— Мечтать — дело хорошее. Но мечтами семью не накормишь.

Антон молчал. Понимал его как никто другой. Но ведь именно из-за того, что мечты были заброшены, всё и полетело к чертям. Отец стал жёстче, молчаливее, мама — более усталой и нервной. А он, Антон, в итоге вырос человеком, который всю жизнь убегал от настоящего.

Он хотел что-то сказать, но в этот момент вошла мама позвала их из кухни.

— Ужинать! — объявила она бодро.

Всё — как будто по сценарию. Только теперь Антон знал, что сценарий можно переписать.

В памяти всплыло лицо Кати. Антон снова открыл страницу с пунктом №5.

5. Найти Катю раньше, чем всё пойдёт прахом.

Он обвёл эти слова жирной линией. В груди защемило.

И тут же оборвал себя. Не спеши, Антон. Ещё рано.

Но решить для себя, что он обязан хотя бы увидеть её — это он уже решил окончательно.

На следующий день в школе Антон

снова пошёл в туалет, достал тетрадь и добавил новый пункт:

9. Не забывать о мелочах. Из мелочей строится всё.

После школы он пошёл не домой, а прямиком во двор к дому Кати. Напротив пятиэтажки, где он в будущем будет жить стоял самодельный вырытый в землю стол из старой двери и две скамейки по бокам. За ним сидели четверо девчёнок по возрасту может чуть старше его и увлечённо, что-то рассказывали друг -другу параллельно щелкая семечки. У одной из них были светлые волосы и короткая стрижка —но главное эти синие смеющиеся глаза, какие Антону показались до боли знакомыми.

Он замер. Сердце бухнуло в груди. Это была она. Катя. Только маленькая. Десятилетняя. Её нельзя было не узнать, черты лица очень были похожи на ту другую взрослую Катю в 1988 году.

Она посмотрела на него своими большими глазами, в которых уже читалась та же грусть, что и спустя десятки лет.

Антон было открыл рот, чтобы что-то сказать, но вдруг понял, что слова застряли у него в горле. Да и что он мог сейчас сказать восьмилетний пацан, десятилетней девочке какая его даже не знает ещё?! Девчата уставились на него с любопытством, но без особого интереса. А он не знал чем можно привлечь их внимание. Постояв так молча глядя на Катю он повернулся и медленно пошёл прочь, чувствуя, как бешено колотится сердце.

Но потом всё же оглянулся и громко сказал ей:

— До скорого свидания Катюш, скоро увидимся.— Она проводила его удивлённым взглядом, а подруги начали смеяться и шушукаться над чудаковатым пацаном.

И в этот момент Антон понял, что одна из главных перемен уже началась. Пусть пока она и не понимала, кто он и что для неё значит. Он уже был рядом. И на этот раз не допустит тех же ошибок.

Идя по осеннему двору, ощущая, как хрустит под ногами жёлтая листва. Ветер нёс в лицо холодный воздух.

В конце сентября у мамы был день рождения, пришли друзья и знакомые родителей, ей надарили подарки, за столом несмотря на небольшие габариты комнаты поместились все. Громкие звуки “диско” вперемешку с советской эстрадой лились из колонок. Антон и несколько детей пришедших с гостями были вынуждены играть в лоджии балкона на кровати. Сидеть за одним столом со взрослыми родители ему не позволяли. На кухне поел с другими детьми и переместился в лоджию. Сейчас он смутно помнил их имена, это были две девочки его ровесницы, одну он хорошо помнил из своего детства, звали её Лариса— она с матерью жила в доме напротив. Антон хорошо помнил, что жутко терпеть не мог её, считал вредной и капризной девчёнкой. Вторая девочка представилась Валей, но кто она и, кто были её родители так и не вспомнил и в отличие от Ларисы она была более спокойным ребёноком.

Девчёнки галдели, шумели, кричали, прыгали на кровати, Антон достал из чемодана под кроватью свои игрушки и позволил девчатам покопаться в них, чего конечно же не сделал бы в то время.

