Что такое три месяца? Почему бы и нет? И Медузу жалко — она ведь даже на любимого посмотреть не может. А тут я могу ей помочь. И три месяца — не так уж и много, а так я смогу продвинуться вперед и пройти еще одни врата. А там решим, что делать дальше. Нужно решаться, а то чем дольше тяну, тем страшнее мне становится.

— Хорошо. Я отдам вам свои глаза, только давайте подтвердим договор магически. Я хочу, чтобы вы мне их позже обязательно вернули. Идет? — Медуза, не задумываясь, начертила несколько рун в воздухе и произнесла свою клятву:

— Я, Медуза Горгона, обязуюсь помочь «видящей» Веронике пройти мои врата и не брошу ее до тех пор, пока не передам следующему стражу, а за это Ника отдаст мне свое зрение в пользование сроком на три месяца', — стражница закончила, и я удовлетворенно кивнула.

Камнеглазая выполнила пасс в воздухе и руны загорелись, исчезая. Похоже, Боги приняли ее клятву.

Тем временем Горгона подошла ко мне вплотную, помогая встать. Я не рисковала смотреть на нее, так и продолжая стоять с закрытыми глазами, и тут же почувствовала прикосновение к своим ресницам. Казалось, какой-то холодок забрался в мою голову, наполняя мое сознание густым туманом. А как только я насторожено распахнула глаза, то в тот же миг осознала, что совершенно ничего не вижу. Вокруг была темнота. Страшная. Кромешная. Я никогда и не думала, что слепота — это настолько ужасно.

А уже спустя несколько мгновений я услышала тяжелую поступь Гогыныча и услышала их с Медузой разговор:

— Милый мой! Какой же ты у меня красивый! — Я представляла, как женщина улыбалась возлюбленному, стараясь рассмотреть и запомнить каждую мелочь.

— Горгоша, родная моя. Но… откуда? — А я так и стояла, боясь пошевелиться, тогда как парочка продолжала свой разговор.

Сначала в голосе Змея чувствовалось сомнение, а затем и гнев. Кажется, влюбленные даже спорили о чем-то, но я никак не могла разобрать их беседы, поскольку говорившие отошли на достаточное расстояние от меня. А когда стражи все же вернулись, то я услышала тяжелый вздох Гогыныча и его слова:

— Пгости меня, Ника, не убегег я тебя. Я даже и не думал, что Гогона гешится на такое! Но не пегеживая, Медуза действительно поможет, так что иди за ней и ничего не бойся. Удачи тебе, детка, — я почувствовала, как крепкие лапы прижали меня к чешуйчатому телу, а по моему плечу покатилась теплая слеза.

И только после того, как меня отпустили, я ощутила, что мою ладонь сжала холодная рука Камнеглазой:

— Пошли, «видящая». Я сдержу свое обещание, — и мы двинулись.

Женщина уверенно тянула меня вперед, а я перемещалась, словно на буксире. Не могу себе даже представить, как ходят слепые, ведь мне каждый шаг давался с трудом.

Шестой страж Предгорья

Горгона продолжала тащить меня за руку, а я старательно перебирала ногами, пытаясь не упасть и не распластаться на земле. Получалось у меня так себе, но я собрала всю свою волю в кулак и продолжала двигаться за Медузой.

Без глаз было страшно. Лучше уж лишиться слуха или голоса, но жить в кромешной темноте — такое и врагу не пожелаешь. Теперь я точно об этом знала, вот только… выбора у меня не оставалось. Не знаю, сколько мы так передвигались, поскольку я банально потеряла счет времени, но в один миг Горгона остановилась и обратилась ко мне:

— Пришли. До врат осталось всего несколько шагов. Ты готова, «видящая»? — Была ли я готова?

Нет. Сейчас я чувствовала себя маленькой девочкой, от которой взрослые начали вокруг слишком много требовать. Мне хотелось упасть на землю и забиться в истерике, но я прекрасно понимала — это не поможет. Я должна идти вперед, как бы сложно мне не было. Поэтому я отбросила упаднические мысли в сторону и уверенно кивнула, теперь-то Горгона видела все хорошо:

— Я готова, ведите, — чем быстрее я это все пройду, тем будет лучше.

