Я передал Томаша ему и облегченно вздохнул. Тело ломило от магической усталости, но победа осталась за мной. Если бы эти двое действовали слаженно, все закончилось бы для меня печально.

— Нарушителей поймали? — спросил я, наблюдая как друг связывает Томаша.

— Двоих поймали, двоих убили, — поморщился Олег. — Ты не поверишь, что они тащили. Идем или тебе надо еще посидеть?

— Идем.

Я тяжело поднялся на ноги и поплелся за ним на нашу базу. Спрашивать про улов я не стал — сам увижу.

— Во, гляди сколько его.

На базе мы закрыли поляков в камеру, в шутку называемую острогом, и сгрудились вокруг стола, где лежали три рюкзака и две сумки, какие носят через плечо. Роман и Егор тяжело опустились на стулья. Николай прислонился к стене со скрещенными на груди руками. Михаила оставили приходить в себя в комнате отдыха — его серьезно ранил один из нарушителей. Олег открыл один рюкзак и в свете лампы блеснуло золото.

— В двух других тоже оно.

— А в сумках? — уточнил я и в очередной раз стер кровь со щеки.

— Снова артефакты, — сказал Рома.

— Давай займусь твоей головой, Дим, — подошел Егор.

Я благодарно кивнул и сел на стул у стола. И тут почувствовал сладковатый запах. Странно. Принюхался.

— Не крутись, еще один шрам хочешь? — возмутился Бестужев.

— Погоди, — нахмурился я и последовал за запахом. Пахло от рюкзака. — Интересно. А говорят, что деньги не пахнут.

— Ты о чем? — не понял Роман.

— Принюхайся. От золота пахнет клевером.

Друзья наклонились и шумно втянули воздух. Я же взял одну монету и сжал ее в кулаке. Подержал, покатал между пальцев и положил на стол.

— Правда, клевер. И что это значит? — удивился Олег.

— Подождем немного. А пока прикрой его от света. Вы же не касались монет?

— Немного. Но только в одном рюкзаке.

— Жаль. Ладно, подождем. Если я прав, то все очень интересно.

— Не скажешь? — иронично усмехнулся Ушаков.

— Зачем? Сами увидите, — улыбнулся я.

Егор только вздохнул и занялся моей головой.

Поляки сидели тихие и только переглядывались. В соседней камере валялись бесчувственные демон и человек.

— И долго ждать? — спросил через пять минут Олег.

— Спасибо, Егор, — благодарно улыбнулся я, когда друг закончил чертить заклинания и рана на виске закрылась.

— Это ерунда. Пойду проверю Мишу, — устало вздохнул он и вышел.

— Возможно и сутки, но не хотелось бы. Попробуем ускорить процесс.

Я придвинул монету ближе и начертил руны для нейтрализации магии.

— Ты что делаешь, от него не чувствуется магия, только запах… ой, — округлил глаза Олег.

Стоило мне закончить, как золото поблекло и превратилось в уголек.

— Что и требовалось доказать, — откинулся я на спинку стула.

— Это что, золото лепреконов? — севшим голосом произнес Олег.

Я кивнул.

— Но зачем? И… как?

— Причем тут Альбион? — нахмурился Роман.

— Альбион так часто в истории причем, что я даже не удивляюсь, — вздохнул я.

— Как ты понял, что это золото дураков? — спросил Воронцов.

— Клевер. Золото не должно пахнуть. А клевер — любимая травка лепреконов.

— Так. Я ничего не понимаю, но собираюсь выяснить. Давай допросим их сами. — Олег кивнул в сторону камеры с человеком и демоном.

— Только проклятие сними, чтоб не угробить, — с усмешкой напомнил Николай.

— Погоди, пусть графиня Фредро снимет, — предложил я.

— Я⁈ — удивленно воскликнула Эвелина.

— Она⁈ — вторил ей Олег.

Рома только мрачно улыбнулся.

— Да. Помощь следствию облегчает участь, — невозмутимо ответил я. — Как и чистосердечное признание и раскаяние.

На самом деле у меня был другой резон предлагать это графине. Я банально хотел поиздеваться. Параллельно крутилась одна мысль, правда, слишком невероятная, почти невозможная для этой версии Земли — на нее навело меня золото.

— Вот последнее вряд ли, — рассмеялся Ушаков.

