид на город. Это было удобно. И это была клетка.

— Вечером один из моих ребят съездит с тобой к тебе домой. Соберешь необходимые вещи, заберешь свой нейрошлем. Пока мы разбираемся с этим инцидентом, — он произнес это слово с легким презрением, — тебе лучше пожить здесь. В здании «НейроВертекса». И на улицу выходить только в сопровождении. Это не обсуждается.

Я кивнул.

Виктор проводил меня обратно в отдел Аналитики и, прежде чем уйти, обратился ко мне.

— Андрей, — сказал он, и его взгляд был прямым и жестким. — Я не знаю, во что ты ввязался. Но теперь это наша проблема. И наша ответственность. Постарайся не создавать мне лишней работы излишней самостоятельностью.

За то недолгое время, что мы отсутствовали, пространство наполнилось жизнью.

Теперь за «островами» столов сидело еще трое человек, все в легких нейрошлемах, их руки неподвижно лежали на подлокотниках кресел, а взгляды были устремлены в пустоту. В дальнем конце, в двух из футуристичных белых капсул, мерцали индикаторы активности. Отдел работал.

Я заметил Олега, переговаривающегося с Еленой, и подошел к ним. Олег положил мне руку на плечо, его обычная хищная ухмылка сменилась чем-то похожим на товарищескую усмешку.

— Ну вот и все, старина. Добро пожаловать обратно в Матрицу. Пойдем, вводить тебя в курс дел.

Втроем, мы вышли из зала и пройдя дальше по коридору, вошли в кабинет с табличкой руководителя Отдела Аналитики.

Олег сел в свое массивное кожаное кресло за столом. Мы же с Еленой опустились в низкие, удобные, диванного типа кресла для посетителей. Я уже видел этот кабинет во время видеозвонка Олега, в живую он выглядел еще просторней и престижнее.

— Итак, Андрей, — начал Олег, сцепив пальцы на столе. — Теперь, когда ты подписал все необходимые бумаги, я могу говорить с тобой откровенно, пусть и не на все темы. Добро пожаловать на передний край геймдева.

Он улыбнулся и обвел руками кабинет, видимо, подразумевая все здание НейроВертекса.

— Два года назад, примерно через год после твоего ухода, произошел переломный момент. Нам наконец-то удалось снять все ограничители с флагманского ИИ и запустить его на полную мощность в «Этерии». Все сработало даже лучше, чем мы предполагали в своих самых смелых теориях. Он взял на себя девяносто процентов управления миром, от динамического баланса экономики, до генерации нелинейных квестовых цепочек. Нагрузка на отделы разработки упала на порядок, качество выросло на несколько порядков. Это был триумф.

Он сделал паузу, давая мне осознать масштаб. Я помнил наш «Ковчег».

Мы мечтали создать живой мир. Они это сделали.

— Появились инвестиции, — продолжил он. — Очень, очень крупные. Детали я тебе пока озвучить не могу, допуска не хватает. Но скажу так, целый новый корпус в этой башне теперь занимается исключительно работой с ИИ вне «Этерии». Пытаются адаптировать его для логистики, финансового моделирования и даже военного прогнозирования. Все как обычно.