– Кого предпочитаете? – спросила старушка, поправляя скукожившейся рукой длинную челку. – Мальчиков, девочек, постарше, помладше, худеньких, полненьких?

Пока она говорила, то не отрывала глаз от Вэла. Я почувствовала, как он передернулся рядом. Старушка повела нас куда– то вглубь. Мимо ходили парни и девушки, одетые словно куртизанки времен Древнего Египта. Этаж был поделен на небольшие комнатки с мягкими диванами без дверей. Я сталась не смотреть что происходит в тех, что уже были заняты. Весь путь Вэл пытался спрятаться за моей спиной от вездесущих рук женщины. Он был слишком смущен таким поведением, чтобы в лицо сказать ей прекратить. На помощь страдальцу пришла Дженни. Она уверенно подхватила парня под локоть и окинула её таким взглядом, от которого и у меня по спине побежали мурашки.

Мы зашли в такой же закуток, отделенный красным фатином, как и прочие здесь. Ненароком я бросила взгляд напротив, там сидел мужчина с полуголой девушкой на коленях. Он впивался своим в неё ртом в районе груди. Кровь оставляла широкие дорожки на девичьем теле. Девушка издавала слабые стоны, но мужчина не обращал на это внимания. Я не могла оторвать взгляда от этого зрелища, ужасного и притягательного одновременно. Он оторвался ровно за секунду, до того, как сердце девушки остановилось бы навсегда. Она безвольно обмякла на нём, но мужчина лишь отбросил её на диван, словно куклу. Тогда он повернулся. Я смогла увидеть лицо члена парламента Питера Хоггарта.

– Какая встреча! – моё присутствие тоже не осталось не замеченным.

– Я бы так не сказала, – фыркнула я.

– Бросьте, гибрид, – он встал и направился прямо к нам. – Лучше познакомьте меня со своими спутниками.

Он говорил обо мне так обезличено, что я четко ощутила – этот вампир воспринимал меня точно также, как и девушку, которую он едва не лишил жизни.

– Я вижу в ваших глазах осуждение, – отреагировал он на моё молчание. – Жалеете бедную девчушку. Не стоит, она жива и скоро будет в норме. В центре хорошо о них заботятся.

– Вы её чуть не убили, – одними губами сказала я, но он услышал, не мог не услышать.

– Вы многого не понимаете, юный гибрид, малообразованны, – сказал член парламента. – Вампиры всё своё существование были намного гуманнее людей.

– Вампиры бывшие люди, как мы можем быть гуманнее? – парировала я.

Как мне хотелось добавить, особенно здесь, в Эстерии, но я смогла промолчать.

– Каждую минуту в мире происходит преступление, – продолжал Питер Хоггарт. – Убийство, самоубийство, изнасилование, грабеж, избиения. Люди уничтожают сами себя каждую минуту. Деятельность же вампиров, больше походит на молочное животноводство, но, когда скотинка перестает быть полезной, мы её не убиваем, в отличие от людей.

– Да, мы убиваем только по собственной прихоти, – сказала я.

– Чушь, мы убиваем несоразмерно мало с тем количеством, что убивают друг друга сами люди. Мы, даже помогли им избавится от войн, чтобы не было бессмысленных смертей, но они все равно находят повод лишиться жизни!

– Вы передергиваете…

Перепалку прервала, вернувшееся старушка в сопровождении молодых людей.

– Что ж, кажется, общего языка с гибридом мне пока не удалось найти, так что не буду вас смущать, – сказал он, вставая и скрываясь за ширмой. – Надеюсь на скорую встречу.

АВРОРА

На следующий вечер мы решили отправиться в бар «Пьяная корова». Местная мода нас удивила: богатые люди носили костюмы и платья из дорогих тканей необычного кроя, а бедные – креативно подходили к своему образу. Мы обратили внимание на яркие цвета, латекс, необычные разрезы и открытые животы у девушек. Наша одежда не соответствовала этим тенденциям, но мы постарались одеться так, как нам казалось наиболее уместным. Дженни еще пришлось прикрыть глаза темными очками.

Далеко уйти мы не успели. Прямо на пороге комнаты нас поймал Бальтазар. Он с нескрываемым интересом окинул меня взглядом, задержавший на оголенном пупке, который подчёркивало металлическое колечко, соединенное с топиком полосками ткани.

– Куда это мы такие красивые собрались? – он по очереди водил глазами по нашей троице и его брови всё больше ползли вверх.

– Эмм… погулять, – мой голос слегка сорвался на писк.

Бальтазар прищурился, но ничего не ответил.

– Просто оделись по местной моде, чтобы меньше выделяться, – я сама удивлялась тому, что несу.

– С прогулкой придется подождать, – его взгляд чуть дольше задержался на Дженни. – Пойдемте.

Он быстро вел нас по коридорам отеля. Его шаги были четкими и резкими. Украдкой мы переглядывались за его спиной. В глазах друзей я видела немой вопрос, но ответить не могла. Я ощутила вибрирующую дрожь нервозности от Вэла. От Дженни это тоже не утаилось, и она взяла его ладонь в свою. Мы спустились на нижние этажи, туда, где расположились большие и малые конференц – залы. В одном из них нас уже ждал Леон.

– Сядьте, – велел Бальтазар и плотно прикрыл двери.

От такого серьезно тона мы чуть не сели там же, где и стояли.

– То, что я вам сейчас скажу не должно покинуть эту комнату, ясно? – сказал Бальтазар.

В ответ мы дружно закивали.

– Клод провел всё известные ему анализы и, Вэл, – он обратился к парню. – Сомнений быть не может, ты – Виолис. Поверь, попадись ты мне в другое время и при других обстоятельствах, я не задумываясь вырвал бы твоё сердце, – он мимолетно бросил взгляд на меня. – Но времена меняется, поэтому я хочу, чтобы ты кое чему научился у меня лично и Леона.

– Князь Бальтазар, я хотел бы попросить вас о дозволении остаться в клане Берне, – быстро затараторил Вэл.

– Вот это поворот, – присвистнул Леон. – И гибрид, и Виолис. Это – комбо, Бальтазар.

***

Мы шли по узким и грязным улочкам Крысиного угла, который полностью оправдывал своё название. Более чувствительное обоняние улавливало весь спектр ароматов гниения и удушливый запах дешевых парфюмов. Мимо быстро проходили сгорбленные старики и разодетая молодежь. Неоновые вывески ослепляли. Из подворотни за углом доносились звуки какой–то возни. Под ногами хлюпало от застойных луж, с которыми не справлялась канализация. Мы не имели понятия куда нужно идти. Просто шли, читая названия с вывесок. Каждый из нас молчал, не зная, что сказать в такой обстановке. На перекрестке мы свернули налево и сразу уткнулись в скачущую на задних копытах корову с кружкой пива, видимо, в передних копытах.

Даже на улице было слышно, как долбила музыка из хриплых динамиков. На входе не нашлось даже хиленького вышибалы. Видимо, рады были всем. На самом деле, «Пьяная корова» оказался чем– то средним между баром и клубом. Небольшая танцевальная площадка была заполнена, извивающийся и дёргающейся в такт публикой, сальные небольшие круглые столики занимали те, кто предпочитал менее активный отдых. Стены гордо сверкали голым кирпичом, который даже покрасить никто не захотел. С потолка местами свисали какие–то провода. Дженни, зайдя сразу за нами отправилась куда– то вглубь, даже не обернувшись на нас. Я указала Вэлу на длинную барную стойку. Она была полупустой. На высоких табуретках обтянутых кожзамом, сидела трое захудалых мужичков и о чем–то громко переговаривались на незнакомом мне языке. Это заставило задуматься. Только сейчас я поняла, что всё это время вокруг я слышала только международный язык.

Долговязый брюнет бармен, одетый и растянутую майку, что открывала вид на его бесчисленные татуировки натирал до блеска бокал, что держал в руках. Забавно, видя общую обстановку заведения и не поверишь, что персонал так трепетно относится к своим обязанностям.

Я заказала лёгкий коктейль и дала бармену чаевые раза в три больше стоимости самого напитка. Благо, Бальтазар, вообще, не следил за моими тратами.

– Привет, – в мыслях я начала ругать саму себя за излишнюю наигранность. – Мы ищем кое– кого. Нам сказали ты можешь нам помочь.

– Это навряд ли, – скучающе ответил бармен.