Первой пришла в себя госпожа Лянь, у которой уже был опыт общения с эксцентричным аристократом:

— Господин Шуань, прошу вас, не обращайте внимания на святотатственные слова господина Аруны. Я расскажу вам всё. И покажу тоже.

Она поднялась со скамьи и подошла к одной из ячеек. Приложив к ней ладонь, дождалась пока крышка откроется. Достав ящичек с погребальной маской, протянула её дознавателю, пряча дрожь в пальцах.

— Вот. Это Райна, которая спасла мне жизнь. И пятнадцать лет надёжно скрывала за собой маску белого Феникса. О, если бы я только бездумно не отправилась проверять, цела ли она, не подумав, что за мною могут следить!

— Так полагаю, это произошло сразу после кражи монет, — ровным тоном уточнил кестрель, тщательно ощупывая маску. Слой ритуальной белой глины был тоньше, чем обычно, и с обратной стороны маски виднелись обломанные крепления. Да, заметить, что за обычной посмертной маской скрывалась вторая, было непросто: тайник был сделан весьма искусно.

— Вы уже знаете о краже? Иного от имперского кестреля я не ожидала, — вздохнула госпожа Лянь.

— Знаю, — ответил Кэйто, — а теперь мне стало ясно, с чьей именно помощью вы перешли границу, минуя все три моста: Унар, Дуар и Трисс. Воспользоваться моим способом перемещения вы не могли, у вас просто нет и не может быть доступа. Значит, не обошлось без кочевников песков времени. Только они ведают секрет безопасных переходов через русло реки Ора. У той, по лику которой изготовлена маска, черты лица женщины из народа гитанаш.

Госпожа Лянь отшатнулась, как от удара, и побледнела.

— Некоторые вероятности ещё не готовы раскрыться, господин Шуань, — неторопливо вмешался Аруна, который успел растянуться на скамье во весь рост. Лёжа на спине и подложив для удобства сплетённые в замок руки под голову, он задумчиво глядел в потолок, расписанный золотыми завитками благословения Индры, — В данный момент способы перехода границы реки времени находятся вне пределов вашего уровня допуска. И с вероятностью три к одному в ближайшие три года эта ситуация не изменится.

Кестрелюхватило этого намёка, чтобы оставить расспросы о Райне. Что касается происшествия в санктуарии он, безусловно, уже всё разузнал в деталях от жрецов, включая невозможность установить личность святотатца. А теперь увидел своими глазами, где и как именно хранилась пропавшая маска. Оставалось ещё одно.

Кэйто протянул маску Райны обратно женщине и предложил:

— Позвольте мне осмотреть место кражи монет и поговорить со свидетелями.

По тону имперского кестреля было ясно, что он не спрашивал разрешения, а, скорее, уведомлял о своём намерении.

Госпожа Лянь бережно приняла маску и вопросительно оглянулась в сторону скамьи, но Аруна прикрыл глаза, не отвечая, и то ли спал, то ли делал вид, что спит.

— Господину Хранителю не подобает вмешиваться в ход событий напрямую, — настаивал дознаватель, — Но у меня подобного ограничения нет. Будет ли вы так любезны принять меня в самое ближайшее время и поведать обо всём, что связано с монетами?

От входа в санктуарий послышался голос храмового служки:

— Господин, кабус прибыл! Как чувствует себя дама?

Он спустился на пару шагов ниже, чтобы своими глазами убедиться, что всё в порядке. И возмущённо ахнул:

— Госпожа, верните, пожалуйста, маску на место. Я понимаю, это ваша ячейка, и вы имеете полное право распоряжаться её содержимым, но проявите, пожалуйста, уважение к покойным.

Он убедился в том, что женщина положит маску в ящик и вернёт обратно на место, и вернулся сообщить водителю кабуса, что господа скоро прибудут.

Аруна, оставшийся незамеченным служкой, тут же открыл глаза, вскочил на ноги и хлопнул себя по лбу:

— Чуть не забыл! Госпожа Лянь, я вынужден попросить вернуть мне одолженный золотой. И прямо сейчас, пока мы не отправились проведать клетку ночных пташек. Иначе опоздаем к выходу на следующую благоприятную развилку вероятностей.

Женщина послушно вытащила висящий на шее мешочек, достала монету и протянула Аруне. Тот взял её и присел на корточки.

— Кис-кис-кис!

