Памятуя, что было в прошлый раз, когда я поделился с ними информацией – ну то есть только что описанную Беритом атаку на лагерь – в этот раз я решил придержать информацию.

- Они готовились не к вашему нападению, а на случай если заявятся храмовники. Отсюда и защита от стрел, - сказал я. – Вероятность этого была моя, но ей не пренебрегли. Огден же заявился сюда чтобы вывести из строя переправу и вернуть магичку – мощные заклинания требуют ритуала, для которого необходимо несколько магов. Ничего полезного пленные сообщить не могли в принципе, на них было наложено заклинание подчинения.

- А лагерь?

- что – лагерь? Лагерь – херня, нас хотели направить в Мшистый, если мы уцелеем, - пожал плечами я. – Там сидит третий колдун, который, я уверен, уже готов к встрече.

Это было логично – про Мшистый Кэсси… То есть Хани упоминала ещё под заклинанием, а если бы я был заклинателем, то хрена лысого не наложил бы запрет на информацию, которая была мне не выгодна.

- Не говори об этом Акселю, иначе мы поедем прямо туда.

- Вот и на хера, спрашивается, лезть прямо в осиное гнездо… - вздохнул я.

- Таков сэр Аксель, - вздохнул Берит. – Но, к его чести сказать, мы всегда побеждаем.

- Ага, и ты прикинь, сколько народа вы уже положили, - скептически сказал я. – Там, где можно было обойтись меньшей кровью.

- Таков путь, - пожал плечами Берит. – Мы следуем за рыцарями. В этот раз хоть обошлось без потерь.

- А вот если бы вы не спешили, можно было направить храмовников в лагерь и отделаться от них, - буркнул я. – Но что сделано, то сделано. Зато у нас пополнение.

- В смысле?

- Магичка. Ей не очень нравилось заклинание подчинения, так что когда я её от него освободил, она оказалась мне обязана. Возможно, расскажет что-нибудь полезное, когда отдохнёт. Пытки, знаешь ли, выматывают.

Берит с мрачным лицом кивнул.

- Кстати об этом, - немного нерешительно сказал он. – Я понимаю, они враги, но… Тебе не кажется, что это слишком жестоко?

- Пошли, - вздохнул я, поднимаясь из-за стола. – Я покажу тебе, что значит «жестоко», а заодно – что не нужно бояться магов.

… Мы вышли во двор, к телегам. Тут кстати говоря, охуел даже я – живот Огдена, довольно сильно растянувшись, лопнул - словно взорвался, полный коричневой жижи, среди которой зеленел кочан капусты; лицо мага было покрыто коричневым – будто он пытался выблевать фасоль. Над всем этим вились мухи.

- В общем, - несколько смущенно сказал я. – Как-то так выглядит жестокость.

Берит скривился и блеванул только что съеденным на землю.

Получено достижение «довести до рвоты бывалого воина, видевшего всякое дерьмо», ага.

- Зачем? – спросил Берит, метнувший харч.

- В таком состоянии он всё ещё пытался использовать магию, - пожал плечами я. – Но боль сбивает концентрацию. А нам нужна была информация.

- Я вот сейчас подумал, что хуже – храмовники с их пытками, или ты, - нейтральным тоном сказал Берит.

- Я защищал Хани, - я улыбнулся. – Нужно было перебить её страх перед ним, чтобы заполучить её лояльность.

- После того что ты с ней сделал – ты говоришь о лояльности?!

- Ну да. Рану она получила, когда попыталась меня убить, под воздействием заклинания, приказывающего ей сбежать, и убить всех, кто ей мешает. Я её особо не мучил, просто застращал, потому что понимал, что она под воздействием, - ну да, понимал, ага. Скорее смутно чувствовал. - Потом исцелил, и притащил сюда, чтобы посмотрела в глаза своему страху. И тут появилось вот это чмо. Пришлось повторить убийство мага на бис.

Берит отвернулся от трупа.

- Понятно. У магов всё сильно иначе… сложнее, - он сплюнул на землю и пошел назад в кабак. – Ненавижу магию. Из-за неё чувствую себя беспомощным. Хорошо, что ты с нами.

- Ну, в качестве приятного дополнения – теперь я лучше разбираюсь в том, как лечить раны.

Мы вернулись в зал, а спустя минуту дверь распахнулась, и Хаккет пропустил в них деда. Дед был в серой мантии с эмблемой чаши на груди – наполовину золотой, наполовину черной, и здоровенным саквояжем в руках. Что-то новенькое.

- Приветствем апотекария ордена Кубка, - тут же пояснил Берит, поклонившись. – Уповаем на вашу помощь.

- Тысяча здравниц, - откликнулся дед. Он взглянул на Акселя, подошел к нему и принялся смотреть, щупать и хмыкать. – Раны тяжелые. Останется калекой.

- Да хер там плавал, - отозвался я, подойдя. – Дедуль, ты кости вправлять умеешь?

- Разумеется, но это ему не поможет.

- Это ещё почему?

- С чего бы начать, юноша, - дед взглянул на меня острым взглядом из под кустистых бровей. – Может с того, что с такими травмами умирают от болевого шока? Или с того, что у него пробито легкое осколком ключицы и непонятно, как он ещё дышит? Может добавить вероятный сепсис и то, что даже если это удастся купировать, сращивание костей займет минимум полгода, особенно берцовой кости, и кость срастется неправильно? Ты вообще кто мне на голову?

А действительно, кто я? В принципе, если принять во внимание мою несколько попорченную, но пристойную одежку, я выгляжу достаточно внушительно, чтобы он вообще со мной разговаривал.

- Целитель отряда ордена Меча, - ответил я, выпятив подбородок. А хули, может поможет.

- Он весь отряд держал, - подал голос Хаккет. – Если жив – исцелит. Включая переломы.

- Ну а на хер тогда вы меня из постели выдернули, если он так крут? – резко ответил дед.

- Потому что здесь реально тяжелый случай, - пояснил я. – Мне нужно чтобы кто-то более сведущий чем я сложил кости как надо, дабы я их срастил и залечил раны.

- О как! – старый хрыч посмотрел на меня более внимательно. – Ты адепт богов?

- Не, просто у меня есть вот это, - я достал и поболотал в воздухе бутылкой с остатками эликсира. – Эта херня закрывает раны и сращивает кости, но только если попадет прямо на них.

- Тогда хули мы ждём? Режь его, - старик потер руки и кивнул на Акселя. – Целительные зелья со времен игроков – большая редкость, а за рецепт их многие готовы убивать. Ты где достал эту штуку, парень?

Убивать, значит?

- Затрофеил после махача с магом, - отрезал я. – После испытаний осталось полбутылки, так что залечиваем только основное. То, с чем он справится сам – не трогаем.

- А, каков твой уровень врачевания? – осведомился старик. Я с раздражеиием на него взглянул: