— Тело? Тебя, врача, напугало тело? — поинтересовался Скрипач.

Генри рассмеялся, вот только смех у него получился натужный и совсем не веселый.

— Сейчас объясню. Снизу… это были ноги маленькой девочки. Ноги в шортах. До пояса примерно это было девочкой. А вот выше… это была уже не девочка.

— Не понял, — покачал головой Скрипач.

— Я это вскрывал потом, — Генри криво усмехнулся. — Той же ночью. Могу процитировать то, что было в моём отчёте. Хотите?

— Давай, — кивнул Ит.

— Сейчас… Так. «Нижняя часть организма представляет собой фрагменты тела ребенка женского пола, предположительно четырех лет и двух месяцев. Левая нога организма соединена с частью, условно являющейся основной, посредством двадцати семи тяж, состоящих из не полностью сформированной мышечной ткани. Позвоночник сформирован до позвонка L2 поясничного отдела, позвонок L1 сформирован до половины, и переходит в утолщенное образование, состоящее из волокон неизвестного происхождения, пронизанных мышечными волокнами. Образование находится в единой амниотической сумке с четырьмя подобными ему структурами, имеющими выходы за пределы сумки, и ветвящимися по фрактальному принципу. На момент исследования амниотическая сумка повреждена, образования повреждены. На уровне позвонка L3 находится рваное слепое отверстие. Волокна имеют термические повреждения, нанесенные после прекращения функционирования организма». Про то, что было внутри, читать? — спросил он.

Ит и Скрипач пораженно молчали.

— Вы языки проглотили? — поинтересовался Генри.

— Мы перевариваем, — тихо произнес Скрипач. — Генри, нам, наверное, надо было сказать сразу… то, что ты видел… в общем, это наш дом, и наша семья. Извини, мы просто не сообразили в первый момент.

— О-па… — ошарашено протянул Генри. — Так эта женщина, которая… которая там была, и которая эту штуку грохнула, она вам кто? Небольшого роста, волосы русые, глаза серые. С ней ещё был мужик рауф, черноволосый такой, высоченный.

— Это наша жена, — сказал Ит. — Мы не люди, Генри, у нас полиандрический брак, по расе. Мы рауф, частично. Ладно, это неважно сейчас. Давай дальше.

— Погоди, налей ещё, — попросил Генри.

— Развезет, — предупредил Скрипач.

— Да наплевать, — махнул рукой Генри. — Знаете, ребята… я постановок с ужасами кучу пересмотрел. Самых разных. У сэртос фантазия богатая, они чего только не придумают… Но это… Когда это всё с тобой происходит, и не в постановке, а в реальности… Столько лет прошло, а я так и не смог это всё забыть, оно почему-то не тускнеет в памяти, хотя должно бы. Да?

— Не знаю, — покачал головой Ит. — Может, и не должно.

— У меня не потускнело. Это выглядело настолько омерзительно, что я по сей день к детям близко стараюсь не подходить, — признался Генри. — Я пугаюсь маленьких детей. Глупо, правда? — он хихикнул. — Да, я пробовал лечиться, уже здесь, да, это фиксация, которую надо было убрать, но я почему-то не захотел убирать. Наверное, потому что боюсь.

— Чего боишься? — не понял Скрипач.

— Забыть это всё, расслабиться, и попасться на такое же. Так… — Генри глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. — В общем, чего дальше было. Меня в тот момент словно приморозило, я это всё осмотрел, и начал фиксировать. Евка пришла, но она не выдержала. Сбежала. Тут я её не виню, конечно. Ну, за то, что сбежала, не виню. Дальше… дальше я оттуда вышел, к патрульным, и мне говорят: давай, парень, забирайте тело, везите в Саприи. Дальше будет распоряжение, что делать. Я им — может, поможете собрать, гм, тело, как вы его назвали? Я один не справлюсь, это всё там раскатало по всему коридору, вдруг что пропущу? Не-не-не, отвечают, у нас полномочий нет это всё трогать, это врачи должны. Поэтому сам.

— Вот же дрянь какая, — покачал головой Скрипач. — И ты…

— Собрал. Может быть, и не всё собрал, но мне этот мужик рауф сказал, что дезактивацию он сделает сам.

— Так и сказал — дезактивацию? — спросил Ит.

— Да, — кивнул Генри. — Сказал, что всё зафиксировано, и что оставлять это в коридоре он не хочет. Что проверит сам всю биологию, и всё зачистит. Он тоже врач был, как я понял.