Когда игрушки надоели он начал развлекать их рассказывая детские смешные анекдоты какие помнил из детства— девчата весело смеялись и просили рассказать ещё. Когда иссякли анекдоты, предложил порисовать в толстой тетради. За окнами балкона в зале взрослые подогретые уже алкоголем весело смеясь тоже рассказывали анекдоты, какие-то моменты из жизни, перебивали друг друга, был слышен звон бокалов, стук вилок по тарелкам — праздник шёл своим чередом. Через закрытую балконную дверь просачивались запахи оливье, копчёной колбасы, сухого вина и жареных котлет. В детской лоджии же воцарилась своя маленькая вселенная.

Антон сидел между двумя девчонками, поглядывая то на Валю, которая старательно выводила какого-то зайца с рюкзаком, то на Ларису, закрашивавшую тетрадный лист целиком чёрной ручкой. Девочки казались ему одновременно знакомыми и чужими — как тени из прошлого, которых он когда-то знал, но теперь видел под новым углом.

Он вдруг понял, насколько отличается теперь его взгляд на детей. И сам он — не просто ребёнок, а взрослый, оказавшийся среди них.

— Давайте рисовать, кто кем хочет стать, когда вырастет! — предложил Антон, вдохновлённо.

— Я актрисой! — немедленно выпалила Лариса и с грацией взмахнула рукой, будто выступала на сцене.

— А я… не знаю, — Валя пожала плечами. — Наверно, учителем.

— А ты, Антошка? — спросила Лариса, вдруг посмотрев на него пристально. — Тоже хочешь кем-то стать?

Он на секунду замер. Ответ всплыл сам собой, почти без обдумывания:

— Я хочу стать человеком, который умеет менять мир. Пусть даже понемногу.

Девчата переглянулись и как по команде фыркнули разумеется не поняв смысла его слов. Антон рассмеялся вместе с ними и добавил:

— На самом деле хочу стать водителем, как мой папа и дедушка.

Лариса закатила глаза, но Валя кивнула, будто поняла его.

Застолье затянулось допоздна. Антон раза три бегал в туалет каждый раз с интересом рассматривая пёструю компанию гостей за столом. В один из таких походов он случайно поймал один момент, один из гостей пришёл с фотоаппаратом “Зенит” и как раз расчехлил его и окликнул отца какой держа между пальцев сигарету о чём-то говорил и когда его окликнули обернулся и его сфотографировали. Антон хорошо помнил этот снимок в фотоальбоме, удивлённое лицо отца за праздничным столом, на фоне знаменитой картины обнажённой девушки на куске чёрного холста . Следующим кадром сфотографировали и его, мама очень просила, сказала что хочет иметь фотографию сына. Он про себя тихо прифигел, выходит всё случается именно тогда, когда должно случиться. Даже такая мелочь, как фото.

Когда все гости наконец разошлись и он лёг спать, уже сквозь дрёму услышал, как на балкон зашла мама, присела на край кровати и погладила его по голове.

— Антон, — шепнула мама. — Ты спишь?

— Нет, — откликнулся он.

— Ты сегодня был молодец, — сказала она. — С девочками хорошо ладил. Я заметила.

Он промолчал. Он чувствовал, что этот разговор важен, что он не просто дежурное замечание.

— Знаешь, — продолжила мама, — мне всегда казалось, что ты какой-то… не такой, как другие. Задумчивый. Как будто всё время что-то ищешь.

— А ты? — неожиданно спросил он. — Ты чего искала, когда была маленькой?

Мама удивлённо подняла брови. Потом пожала плечами:

— Хотела быть библиотекарем. Сидеть среди книг, читать, мечтать. Но жизнь… ну, сама знаешь, как бывает.

Она погладила его по голове.

— Спи, — сказала мягко.

Когда она вышла, Антон долго лежал, глядя в потолок. Мечты. Тепло маминой руки на лбу. Свет фонаря за окном. Всё смешалось в тихий, щемящий коктейль воспоминаний и надежды.

На следующий день небо было затянуто серыми тучами, и дождь моросил почти незаметно, оставляя на асфальте тусклые разводы. Осень постепенно вступала в свои права — не яркая, а приглушённая, задумчивая. Именно такая, как настроение у Антона.

В голове крутились слова мамы. “Хотела быть библиотекарем… мечтать…”

Антон смотрел в окно на медленно качающиеся мокрые ветви берёзы и думал о том, как много у взрослых похороненных мечт. Не громких, как уличные лозунги, а тихих, почти шёпотом произнесённых в детстве.