— Как он?.. — начал было Николай.

Но я приставил палец к губам и жестами показал, что нас могут слушать. Он кивнул, потянулся к фляге с кровью, но передумал — всплеск магии вызвал бы вопросы. Пришлось ложиться спать.

— Я с ним говорил по телефону. По акценту узнал, — сказал напоследок Коля.

Открытие мана-рельса было назначено на вторую половину дня. Так что до обеда мы смотрели новости о взрывах на вокзалах — в городе на севере утром прогремел еще один. Пока никто не взял за них ответственности. Но все каналы отмечали, что без серьезных жертв обошлось только в Варшаве.

И тут я понял, что мы можем проколоться. Если и сейчас не будет жертв, то станет странно, почему такое только у нас, а в других городах все удается. Но нет, успокаивал я себя уже по дороге на вокзал, это только первые два города. Сейчас Юсупов уже понял, что взрывать намерены вообще все мана-рельсы, а не только по пути следования императора. Он примет меры и больше таких жертв не будет.

Но я все еще не понимал, чего они добиваются. Как взрывы помогут им в отделении Польши? И еще из головы не выходила записка на демоническом языке: «следуй по пути и поставь в финале жирную точку». Какую точку? Что имелось в виду? Наш язык специфичен и я прочитал руны буквально. Но многое зависит от контекста, а его я не видел. Если бы тогда начал разбираться, не смог бы объяснить, как прочитал то, что Юсупов и его люди считали шифром.

После обеда мы попрощались с поляками. В момент передачи фальшивого золота я едва не спросил, для чего оно им так резко понадобилось. Неужели у них случилось что-то такое, что можно решить только большими деньгами? Но быстро подавил этот порыв. Не имело значения, зачем им деньги. Даже если это спасение жизни родного ребенка или любимой женщины. Если они готовы пожертвовать жизнями десятков, а то и сотен людей, причина не важна. Да, мне, демону, стали важны человеческие жизни. Потому что я не собирался править пустой планетой.

На вокзале все прошло так же, как и в прошлый раз — речь Константина, мы уходим на середине, садимся в поезд, отъезжаем. В тот раз я не видел, как Джон активировал руны на взрыв. Сергей не стал прятаться и сделал это при нас с Николаем — положил коробочку с кнопкой на стол. На кнопке проявились руны. Он вслух отсчитал до пяти и прижал к рунам палец. Мы услышали дальний хлопок и увидели довольную улыбку моего брата. Улыбайся, мразь, пока можешь.

— Ну что же, у нас в программе осталась Познань, — сказал он, потянувшись. — Будет интересно, готовьтесь.

— А что в Познани? — спросил я с вполне логичным интересом. — Что мы там будем делать, если взрывчатки не осталось?

— Взрывчатку доставят, — лениво ответил Сергей.

— Почему нам не выдали все и сразу? — удивился Николай. — Георг нес только золото. И мы могли бы взять еще по сумке.

— Потому что план изменился. Решили навести больше хаоса. Потому и лишний город. А что будет — узнаете. А то еще начнете нервничать, выдадите нас. Вы же не профессиональные разведчики.

— Но ведь если взорвали уже сколько, минимум четыре мана-рельса, они усилят охрану и начнут искать взрывчатку, — заметил я. — Они ж не идиоты и видят серию.

— На самом деле взорвали уже восемь. Да, потому и хотели сначала закончить в Лодзи, но кое-кому неймется, потому будем рисковать.

Мы покачали головами.

В этот раз поездка прошла без приключений. У нас проверили билеты и документы. Кондуктор и тут ходил не один. Его спутник невыразительно посмотрел на нас и ушел дальше. Только позже поймал меня в тамбуре и спросил, кто с нами. Я ответил, чем вызвал удивленный присвист и пожелание быть осторожнее.

В Познани мы поселились в квартире с тремя спальнями. Одну занимали хозяева, Артур и Илона, вторую занял Сергей, в третьей поселили нас с Колей. До открытия мана-рельса оставалось еще три дня, так что мы изучили вокзал, увидели усиленную охрану и отправились гулять по городу.

Странно, но Сергея не впечатлили меры безопасности. Он явно что-то знал и это знание придавало ему спокойствия и уверенности. Потому он гулял по городу, а если с кем-то говорил, то только по-русски и очень удивлялся, если его не понимали. Приходилось переводить местным.

— Ты правда не знаешь польского или принципиально не говоришь на нем? — удивился Николай после очередного случая.

— Мы в России, почему я должен говорить на другом языке? — заявил Сергей в лучших традициях махрового империализма. А потом рассмеялся. — Да не знаю я польского. Никогда не учил.

— Почему же тогда сюда отправили именно тебя? — удивился я.

— Потому что я русский и более-менее знаю работу Тайной канцелярии. Я не должен быть здесь, меня сорвали с другого дела. Но я даже рад — в Мадриде сейчас лютая жара.

Мы с пониманием покивали и отправились гулять дальше.

Граница с Норманской Империей, квадрат Е-1.

Датчик сработал снова. Романа это удивило. Неужели можно быть настолько наглым и считать противника настолько глупым? Но именно такими их противники русских пограничников и считали. И не только пограничников, но и Тайную канцелярию с Чудным Надзором. Неприятно, но приходилось пока подыгрывать. Ничего, скоро отыграемся, уверял себя Ушаков, бредя по болоту вместе с Томашем. Эвелина предпочитала сидеть в тепле и сухости пультовой.

— Шастають и шастають. Надоели ироды иноземные, — раздалось ворчание от воды. Следом показались жидкие длинные пряди и острый нос Кикиморы.

— Не ворчи, тетушка, — улыбнулся Роман и протянул ей узелок. — Вот, Дима обещал, но не успел передать — пирожки с грибами. А эти скоро перестанут шастать.

— Ладноть. Благодарствую, — уже более добродушно сказала нелюдь, сцапала узелок. — Только этоть… тут у нас демонюк как-то много в последнее время.

— Так их всегда много тут, — пожал плечами Томаш.

— Не, еще больше, — счавкала Кикимора первый пирог. — Вкусно. Ну ладно, пойду я.

И она удалилась. А Роман и Томаш переглянулись и пошли дальше. Ушаков снова спрятался, а Томаш прошел дальше. На том же месте, где несколько дней назад стоял Сергей, его ждали двое с рюкзаками.

— Что-то вы зачастили, — упрекнул барон Яворский очередных гостей с запада. Рома только усмехнулся, слушая издалека. — Я все понимаю, но и вы имейте в виду, что в конторах не дураки сидят.

— Да мы-то чего? Нас послали, мы и пошли, — удивился один из мужиков.

— Ладно, идем, — вздохнул Томаш и повел их к дороге.

Только в этот раз Роман не пошел следом. Он сразу побежал на базу, к телефону.

— Что случилось? — удивилась Эвелина. — Ты бы переоделся сначала — с тебя на пол течет.

Но Ушаков только отмахнулся и набрал номер Ватутина.

Просто так нелюдь трепаться не будет. Более того, прежде они вылезали по собственной воле только к Димке Татищеву.

Город Познань, три дня спустя.

Они пришли ближе к вечеру, когда до ужина оставалось всего полчаса. Двое мужчин под тридцать, оба немцы, оба с рюкзаками. Я услышал голоса и вышел из нашей комнаты, где читал, коротая время. Все равно делать было нечего, а телевизор надоел до смерти. Николай вышел следом.

— О, Марк, — обернулся ко мне Сергей. — Тут твой приятель пришел.

А вот это не очень хорошо. И на этот случай у меня был только один сценарий. Я пошел вперед, готовый к представлению. Но оказалось, что и у Деева есть решение. И он оказался быстрее меня.

Сергей отступил в сторону. Один из мужиков с широкой улыбкой шагнул ко мне. Его улыбка начала таять. Позади себя я ощутил магический импульс активации заклинания. И улыбка снова появилась на лице незнакомца.

— Уведи их, — услышал я тихие слова Николая.

Ну что же, так тоже можно. И я расплылся в широкой улыбке.

— Марк! — обнял меня мужик, стоило мне подойти. — Как дела, друг.