— Я спросил разрешения, — пояснил Красин, — потому что со стороны преподаватель, который приходит пялиться на студенткам на грудь выглядит подозрительно. Этот интерес довольно трудно объяснить.

Мы с Хмарью фыркнули.

— Великолепно! Очень хочу пообщаться на эту тему с вами после каникул. Развлекайтесь! — кивнул он нам, снял очки и ушел куда-то вглубь зала. Я кинул взгляд на Владу, та еле успела возмущенно отвернуться к окну. Не получился скандал, не получился!

— Это всё? — изумленно спросила меня Хмарь.

— Да, — улыбнулся я. — Не дурак же он в самом деле. Это Центурион у нас один дебил. Потом я думаю, что он уже в курсе всего, просто хотел своими глазами посмотреть. Всем любопытно.

И мы вернулись за стол. Потом на стойку выставили еще какой-то еды, а потом начались танцы. Ворон отжигал как не в себя и сорвал шквал аплодисментов, а ближе к десяти начались сплошные медляки. Олич строго заявила, что никто не должен все время танцевать с кем-то одним, например, с ней, иначе Баклан ее не поймет.

— Это какой-то девятнадцатый век, не? — прищурился Питон. — Ты еще бальную книжечку заведи. Я, между прочим, сегодня тоже один, и попробовал бы кто меня контролировать.

— Ты как хочешь, — махнула рукой Олич, ни с чем не согласившись.

В результате девчонки подвергли нас принудительной ротации, от которой отбился только Ворон, который все силы оставил на танцполе в первой части. И было это немного грустно… потому что только с Хмарь я чувствовал, что это как-то правильно. И очень легко. От нее снова пахло яблоками, а ее элементный кулон зажил своей отдельной жизнью и начал греться, в то время, как тот, что висел на груди у Олич, признаков жизни не подавал. Никакого объяснения этому у меня не нашлось.

Ближе к полуночи с нами распрощались и выгнали на мороз. Самые ленивые пошли к станции, а наша банда отправилась через кампус, соревнуясь, кто оставит лучшие следы на свежевыпавшем снеге.

С утра общежитие напоминало вокзал. Все носились взад-вперед, делили пылесосы и тряпки. Комнаты принимала Аглая, а Центуриона не было видно нигде. Баклан взял на себя почетную обязанность собрать слухи и прошелся по общежитию, начав, естественно с Обы.

Обу он перехватил уже на выходе с чемоданом, и тот сообщил ему, что Центуриона не было уже вечером. Куда-то делся и не ночевал. Зато Питон сумел выяснить, что случилось с дверью: там частично активировался скрипт блокировки, который запускался в случае агрессивной обработки помещения. Нам еще повезло, что не заблокировались окна. Впрочем этот скрипт вообще не должен был сработать при наличии белковых существ внутри. Как Центурион его запустил, осталось неясным — случайно ли, специально, и не помог ли ему кто. Но расстарался он на славу, и дверь все утро вырезали вместе с косяком, разблокировать не удалось. Вчера кухня так весь день и простояла закрытой.

Мы упаковали самое необходимое в рюкзаки, лишнее спрятали в шкаф. Больше всего барахла тащил с собой Дима, потому что он отказался оставить в общаге свой медицинский ящик. А то мало ли что. Оно и правда — мало ли что.

Ехать нам предстояло часов шесть по самым оптимистичным расчетам. И началось все хорошо. Дима ухватил вчера три билета на экспресс до Твери, и в два часа мы благополучно загрузились в поезд.

В поезде было весело: бродили дети с леденцами на палке, три деда мороза тихо пересчитывали маршрут доставки подарков на завтра, чтобы не тащить всё на себе, прошел билетный контроль, дистанционно сканируя билеты. Притормозили они только в самом конце, когда обнаружили безбилетника — кота, который ехал в закрытой переноске. Дискуссия о неоплаченном проезде плавно перешла в нарушение правил перевозки, как только оказалось, что в переноске ехал манул. И они все дружно сошли на ближайшей станции выяснять, как надо доставлять манулов. Мы себе чуть шеи не свернули, пытаясь разглядеть легендарного кота, но нам не удалось.

А вот потом начались приключения. Мы еще кое-как доехали на междугороднем мобиле до Калязина и там застряли. Обещанный маршрутный мобиль, на который мы рассчитывали, был отменен и ожидался только завтра. Надо было или искать жилье, или брать в аренду какой-то транспорт. Ночевать нам в Калязине не хотелось, и мы промерзли под дверью местного рентала битый час, прежде чем появился хозяин, который, почесав в репе, предложил нам на выбор грузовой мобиль с древним ручным управлением, моторизованную телегу на биотопливе, которую было непонятно, чем заправлять в конечной точке, и крытый аэроскутер. Самым перспективным нам показался аэроскутер, но ни у кого из нас прав на него, конечно, не было.

— Да ладно, — возмутился хозяин рентала. — А на обычный скутер права есть? Это то же самое. Наш аппарат ваши права примет, проверено. Он же не летает по сути, просто приподнимается. Вы еще скажите, что на скутере ни разу не ездили!

Тут уже оскорбился я.

— Конечно, ездили. И даже чинили!

— Ну, значит, и этот почините, если чо! Только есть нюанс. Он довольно хреново обогревается. Так что я бы предложил тому, кто будет сидеть последним, прикупить валенки.

Я залез опробовать машинку и оказалось, что в управлении она проста, а в воздух поднимается всего на метр, что позволяет двигаться над самой ужасной дорогой. Но, к сожалению, на нем нельзя было лететь, например, над лесом, что сильно сократило бы нам путь. И нежелательно над водой, потому что… ну потому что мало ли что.

Мы загрузили туда багаж, я сел за руль, Баклан за мной, а Дима последним. В валенки мы не очень поверили, и зря, потому что ближе к Угличу Дима действительно подмерз. А к моменту подлета к бабушкиному дому замерз и Баклан. Я бы, наверное, тоже околел, если бы меня не распирало чувство ответственности за доставку друзей, только им и грелся. Но вывалились мы у бабушки во дворе уже почти сосульками.

Бабушка вышла из дома на ярко освещенный двор, кутаясь в веселую полосатую шубу.

— Сашенька! Наконец-то! Я все глаза проглядела! А это твои друзья⁈ И что за транспорт вам выдали? Я скажу отцу, что он спятил.

Я обнял ее, поцеловал, и мы дружно ввалились в дом. Бабушка немедленно поставила чайник.

— Так. Сначала чаю, потом есть. Рассказывайте, что это за безобразие, на котором вы прибыли?

— В Калллляззззине вззяллли, — объяснил я, слегка стуча зубами.

— Эттто былллло лучшее, — поддержал меня Дима.

— Вы что, — всплеснула бабушка руками. — Своим ходом добирались? Вы с ума сошли?

— Ну да, — непонимающе посмотрел на нее я. — А как еще?

— Конечно, надо было заказать трансфер, Сашенька. Нет, это немыслимо!

— Но я же самостоятельный!

— И отрезанный ломоть, разумеется. Тебя никто не снимал с транспортного обслуживания. Не внутри территории же. Отец не мог этого сделать, проверь сам. Назад поедете как люди, я прослежу. Ладно. Хорошо, что добрались!

Баклан с Димой с интересом переводили взгляды с нее на меня и обратно.

Бабушка поставила на стол чайник, раздала чашки, мигом материализовались пирожки с мясом и капустой, и все стало гораздо-гораздо лучше.

Через два пирожка и два чая, я полез смотреть интерфейс заказа транспорта для семьи Ивановых. Да, глупо получилось. Система заботливо предложила меня забрать через час от бабушкиного дома и отвезти куда угодно. И взять с собой до пяти спутников.

— Ребят, простите. Я не знал, что не настолько отлучен от семейных финансов.

— Да ну, — даже глазом не моргнул Баклан. — Зато прокатились. Только ведь эту шайтан-машину придется вернуть.

— И об этом не беспокойтесь. Саша, посмотри, там есть функция «перегон транспорта».

— Это что-то новое, — заметил я.

— Разумеется. Жизнь же не стоит на месте, даже если ты ей не пользуешься.

Я вздохнул, а отогревшиеся Баклан с Димой хихикнули. Можно было подумать, что я потащил их по морозу из гордости, но на самом деле я и правда не сообразил, что отец мне не запрещал пользоваться трансферами внутри территорий, которая предоставляла его контора. Просто повода не было. Но глупо получилось, да.