Ки Рей Лянь перевела взгляд на листок в её руках, собираясь сложить заново и спрятать в карман, но увидела, что бумага тает, не выдержав дневного света. Нет, не так. Истлевает. Прямо на глазах рассыпается прахом, словно состарившись в одно мгновение.

Что ж, кармоправ и в этом оказался предусмотрительным. Не стоит оставлять лишние следы, если в глубине душе уже знаешь, что придётся рвать все связи.

От дома Аруны до площади Всех Святых было рукой подать, и госпожа решила прогуляться пешком. Райна бы не преминула отметить, что все эти механические повозки просто воняют железом и магией, и полагаться на них точно не стоит. А вот ноги — другое дело, свои ноги точно не подведут!

Выйдя за ворота, госпожа Лянь подставила лицо солнечным лучам и улыбнулась. Как же давно она вот так не ходила по улицам. Не торопясь и не медля, просто спокойно гуляя. И как же давно она не навещала Рейну. Не проверить, цела ли под маской подруги та, другая. А просто поговорить по душам с образом родного человека, что с годами становился всё тусклее и тусклее.

Поговорить со своей памятью.

При входе в санктуарий вышла заминка. Храмовый служка, виновато улыбаясь, сообщил госпоже, что верховный жрец лично беседует внутри с каким-то важным господином, пожелавшим сделать пожертвование на восстановление святилища. И он бы не хотел, чтобы их беспокоили до срока посетители.

— Ну вы же можете подождать, пока они выйдут? Совсем недолго, вы даже не успеете заскучать. По правде сказать, это пожертвование бы нам совсем не помешало. Помните тот случай с богохульником? Часть масок удалось привести в порядок, но на реставрацию большинства древних предметов попросту не хватает средств. А родственников у многих уже не осталось.

— И что, негодяя так и не удалось отыскать? — включилась в разговор госпожа Лянь, стараясь не слишком показывать заинтересованность.

— Ой, да что вы, — замахал руками служка, — как вломился, так и испарился. Словно тень, никаких следов! Ну кому могло бы прийти в голову ставить охрану покойникам? Точнее, даже не самим покойникам, а всего лишь их маскам. Да тут отродясь ничего ценного не водилось, а воспоминания об умерших за деньги не продашь.

"Как знать, как знать", — хотела было ответить госпожа Лянь, но удержалась.

Из санктуария донеслось приглушённое эхо шагов. Звук становился всё ближе и, наконец, на пороге показался дородный жрец в белом облачении, который сиял, как начищенный бронзовый циферблат на обелиске солнечных часов. Видимо, переговоры прошли успешно. Не задерживаясь, он поспешил за алтарь, под сень прохлады внутренних помещений, утирая пот со лба. Видимо ступеньки короткой лестницы, ведущей в полуподвальное помещение санктуария, оказались для него слишком круты.

Храмовый служка досадливо вздохнул:

— Ну да, ну да, он-то наверняка останется в выигрыше. Маски восстановят, да и жрецам наверняка не одна сотня рууров перепадёт. А нам плату, конечно же не поднимут. И охлаждающих аритов не завезут. Шиш! Самим маловато будет. Но вы можете пройти внутрь, да, уже можно. Думаю, вы с тем господином не помешаете друг другу. А уж покойники и подавно не будут против.

Госпожа Лянь шагнула через порог, спускаясь в зал санктуария. И увидела у ближайшей стены подтянутого темноволосого мужчину в тёмно-фиолетовом иньфу жителя Индоррата. Стоя ко входу вполоборота, тот внимательно разглядывал ряды белых посмертных масок в прозрачных ячейках, заложив руки за спину. Длинные волосы незнакомца были стянуты в узел и заколоты шпилькой с яшмовым навершием в виде силуэта кестреля.

Кестрель! Малый имперский сокол. Красная пустельга! Ищейка, подчиняющаяся императору лично и никогда не отступающая от своей цели!

Госпожа Ки Рей Лянь в ужасе шагнула назад и почувствовала, как гладко отполированные ступени храма уходят у неё из под ног, а в глазах темнеет.