Из теней в дальнем углу санктуария, потягиваясь, вышел серый полосатый уличный кот. Он осторожно ухватил зубами протянутую ему монету, полностью спрятав в своей пасти. Госпоже Лянь показалось, что или монета уменьшилась, или сам кот на секунду стал больше размером, мелькнув разводами тёмных пятен по рыжей шерсти. Зверёк длинными прыжками метнулся в сторону выхода, мгновенно пропав из вида.

Кэйто дёрнулся, словно собираясь погнаться за котом, но передумал.

— Мудрое решение, — похвалил Аруна. Темурф сбережёт эту монету гораздо надёжнее людей. По крайней мере, на этом участке вероятностей. И не переживайте, уважаемый дознаватель, активаторы всё ещё имеют шанс вернуться на своё законное место в империи. Само собой, если мы правильно договоримся с этим хитроумным лисом.

Кестрель и госпожа Лянь предпочли сделать вид, что не заметили последней фразы, и все трое направились к выходу из храма.

По дороге госпожа Лянь не удержалась и шёпотом поинтересовалась у Кэйто, как её так быстро раскрыли. Неужели её искусство маскировки настолько незначительно, что не стоит и упоминания. Кестрель пояснил, что дело в его особом чутье: недаром его считают одним из лучших имперских дознавателей. То, что незнакомая женщина в ужасе упала в обморок, увидев его в санктуарии, подлило масла в огонь интуиции.

— При виде меня дамы обычно сознание не теряют, они теряют кое-что иное, — со всей серьёзностью пояснил Кэйто Шуань, — И это не то, о чём может подумать женщина, которая пятнадцать лет управляет увеселительным заведением. К тому же у меня очень чувствительные пальцы, а моя ладонь легла ровно на ваш затылок, когда я уберегал вашу голову от встречи с храмовыми ступенями.

Из кабуса перед "Затейницей Джеймисин" вышло трое. Мейдж Сирил, в лёгком и развязном поведении которой не осталось и следа от полных достоинства манер госпожи Лянь, что-то рассказывала гостям, то и дело заливисто смеясь. Она вела под руку статного иноземца в дорогом имперском иньфу. Чуть позади от пары шёл второй господин, на которого привратник не обратил внимания, отвлекшись наэкзотическую внешностью гостя. Да и настроение хозяйки удивляло — в последние дни ходила мрачнее тучи, а тут канарейкой заливается, заискивая перед богатым клиентом. Полновесный серебряный руур, кинутый ему походя чужеземцем, стёр из воспоминаний последние следы о втором спутнике госпожи.

Первым делом Мейдж повела посетителей в свой кабинет, избегая любопытных взглядов. Повезло, что в зале первого этажа не было ни души: охладительные ариты вышли из строя час назад, и все и без того немногочисленные дневные посетители разбежались из душного помещения, а слуги именно в этот момент разошлись по делам, и только скучающий охранник на втором этаже устало обмахивался веером, который тут же спрятал при виде госпожи.

— Разузнай, как там поживают мои беспокойные ночные пташки. Живо! Одна нога здесь, другая там!

Охранник тут же сорвался с места, а Мейдж Сирил открыла дверь кабинета и, оглядевшись, пропустила перед собой почётных гостей. Плотно прикрыв дверь, она пояснила:

— Тот ещё сплетник, да и слишком любопытный, к тому же. Для меня это порой даже полезно, но не в этот раз.

Аруна подошёл к шкафу с книгами, наугад выбрал один из томиков стихов в зелёной обложке и удобно устроился в одном из кресел, закинув ногу за ногу.

Господин Шуань, напротив, развил бурную деятельность. Первым делом он запросил у госпожи показать ему ключи. Все три оказались у Мейдж — после происшествия с Иннуар и Тори она предусмотрительно изъяла их у золотоволосых прелестниц. Один из "лотосов" чем-то привлёк его внимание, и кестрель отложил его в сторону. Затем он тщательно осмотрел кабинет, тайник, вынул из поясной ташки на поясе странный прибор в виде веера с колокольчиками на двух лапках-ножках. Он махнул веером над подозрительным ключом, а затем дважды прошёлся от двери кабинета до тайника, один раз пригнувшись, и едва не касаясь пола. Над веером и в одном месте колокольчики звякнули, и Кэйто, с разрешения хозяйки кабинета, приподнял ножом половицу. Под ней обнаружилась тонкая пластина с гравировкой лотоса, точно такой же формы, как и сам ключ. Он озадаченно повертел её в руках: