Юля спала на спине и ее лицо освещал тусклый свет, идущий от
привокзальных фонарей. Я залюбовался ее лицом. Ничто не напоминало в
ней холодную, красивую и высокомерную стерву какой я воспринимал ее в
самом начале нашего знакомства. Напротив, ее лицо с застывшим на нем
каким-то детским выражением было для меня теперь бесконечно милым и
дорогим. “Спит как ребенок”- подумал я. А потом мне пришла в голову
мысль о том, что как я мог раньше жить, не зная этой прекрасной женщины, которая так внезапно вошла в мою жизнь и мало того поменяла ее так
решительно и полно, что еще полгода назад я не мог себе даже
представить это.
Было еще темно, когда вагон стал оживать, в коридоре зашаркали шаги.
Проводницы заходили в купе будили пассажиров и напоминали о сдаче
белья. Зашли и к нам. Полная с кудряшками на голове проводница открыла
дверь и прокричала практически “трубным гласом”:
-Так просыпаемся, сдаем белье, Москва скоро!
Прокричав это, она захлопнула дверь и двинулась к соседнему купе.
- А? Что? - заворочалась на нижней полке Заварзина, - Санечка мы, что
приехали? Уже Москва?
- Вставай Заварзина не кисни, мы подъезжаем к столице нашей Родины
граду Москве, - бодрым голосом ответил ей я и спрыгнул вниз.
Выйдя в коридор, я направился в туалет. Отстояв там приличную очередь
и сделав свои дела, я вернулся в купе. Заварзина управилась значительно
быстрее меня и к моему возвращению она успела собрать белье и сложить
его внизу.
Мы уселись за стол я вытащил из сумки термос, в котором еще булькало и
плескалось кофе, разложил остатки бутербродов, и мы начали
перекусывать. Я глянул в окно, из которого начал уже струиться тусклый
свет, позднего зимнего утра. На улице валил снег, который с каждой
минутой становился все гуще и гуще. Москва встречала нас начинающейся
метелью.
- Да погодка не радует, - заметил я, - видимость все хуже и хуже. Как бы
наши встречающие не пропустили нас. Если пропустят куда нам тогда
деваться?
- Не волнуйся Санечка, я думаю, что абы кого встречать нас не направят, -
успокоила меня Юля.
Наконец поезд стал замедлять свой ход приближаясь к конечному пункту
своего пути Казанскому вокзалу. Он остановился у перрона и народ шумно
повалил наружу. Мы с Юлией решили переждать основной поток
пассажиров и выйти из вагона как можно позже.
Когда в коридоре прекратился топот ног я встал с полки закинул на плечо
сумку помог собраться Заварзиной и произнес:
- Ну пошли, что ли?
Мы вышли на уже полупустой перрон и направились к выходу с него.
Пройдя, наверное, половину пути я заметил стоящих впереди двух мужчин, один из которых был одет в серое пальто с поясом, а второй в “Аляску”. Они
внимательно всматривались в лица проходивших мимо них людей.
Я толкнул Заварзину в руку и сказал:
- Вон похоже это они, наши встречающие.
Когда мы поравнялись с ними один из них (тот, что был в пальто), подошел к нам и спросил:
- Александр Николаевич Солдатов и Юлия Сергеевна Заварзина если я не
ошибаюсь?
- Совершенно верно, -ответил ему я, -а с кем имею честь?
Перед моим лицом мелькнула красная книжечка.
- Капитан Мохов. Комитет Государственной Безопасности. Позвольте ваши
документы.
Мы вытащили наши паспорта и отдали их Мохову. Он внимательно
просмотрел их, сверил наши лица с фотографиями и отдав документы
сказал:
- Здравствуйте Александр Николаевич, Здравствуйте Юлия Сергеевна. С
благополучным прибытием в Москву! Пройдемте вперед. Там вас ждет
машина нам приказано доставить вас в указанное место.
- А где это место? И кто нас там ждет? - но Мохов бодро затопал вперед по
перрону, никак не прореагировав на мой вопрос.
Делать было нечего. Пришлось, не получив ответа на свой вопрос шагать
за Моховым и его напарником. Который, кстати, так и не представился. Юля
схватилась за мою руку и последовала за мной.
Возле здания вокзала мы увидели черную “Волгу”. Мохов остановился
перед ней открыл багажник и кивнул нам:
- Бросайте вещи сюда и залезайте в машину.
Мы сложили свои сумки и залезли в автомобиль разместившись на
заднем сиденье. За руль “Волги” сел напарник Мохова в “Аляске” который
за все время не произнес ни единого слова. Сам Мохов расположился
рядом с ним.
- Поехали, - коротко бросил он ему, и “Волга” тронулась с места.
Пока мы ехали по Москве я старался внимательно смотреть в окно. Все-таки в столице я не был уже года два с лишним. Да и в прежние времена мне
не доводилось особенно часто бывать в ней. А Москва все же как ни говори
это культурный и научный центр СССР.
Заварзина напротив сидела совершенно тихо и спокойно, в один момент
мне даже показалось, что она задремала. Я незаметно толкнул ее локтем в
бок, и она вопросительно посмотрела на меня.
На улице тем временем уже совсем рассвело, но снег все шел и шел.
Столица встретила нас настоящей февральской метелью, которая
становилась сильнее с каждым часом.
Наконец мы въехали на улицу по обеим сторонам которой стояли
многоэтажные панельные дома. Попетляв между ними мы остановились
возле одной из девятиэтажек.
“Волга” остановилась. Мохов открыл дверь и бросил нам:
- Вылезаем.
Он махнул рукой в сторону одного из подъездов и произнес:
- За мной!
Мужик в “Аляске” так и за все время не проронивший и слова остался
сидеть за рулем.
Мы пошли за Моховым. Дошли до подъезда, зашли в него и поднялись на
второй этаж. Мохов остановился перед крайней левой дверью и не
нажимая кнопку звонка толкнул ее вперед. Дверь открылась, Мохов кивнул
нам головой и сказал:
- Заходите, - и первым зашел в квартиру.
Мы оказались в довольно тесной прихожей. Пока мы раздевались и
вешали нашу одежду в шкаф, Мохов прошел вперед и открыв дверь зашел в
комнату напротив. Буквально через десять секунд он высунул голову наружу
и произнес:
- Юлия Сергеевна, Александр Николаевич заходите сюда.
Мы зашли в довольно просторную комнату, посредине которой стоял стол, за которым сидел в кресле мужчина лет пятидесяти с тронутой
основательной сединой шевелюрой (я вспомнил, что такие волосы
называли “соль с перцем”). На мужчине был надет светлый пиджак под ним
находилась такая же светлая рубашка с расстегнутым воротом. Галстука не
наблюдалось. Мужчина посмотрел на нас сквозь стекла очков в тонкой
оправе. От него веяло такой солидностью, и я даже сказал бы властностью, что у меня не возникло даже сомнения в том, что нас привезли на встречу с
самым настоящим генералом.
- Да, Сашенька, - подумал я, — это тебе не мелькая сошка Тарханов из
глубоко провинциальной ГБ. Этот дядька похож на самого настоящего
зубра. Такой в случае чего шутить не будет.
Мужчина встал, склонил голову в знак приветствия и затем властным
голосом бросил Мохову:
- Так Мохов, свободен. Если потребуешься вызову.
Мохов как-то мгновенно исчез. Я даже не успел удивиться той
стремительности, с которой состоялось это исчезновение. Вот только, что
был человек и раз! Нет его. Только хлопнула входная дверь.
Генерал еще раз самым внимательным образом осмотрел нас буквально с
ног до головы. Затем благожелательно улыбнувшись произнес:
- Ну что же будем знакомиться. Зовите меня Юрий Геннадьевич. Как вы уже
надеюсь поняли я представляю Комитет Государственной Безопасности. А
вы следовательно Александр Николаевич Солдатов и Юлия Сергеевна
Заварзина. Из Величанска?
В ответ я и Юлия практически синхронно кивнули головами.
- Ну, что же очень рад, садитесь пожалуйста, - и Юрий Геннадьевич указал
нам на два мягких стула стоящих по краям стола, - Павел Трофимович ввел
