Мы растворились посреди комнаты, покинув Убежище тихо и незаметно, вихрем пронеслись сквозь белое облако снегов навстречу ярким огонькам духов. Селена не рискнула останавливаться посреди одной из людных улиц, опасаясь, как бы меня не растерзали до разговора с Хониром. В том, чтобы это произошло после него, она, похоже, ничего плохого не видела. Поэтому от ее цепких объятий я смог избавиться только в незнакомом полутемном помещении одного из их домов.

– Стой здесь, – строго наказала она. – Я приведу его.

Я безрадостно кивнул, наблюдая, как она идет к двери да еще перед тем как прикрыть ее за собой, оглядывается, чтобы удостовериться – а не пытаюсь ли я уже сбежать.

Смешно… и горько.

Отвернувшись к окну, я принялся разглядывать виднеющуюся за ним улицу. Свет здесь, очевидно, берегли, так что город духов отдаленно смахивал на один из многочисленных городов моего родного княжества в Атионе. Темновато и страшновато. Помнится, вечером мало кто вообще рисковал покидать дома. Все прекрасно знали, что в ближайшем же переулке могут открутить голову так быстро, что и сам не заметишь, как будешь валяться на грязной мостовой. А есть у тебя чем поживиться или нет – это уже дело десятое. И все же тогда мне жилось лучше. Даже когда однажды городская стража готова была вздернуть меня за наглую вылазку среди белого дня.

Дверь сбоку от меня, скрипнув, отворилась. Непривычно тяжелый взгляд уперся мне в спину, рождая не самые хорошие предположения о дальнейшем ходе событий. И словно в подтверждение этому я невольно напрягся, ощутив болезненный укол от всплеска магии, вызванного глухой ненавистью привратника. Неважно, что стояло у ее истоков – непонимание, боль, горечь. Все эти чувства мало соответствовали моему желания просто спокойно поговорить. Не то, чтобы я был настолько наивен, чтобы ожидать от привратника дружеских объятий и полного забвения относительно произошедшего с Зароном, но в действительности все оказалось куда хуже, чем предполагал даже мой наименее удачный вариант.

Я заставил себя оторваться от созерцания темного окна и повернуться лицом к вошедшему.

– Э-э… Хонир, – начал я.

Звук моего голоса словно заставил его очнуться. Слишком поздно я сообразил, что лучше было дождаться возвращения Селены, а до этого момента держать язык за зубами, как учил Хенигас. Но уроки терпения всегда давались мне тяжело, за что расплачиваться приходилось уже не один раз.

Я удивленно моргнул, когда полумрак резко вжался в углы. Нечто, напоминающее копье, голубое, как глаза привратников, и сотворенное из ледяной ярости, ударило из ладоней Хонира. По крайней мере, я решил, что этот темный силуэт у двери был именно им. На разглядывание времени, честно говоря, мне не дали. Защита мгновенно сплелась вокруг меня, но даже ее оказалось недостаточно, чтобы полностью погасить удар. Меня отшвырнуло назад, пребольно шибанув головой об стену. Еще оставалось удивляться, как это я умудрился не выбить окно и не вывалиться наружу, хотя был очень близок к этому. Хорошо, что удар пришелся по косой, иначе я бы оповестил о своем прибытии всех духов до единого и тогда мне бы пришлось спешно уносить отсюда ноги, наплевав на разговор, каким бы важным он мне не представлялся. Говорил же я Селене – лучше в другой раз, попозже, когда привратники хоть немного придут в себя. Но нет, ей, видите ли, не терпелось…

– Хонир, не надо!

Вбежала Селена, схватила привратника за руки.

Я поднимался, шипя от боли и гадая, не сломал ли себе чего. Например, шею. Кажется, в моей нынешней ситуации это было бы самым правильным решением. А что тут такого? Ну, стану седьмой неудачей Севиала, ему ведь не привыкать.

В голове у меня по-прежнему шумело, и я догадывался, что пройдет это нескоро. Особенно если Хониру вздумается продолжать.

– Арлин, ну что ты стоишь столбом? – крикнула мне Селена. – Давай, успокой его.

Успокоить бурю. Неплохо придумала.

– Хонир, поверь, я не хотел причинять вред никому из вас. Даже Зарону, хоть он и был предателем, – чуть громче, чем следовало, сказал я.

Селена приглушенно ахнула. Глаза привратника в вернувшейся полутьме сверкнули, как две холодные звезды. Боги, что же это я болтаю? Нельзя вот так вываливать на людей горькую правду, за это и прибить не грех.

– В общем все было так, – заторопился я, – когда я сбежал от Единых, мне в этом мире встретился один человек, Севиал, так вот он…

Дверь шваркнулась об косяк, оборвав меня на полуслове. Еще два силуэта вползли в комнату.

– Что за шум, брат? – раздался голос Нарви. – Ты чего это тут бушу…

Под потолком вспыхнул огненный круг из разом зажженных свечей. Я встретился взглядом с Нарви, а когда чуть повернул голову, то и с Гормом. Лица обоих, бледные, осунувшиеся, вытянулись и стали на миг еще белей. Но только на миг, пока ярость не обожгла их своим пламенем.

– Предатель! – хлестнул меня искаженный до неузнаваемости голос Нарви

Селена выпустила руки Хонира и попятилась, в ужасе переводя взгляд с одного привратника на другого. Кажется, только сейчас до нее дошло, что они собираются делать.

Убивать.

В комнате вдруг стало очень душно, словно их более ничем не сдерживаемая Сила вытесняла сам воздух. То, что она создавала сейчас на моих глазах, я бы назвал здоровенным серпом, заточенным до невообразимой остроты. Он переливался от синевато-черного до темно-фиолетового цвета и весьма эффектно вращался посреди комнаты, причем в непосредственной близости от моего горла. Но по мне, так для такого оружия и расстояние до соседнего мира не выглядело бы достаточно безопасным.

У меня внезапно пересохло во рту, а ноги будто приросли к полу, и все, что я мог делать – это молча глазеть на шикарную махину. И запоминать. Вдруг да сгодится на что-нибудь. На том свете. Но я тут же одернул себя. Такие мысли сейчас ни к чему. Я ведь тоже теперь не тот неопытный маг, что когда-то пожаловал к ним в Убежище, и даже не наполовину измененный их обрядом. Одна из Древних постаралась на славу, лишь бы я смог сравняться Силой с самим Севиалом. Значит, и привратникам я теперь мало уступаю, так что ничего, прорвусь.