— Ты будешь дрессировать зверей? Каких?

— Не, они тебя. В этом прикол, как я понял. Может даже, через огненные кольца заставят прыгать.

— Ха! Интересно. А разве можно научить жонглировать за раз?

— Не особо, но предполагается, что ты придешь не один раз. Сначала они будут учить тебя не бояться ронять шарики. Это главное и основное. А потом само пойдет.

— Правда?

— Ага!

Дима шагнул в сторону, слепил себе из искусственного снега три снежка, и они закрутились у него над руками.

— Класс! А я? — заорал Баклан.

Мы с Бакланом тоже слепили себе снежков, и попробовали повторить.

— Не, не, — замотал головой Дима. — Сначала смело роняем.

И дело пошло. Действительно, как только перестаешь бояться ронять снежки, прямо совсем другое движение возникает.

Мимо прошли две модные дамы, и я поймал ухом край разговора.

— Смотри, молодежь! Тут столько всего настроили, а им снег подавай.

— Снег тут тоже не просто снег.

И тут я сообразил, что снег тут и правда не простой, и снежки, которые я слепил, ловят мое настроение и притормаживают над ладонью, если я не успеваю их перехватить. Не настолько, чтобы я мог ворон ловить, пока они летят, но все-таки приятная задержка есть. Баклан тоже это понял.

— Кажется, это какой-то специальный снег! По-моему, это лучшее, что здесь есть, даже не труба. Нельзя нам такой на кампусе насыпать?

— Ага, — кивнул Дима. — Слепим из него крепость! И полетим в ней.

Мы огляделись. Но на крепость снега бы явно не хватило. Кататься больше не хотелось, и мы решили поесть.

— Слушайте, парни, закажите мне бургер без сыра, — попросил я. — А я пока за игрушками сбегаю.

— Оптимизатор хренов, — осудил меня Баклан.

— Ну я еще сегодня в инкубатор попасть хочу, — виновато пожал плечами я. — Да и все равно бургерная напротив. Будете сверху смотреть, как я мечусь между точками. Они же его тоже не сразу изжарят, наверное.

— Давай, иди уже, — заявил Дима. — Все равно мы уже во всем поучаствовали.

Я забежал в магазин с игрушками, оплатил отложенную коробку и в самый последний момент положил туда шар с грузчиками. Повешу куда-нибудь в самый низ, буду сам смотреть. Люблю, когда люди работают. Продавец все упаковал и даже вышел на улицу вместе со мной, чтобы лично ткнуть пальцем в пункт отправки подарков. То, что игрушки поедут отдельно, было большим облегчением, поскольку до бабушки нам придется ехать на перекладных. Нормальных билетов не было ни в Калугу, ни в Тверскую область, ни вообще никуда. Похоже, для жизни на Севере надо приучать к себя к долгосрочному планированию, а не вот это вот всё.

На краю тротуара я остановился, чтобы пропустить грузовой мобиль, разрисованный большими розовыми шарами. Что он везет? Мороженое? Особую генерацию снежков?

Не успел я придумать еще какую-нибудь версию, как кто-то подкрался сзади и закрыл мои глаза ладонями.

— Угадай, кто? — спросил меня знакомый голос.

Разумеется, я узнал обладательницу голоса. И разозлился. Что за детские игры, честное слово? Представляю, как это выглядело: я держал в руках как дурак коробку, а прекрасная дева, коварно подкравшись, — мою голову. Эта скульптурная композиция возвышалась на краю дороги, обозначая призрак былой любви. Так что я сразу типа угадал:

— Кира.

Она отпустила меня, и я повернулся. Выглядела она, надо сказать, прелестно: распахнутая белая куртка с мехом, из-под которой виднелся красный свитер в косичку и легкий намек на белую юбку. Ноги у нее, по-прежнему, были роскошные.

— Привет! Рада тебя видеть. Почему ты меня заблокировал?

Вот так вот, сразу быка за рога, без вступлений и не ожидая милости от природы. В этом вся Кира.

— Наверное, потому что ты меня заблокировала, — прищурился я.

— Сердишься? Это я должна сердиться.

— Мы можем сердиться по очереди.

— Можем, однозначно. Кому игрушки?

— В дом.

— У тебя есть дом? Ты говорил, что чуть ли не сирота. Это чтобы я тебя жалела?

— Я не говорил, что я сирота. Я говорил, что, когда я только приехал, у меня было слегка сиротское ощущение. Но оно прошло, если тебе интересно.

Мимо приехал распылитель волшебного снега, и я получил порцию за шиворот. Свободных рук, чтобы его вытрясти, у меня не было, поэтому пришлось терпеть.

— Так кому игрушки?

— Бабушке.

— Ого. У тебя здесь есть бабушка? Ты не говорил.

— Она только что приехала. Да я много чего не говорил.

— Ну чего мы препираемся? Пойдем кофе попьем? Я соскучилась.

— Извини, Кир, мне у меня еще дела, и я здесь с друзьями.

— О! И что, не поменяешь планы? — игриво посмотрела она на меня.

— Нет, — сухо улыбнулся я. — Я знаешь ли, прямой, как эта дорога. В планах иду строго по списку.

— Эта дорога, между прочим, в конце поворачивает.

— Да, но я-то сейчас в середине.

Кира резко выдохнула. Не нравилось ей меня уговаривать. Инициативу должен проявлять мужчина, помню-помню.

— Ну и пожалуйста. Но я все равно поздравлю тебя с Новым годом. Будь добр меня разблокировать.

— Я подумаю об этом, — ухмыльнулся я, развернулся и двинулся к пункту отправки посылок.

Там положил посылку на стол, освободился и наконец смог заняться снегом под воротником. Тот уже почти растаял, и, к моему разочарованию, ни во что интересное сам не слепился. Должно быть это был обычный снег, без суперсил.

Отправщик заверил меня, что посылка будет доставлена завтра кровь из носа, для них это дело чести, ну и, честно говоря, они пока не загружены. Я всего лишь третий клиент с утра, их лучшие силы стоят и бьют копытом вхолостую, они будут рады смотаться за город и оправдать бюджет. Оставалось ему только поверить.

Я ввалился в бургерную почти вовремя, наши уже успели вцепиться зубами в свою еду, но не продвинулись и до половины. Так что я успел и принялся их догонять.

— Оэы? — спросил меня Баклан.

— Ео? — не понял я.

Дима чуть не подавился.

— Вот и поговорили!

Он один изобразил некую членораздельность, потому что смог оторваться от бургера.

— Кто это был?

— Это Кира, — ответил я.

— Красивая.

— Да. Тут не поспоришь.

— Будешь с ней снова дружить? — поинтересовался Баклан.

— Как пойдет. Не думаю. Скорее, нет.

— Выглядели вы так, что скорее нет, чем да, — заметил Дима.

— Ага. Изобразили для вас театр пантомимы. В ролях он, она и снежный сатана.

Я сообразил, что вся сцена была перед ними как на ладони. Окна бургерной выходили прямо на улицу. Не, ну тут все понятно, я им сам и предложил за собой следить.

— Ни к чему это, — продолжил я. — Началось все приятно, а потом как обычно: то не то и это не это. Того не говори, здесь не имей в виду. А встречались-то всего ничего. Я чего-то не готов в этом участвовать, никогда не был мастером. Хотя да, красивая. Наверное, самая красивая девушка, которая у меня когда-нибудь была. Буду вспоминать, надеюсь, с нежностью.

На этом месте я вернулся к бургеру, показывая, что разговор окончен. Парни отстали, а подлый бургер остыл настолько, что треть я оставил на тарелке. Все-таки некоторые виды еды должны быть горячими.

Потом мы взяли кофе и под него с гиканьем и свистом заполнили анкеты. Похвалили покатушки, обиделись за закрытые аттракционы, поставили «ок» бургеру и объяснились в любви к магическому снегу. Я даже вписал, что купил бы небольшой ящик по производству такого снега, если они есть, можно было бы делать снежки. И сказал об этом нашим.

— Слушай, — вскинулся Дима. — А давай проверим, вдруг есть? Не одни же мы такие? Может, предусмотрено?

И такой ящик нашелся! Прямо здесь! В версии лайт, потому что снег он генерил не с нуля, а обрабатывал до нужной кондиции настоящий. И купить его можно было в конце улицы, и даже приобщить к игрушкам. Надеюсь, их еще не отправили.

Отправщик долго смеялся, когда я снова появился у него на пороге, и сам себя похвалил, что не поспешил отправить игрушки. Теперь поедут вдвоем.