— Фэб, — кивнул Ит. — Да, он врач. Старший, начальство. И тоже военный. Он правильно поступил, но у меня есть вопросы.

— Ит, ты эти вопросы не тому человеку задавать собираешься, — справедливо заметил Скрипач. — Генри, ты же простой гражданский врач, правильно? Ну, в Саприи ты в этой должности работал?

— Да, — кивнул Генри. — Так и есть.

— Ну и вот, — заключил Скрипач. — Всё правильно. Давай, продолжай. Что дальше было?

— А дальше был ад, — тихо ответил Генри. — Мы привезли это… это всё в Саприи. Три мешка получилось, — он криво усмехнулся. — Как было сказано в отчете — три фрагмента. Южный совет к этому времени уже стоял на ушах, и они меня заставили… заставили вскрывать это всё под наблюдением. Они хотели выяснить — что это.

— В смысле? — нахмурился Скрипач.

— Девочка это, или нет, — объяснил Генри.

— И что ты выяснил? — спросил Ит.

— Сейчас попробую объяснить. В этом всём действительно было ДНК девочки. Фрагментарно. В некоторых частях. А в некоторых — не было. К тому же эта так называемая девочка весила, как крупный взрослый мужик, понимаете? Какая девочка? Чушь… но… они хотели другой ответ.

— Что это была Таисси Имитта? — спросил Ит.

— Именно, — покивал Генри. — И Евка, паскуда, выдала им подтверждение, что это месиво — ребенок. Который погиб от рук той женщины. Знаете… — он запнулся. — Может, у меня слишком богатое воображение, но я представил, что чувствовала женщина, когда это всё увидела. Вот ты у себя дома, да? Вечер, ты спать собираешься. Хочешь взять на кухне попить, или чего-то там ещё, выходишь в коридор… а на тебя кидается это. Вот эта тварь, с детскими ногами, сука, в шортах, и с этой хреновиной наверху… Женщина сказала, что эта штука напала на неё, и она защищалась. Успешно, молодец. Она же её убила, причем голыми руками. Мужик рауф позже подоспел, дожёг то, что ещё шевелилось. У него был лучевик, как я понял. И меня вынуждали признать эту хреновину ребеночком. Ага, сейчас. Ну и… — Генри икнул. — И я отказался.

— На, водички выпей, — предложил Скрипач. — Пей, пей, успокойся немного.

— Рыжий, правильно мы с тобой подумали тогда, — медленно произнес Ит. — Берта не смогла бы убить ребенка. Она его и не убивала, она убивала чудовище, которое обошло защиту, и каким-то образом попало в дом.

— Более чем странно, что оно оказалось в доме, — заметил Скрипач. — Этого я вообще пока что не понимаю. Генри, ну чего? Тебе получше?

— Я бы покурил, — признался тот. — Но у вас нет, наверное.

— Есть, сейчас принесу, — сказал Ит. — Про вскрытие расскажешь?

— Только если ещё нальете, — ответил Генри. — Как бы объяснить… да, я это вскрывал, анализировал, но я по сей день не могу понять, что я видел. И с какой радости южному совету обязательно нужно было, чтобы этот… объект… был признан девочкой. Спасибо Еве, — с издевкой произнес он. — Она признала, дала заключение. Сволочь.

— Скорее всего, ей заплатили, — предположил Ит.

— Они и мне предлагали, но для меня совесть оказалась важнее, — мрачно ответил Генри. — Я не играю в такие игры. Это слишком.

— Не расскажешь подробнее, что было на вскрытии? — спросил Ит.

— Ох… Я не могу объяснить, что я такое видел. Это существо… оно не было человеком, — тихо сказал Генри. — И вообще ни к какому виду, о которых знаю, пусть и в общих чертах, я это отнести не смог.

— То есть? — Ит подвинул Генри стакан с водой.

— Первая мысль у меня была — зивы, — объяснил Генри. — Они ведь умеют преобразовываться. В юности мне это было интересно, я эту тему изучал. Но нет, к зивам эта тварь отношения не имела. Да вообще ни к кому не имела.

— Оно было искусственное, это существо? — спросил Скрипач.

— В том-то и дело, что нет, — помотал головой Генри. — Или… не знаю. Точно не скажу. Оно было живое, и не модель. Это точно не сборка.