— «Сейчас нужно будет немного потерпеть, и все будет хорошо», — эти мысли кружились в моей голове, и я посчитала что уже достаточно настроена для прохождения очередного испытания. Во всяком случае я почувствовала себя куда более уверенной.

Медуза перехватила удобнее мою ладонь, и мы сделали несколько шагов вперед, после чего темнота вдруг наполнилась звенящей болью. Врата я почувствовала сразу же, ведь они не оставили на мне ни единого целого места, я горела и сгорала, умирала и снова воскресала. В какой-то момент я вдруг ощутила, что больше не могу.

Горгона уже не держала меня — было бесполезно, я корчилась в муках, валяясь на земле. Хотелось просто умереть, лишь бы все скорее закончилось.

И тут я услышала ЕГО. Лиам будто бы был совсем рядом, но только с другой стороны от врат. Парень кричал вместе со мной и поглощал мою боль. Я почувствовала, как он попытался разделить ее, забирая на себя основную часть. Мне становилось легче, хотя страдания все еще не отпускали. Было в разы хуже, чем в прошлый раз. Боюсь, что следующий я попросту не переживу…

— Маленькая моя, держись. Ты у меня сильная. Прошу тебя, не сдавайся, — его голос долетал до меня, хотя я прекрасно знала, что дракон был слишком далеко. Он не мог пересечь земли стражей, поэтому бился за меня где-то там, на границе.

Я постаралась взять себя в руки. Нельзя заставлять его еще больше страдать, ведь это не его боль. Осторожно поднялась с колен, на автомате вытирая с них грязь. И только после этого я ощутила, что кровь из носа не просто текла, она хлестала, не останавливаясь. И тут я почувствовала, как холодные ладони Горгоны легли мне на лицо, успокаивая боль и останавливая кровотечение:

— Всё хорошо, малышка. Уже все хорошо, держись, — она гладила меня, и вместе с ее прикосновениями боль потихоньку отступала, даруя мне успокоение. — Еще минуточку и мы пойдем, готова? Нам надо двигаться, а то видишь как твой дракон беснуется? Того и гляди границу разрушит, — я конечно же ничего не видела, зато прекрасно чувствовала, как Лиам тянулся ко мне, поэтому попыталась отправить ему успокаивающую мысль:

— «Все хорошо, я цела. Со мной уже все хорошо», — кажется, услышал.

Во всяком случае, попытки прорваться ко мне прекратил, а я услышала у себя в голове довольное урчание: «жива». Эта наша странная связь с одной стороны пугала, а с другой дарила какое-то непонятное тепло.

Поднявшись, я отряхнулась, по максимуму обтерла лицо. Уверена, что на меня сейчас страшно посмотреть. Грязь и кровь — то еще зрелище. Но Горгона никак не реагировала, а больше здесь никого и не было, так что пугать некого. Мы еще немного так постояли, но видимо Медузе это надоело, потому как она схватила меня за ладонь и потянула за собой:

— Нам лучше поспешить, если хотим до захода солнца попасть на место. Здесь не очень-то безопасно по ночам, — я пожала плечами, все равно ведь не видела ничего, но раз есть опасность, то лучше поспешить.

По моим внутренним ощущениям шли мы не долго, но Медуза вдруг резко остановилась со словами:

— Вот и пришли. Надеюсь нас здесь ждут… — а как я надеюсь…

Потянуло сыростью и тиной. Интересно, а куда мы пришли?

— А где мы? — Я решила озвучить свой вопрос.

— Как где? На болоте. Где ж еще обитать Водяному, — «Я Водной, я Водяной, никто не водится со мной…» — сразу прозвучал отрывок песни в моих мыслях.

Так вот куда нас занесло.

На сколько я помнила, он не был совсем уж отрицательным героем из сказок, но кто его знает каков страж в этой реальности. Здесь каждый оказался совершенно не таким, как мне представлялся благодаря стереотипам из народного творчества.

— Эй, Квакуш, ты где? — Горгона громко крикнула, но в ответ ей голосили одни лягушки.

Кого звала, те и отозвались. Я уж было подумала, что нас нагло проигнорируют, но тут послышался громкий «хлюп» и рядом с нами прозвучал зычный голос:

— И чего Горгона Каменная забыла у меня на болоте? Никак Гогыныч тебя бросил? Неуж-то и его ангельское терпение закончилось? — Мужчина рассмеялся, на что Медуза зло прошипела: