- Кроме тех кто в приюте, - сказал я.

- А-га, - Хорс ухмыльнулся. - Торан, ты же в курсе что мелкие ублюдки пользуются привелегией уходить из приюта по ночам?

- Ага, деревенских девок тискают, - я вспомнил звуки на сеновале. - Девчонкам, правда, такого права не дают.

- Ты серьезно намерен утром свалить?

- Да. Я сыт по горло Дремолесьем. Но есть у меня мысль, вернуться... Кое-кому задолжал, - перед мысленным взором появилась лощеная упитанная рожа жреца и я ухмыльнулся.

- Тогда не будем спешить, - Хорс кивнул на решетку. - К твоему возвращению я выясню, что тут творится. А потом мы нахлобучим этот ёбаный храм.

... Как быстро всё меняется...

Ещё вчера я думал о том, как бы убить Хорса. А теперь я вижу в нём... Будущего соратника?

Ведь в конце концов, мне есть чему у него поучиться. У меня в памяти куча кадров как Хорс вышвыривает пинками за дверь забулдыг, как раздает лещей оборзевшим и перепившимся охранникам каравана, а как-то раз он даже отправил какого-то барда-недомерка в окно могучим пинком.

И мне показалось что мы с ним в чём-то похожи. Только он старше и опытней.

- Договорились, - сказал я. - Только расскажи мне больше об этих работорговцах.

- О, это долгая история. Пошли выкатим в кухню бочку пенного, а потом посидим за бутылочкой красного. Ты знаешь, в мире множество уёбков, но то как эти парни превращают девок в голодных до хуев шлюшек - меня просто поражает...

... И было так. Сперва мы вдвоем вытащили здоровенную бочку из подвала - я обливался потом, выбирая веревку, а Хорс толкал, потом мы катили её по коридору до кухни, и через неё - за стойку, а после взваливали на козлы, чтоб удобней было наливать. И отдых от трудов праведных - бутылка неплохого вина, под соленый сыр, мёд и хлебные палочки - погрузил меня в блаженство.

Хорс болтал - а я слушал. Видно было что у мужика накипело, и что ни с кем в деревне поделиться этим он не мог.

На улице уже порывались орать петухи, когда Хорс заговорщицки кивнул мне и сказал:

- Эй, младший брат, я прервал твою веселуху. Ну так Элинка в комнате, вон там. Иди к ней, и сам решай что делать. Она в тебя втюрилась, братан, понимаешь?

Я не понимал.

- Да ёпте, хосспаде, Торан, учись понимать женщин. Ты привык дрочить в углу, и думать что ты ничтожество, но это не так. Ты молод и красавчик, и завоевал репутацию. По таким тёлки текут и без расшаркиваний. Просто нагибай и еби, и они будут счастливы.

- Ты... - голова слегка кружилась от вина, и язык заплетался. - Ты не воспринимаешь их как своих женщин? Даже при том что они... твои рабыни?

- Братан, - Хорс рассмеялся. - Все бабы - шлюхи. Просто некотрые скрывают это. И чтоб ты понимал, чем незатасканнее шлюха, тем выше её цена. Поэтому Элинка ебётся строго с теми кто может себе это позволить, и поэтому она свежа как персик. Но если хочешь, можешь выебать Заринку. Попробуешь на вкус настоящую блядь, чтоб не было иллюзий.

Я пьяно кивнул.

Но хотел я Элину.

...Я ввалился к ней в комнату пьяный вдребезги. Она, сонная, вскинулась, распахнув голубые глаза.

Больше не было платья с чертовыми завязками, лишь ночная рубаха под которой не было ничего.

В её глазах полыхнул страх, когда я порвал тонкую ткань, обнажив её тело, от пышной груди до мягкого лобка.

Воображение рисовало Зарину, в полупрозрачном наряде, прикованную к стене...

... я схватил Элину за руки и прижал их к подушке над её головой...

- ... Не надо... - прошептала она.

Прошептала, а не закричала.

Я был на верном пути.

Я раздвинул коленом её бёдра, свободной рукой сжал грудь, Элина сдавленно вскрикнула.