— Я не буду… — начала Эвелина.

— Не будет, — решительно сказал Олег. — Что если она согласится, а сама убьет его? Да, ей будет плохо, но нам от этого хорошо уже точно не будет. Я не намерен так рисковать, приятель.

С таким аргументом не поспоришь. Она действительно могла так поступить.

Воронцов выволок из острога бесчувственного мужика лет тридцати и похлопал по щекам. Когда же тот пришел в себя, провел ритуал снятия проклятия: начертил у него на груди руны, я даже не смотрел какие, приготовил питье, которое сначала стало черным, потом красным и в итоге бесцветным, и заставил выпить.

— Теперь поговорим. Кому и для чего предназначалось это золото? — спросил он.

Мужик выглядел странно, словно он обрадовался снятию проклятия и испугался одновременно.

— Так в Щецин несли, — сказал он на польском, но с сильным немецким акцентом. — Как шеф сказал «лохов одаривать».

Мое сердце пропустило удар.

— Что лохи должны сделать, чтобы получить его? — уточнил я, изучая еще одну монету.

Российский рубль самый обыкновенный, если не знать, то и чародей не определит, что это подделка.

— Вот эти игрушки использовать по назначению, — кивнул он на сумки.

А у меня отлегло — не то, о чем я подумал изначально. И хорошо. Плохо другое — артефакты предназначены для диверсий и взрывов. А это значит, что погибнут люди, мои будущие подданные. Не знаю, что затеяли на туманном Альбионе в этот раз, но я не позволю этому свершиться.

— Где и когда? — задал я следующий вопрос.

— Откуда ж мне знать, — попытался развести арестант руками, да наручники не позволили. — Мое дело доставить это все по адресу.

— А ты чего такой разговорчивый? — ввернул Роман, прищурившись. — А как же «ничего вам не скажу, супостаты» и далее?

— А смысл? — искренне удивился мужик. — Вы ж все равно узнаете. Псионик мозги вывернет и все. А я не хочу овощем становиться. Не, я лучше на вашей каторге поработаю.

— Не боишься, что хозяева отправят на тот свет? — удивился Олег.

— Нет. Я ж ничего и не знаю. А про мозгоходов знают все. Так какая разница?

Николай желчно усмехнулся.

— Тогда скажи, зачем немцу лезть в дела России? — тихо уточнил Егор.

— А? — удивился мужик, словно мы должны знать ответ. — Так когда в Польше начнутся волнения и пойдет речь об отделении, нам достанется кусок территории. Ну, так говорят.

— Кто говорит? — быстро спросил я, пока разговор не увели в другую сторону.

— Тот мужик, который нас нанимал.

— Имя у него есть? И внешность? — спросил Роман, нахмурившись.

Кажется, я чего-то не знаю.

— Скорее всего, только я его не знаю.

— Описать его можешь?

— Обычный мужик, лет на двадцать меня старше, волосы темные, бородка такая… львиная называется, вроде. Ну и на морде порода чувствуется.

Я кивнул. Под такое описание подходит куча народа. Но парни переглянулись. Кажется, я чего-то не знаю.

— Куда вы должны были отнести груз? — спросил Олег, когда пауза затянулась.

— В Щецин. Улица Збуйницкая, дом десять. Квартира двадцать один.

— Дальше, раз начал говорить, — подтолкнул я. — Кто там?

— Парень с девчонкой. Кажется, не последние во всем этом деле. Сказали отдать все им, а они скажут, что делать дальше.

— Имена? — снова подтолкнул я.

Тут Олег замер, нахмурился. И вдруг подорвался со словами «я сейчас» и выскочил из комнаты.

— Марек и Ева.

— Вот, молодец, — похвалил я его тоном, каким псам говорят «хороший мальчик». — Они знают, кто должен прийти?

— Только то, что нас трое. Демон, ясное дело, в город не пойдет.

Вернулся Олег с двумя листами бумаги. Воронцов положил их перед мужиком.

— Они?

Это оказались портреты мужчины и девушки. Кажется, я их видел. Только вот где?

— Да, откуда ж мне знать? — удивился немец. — Нам только имена назвали.

Я присмотрелся внимательнее.

— Я видел их сегодня, — вспомнил я. — Эвелина говорила с ними в городе.