Она не была готова. Я продирался внутрь хоть и не на сухую, но явно причиняя боль. Скользнув по мягкой, упругой груди, моя рука сомкнулась на её тонкой шее. Теперь в её голубых глазах плескался ужас.

Её бёдра дрожали, а ставшая тесной щелочка стремительно увлажнялась. Я словно насаживал тушку на вертел, неотрывно глядя в её глаза. В которых снова разгоралось знакомое пламя.

Её тело стало мягким и податливым, было так приятно возлежать меж её полных бёдер, касаясь мягкого животика - моя рука скользнула выше, я провёл по её щеке пальцами - девушка зажмурилась, словно ожидая пощечины...

Она знала.

Она видела это раньше.

Я поцеловал её в шею, сплющив мягкие полушария о свои рёбра. Чувствовал как под губами бьется жилка.

Я освободил руки Элины.

Девушка издала полустон-полувздох, и распахнула глаза.

"Ты возжелаешь..."

Свеча в фонаре что я принес, издала вибрирующий звук и с шипением погасла, выбрасив в воздух струйку чадящего дыма.

Элина обняла меня, и в темноте её комнаты единственными звуками было влажное чавканье плоти и тихие, сдавленные стоны.

Я - не он.

Я завидовал Хорсу, который обладал двумя красавицами, прежде недоступными мне, но теперь, с познанием цены - от зависти не осталось и следа. Нечего было делить. Хорс был прав, они шлюхи. Просто одна - дорогая.

А вторая дешевая.

Вколачивая в девушку член, расшатывая ей позвоночник, я вдруг понял что не ощущаю любви, только желание плоти. Но это было всё равно приятно.

И ей было приятно. Её горячее дыхание обжигало мне ухо, я ощущал запах её тела, ванну она сегодня не принимала - и он был острым, пахучим, разгоряченным. Возбуждающим запахом самки. Так какая разница?

Никакой...

Её животик задрожал, а бедра сжались крепче.

- Ты шлюха, - прошептал я ей на ухо.

- Да... - простонала она.

Проснувшись от истошных воплей из ближайшего курятника, знаменующих восход солнца, я сполз с кровати и выглянул в окно. Занималась заря, и я был жив. Это радовало.

А вот откровение о том что я оказывается всю дорогу был дурачком, которым каждый встречный мог крутить как хотел - не радовало.

Глядя в розовеющее с каждым мигом небо, я пытался понять, почему я так внушаем? Возможно потому, что я хотел верить. Не смотря на то что жизнь приучила меня к осторожности и весь мой опыт говорил, что люди в большинстве своём считают за норму издевательства над слабыми и беззащитными, та перемена во мне, та сила, которую я обрел - заставила некоторых из них относиться ко мне иначе - и тут же отношение переменилось. Взглянула бы на меня Элина, если бы я не звенел монетами? Нет. Взглянула бы на меня Заряна, если бы не знала что я грохнул двух быков из стражи? Нет. Взглянул бы на меня сэр Аксель, если бы я не убил чудовище? Нет. А Хорс так вообще признался что до недавнего времени считал меня очередным трусливым терпилой. И если бы я в те времена набрался смелости шлепнуть по заднице Заряну, то он бы отправил меня пендалем в окошко.

Но теперьь они знают что во мне есть сила. А с сильными выгодно дружить. Сила бывает разной - сила меча, сила денег, сила магии... Сила обаяния, наконец, наверное...

Я хотел силы. Получается, Лераэ дала мне её, и я пожинал её плоды.

Над горизонтом сверкнул и засиял со всё увеличивающейся мощью край восходящего солнца.

И я отвернулся, глядя как скользящие по полу лучи поднимаются на кровать и освещают разметавшуюся по ней Элину.

Она была слаба. И я мог делать с ней всё, что захочу.

В одной из лживых, лицемерных проповедей мне запомнился момент, где жрец призывал прихожан относиться друг к другу так же как хотели бы чтоб относились к ним. Лживость этого была в том, что для того, чтобы это сработало, нужно чтобы это делали все. Иначе кто-то будет просто пользоваться благами чужого хорошего отношения, а те, скованные догмой, не смогут изменить его.