Иноземец обернулся на шум, в один миг кинулся вперёд с невероятной быстротой, едва успев подхватить потерявшую сознание женщину, не давая её голове коснуться ступеней. С лёгким недоумением вгляделся в лицо. Нахмурился. Затем бережно отнёс на скамью для посетителей. На чистейшем, без акцента, аридитском, окликнул храмового служку и отправил того вызвать повозку, собираясь лично отвести даму в лечебницу.

Пока служка бегал за кабусом, чужеземец огляделся по сторонам, убедился, что в санктуарии, кроме них, ни души, и никто не наблюдает. И повернул голову женщины на бок, ощупывая затылок. Раздвинул тёмные пряди, бесцеремонно рассматривая в рисунок на коже. И в изумлении присвистнул.

Он уже было вознамерился, не дожидаясь возвращения служки, подхватить госпожу на руки и унести с собой, но услышал с порога вежливый, но не терпящий возражений голос:

— Я бы настоятельно рекомендовал пересмотреть ваши намерения, сударь. В противном случае белый феникс будет потерян навечно.

Хищно прищурившись, мужчина в иньфу отскочил на шаг и выхватил из рукава пистолет. Но, прежде чем он успел выстрелить, говоривший спустился на пару шагов вниз, остановившись на перекрестье лучей ближайших лантерн. В его левом ухе золотом блеснула четырёхконечная звезда.

Мужчина мгновенно спрятал пистолет обратно и сложил руки в приветственном жесте, низко поклонившись:

— Хранитель Времени, прошу меня извинить! Три дня назад император направил меня в Сантерру по выделенной подземной линии. Ещё тогда я должен был догадаться, что вмешательство Столпа времени королевства неизбежно. Но поимка преступницы, что скрывалась от правосудия целых пятнадцать лет, вскружила мне голову.

— Всё происходит ровно тогда, когда и должно произойти. Догадайся ты чуть раньше, её голова сейчас бы как раз лежала на этих ступенях, а дыхание навсегда покинуло тело. Или вы бы разминулись со встречей на тринадцать секунд и бесконечное множество несбывшихся вероятностей. Впрочем, сейчас активна та ветка событий, где госпожа Ки Рей Лянь должна проснуться как Мейдж Сирил и вернуться в своё заведение до полудня. Не стоит её менять, иначе мы потеряем шанс выйти к нужному сроку на следующую ключевую развилку.

Обладатель золотой звезды прикрыл ухо ладонью, а когда отнял её, серьги больше не было видно. Он спустился до конца ступенек, подошёл к скамье, достал из внутреннего кармана костюма флакончик с нюхательной солью и поднёс к лицу женщины.

— Впрочем, у нас всех ещё есть, — тут он склонил голову набок, прислушиваясь, — примерно десять-пятнадцать минут.

Госпожа судорожно вздохнула, приходя в себя. Она сначала села на скамье. А затем сползла с неё вниз, на каменные плиты пола и пала ниц в глубоком поклоне:

— Прошу вас, дайте мне искупить свою вину. Всё, что угодно, господин кестрель, только не убивайте меня сейчас, прошу! Я должна остаться здесь, иначе случится непоправимое! Господин Аруна обещал помочь мне разыскать утраченное. Сударь, подтвердите, что я говорю правду! Прошу вас!

Чужеземец, вздохнув, наклонился над женщиной, и поднял её с колен, и усаживая на скамью, где уже непринуждённо устроился Хранитель.

— Кэ́йто Шуань, дознаватель по особым делам, — представился кестрель, — прибыл в Сантерру по поручению лично его императорского величества Дженитори для поиска нефритовой маски Феникса и поимки беглой государственной преступницы Ки Рей Лянь.

— Ха! — выдохнул в ответ Аруна, — Ну и как там поживает этот хитроумный лис? Впрочем, я и так вижу. В делах по самую императорскую макушку. Вместо того, чтобы обзавестись наследником, решил скинуть ответственность на плечи другого Столпа. Прекрасный ход, просто прекрасный. Надёжный, как мои часы.

И он постучал кончиком указательного пальца по часикам очелья, застывших на отметке полуночи.

Во взглядах кестреля и госпожи Лянь читался одинаковый ужас вперемешку с восхищением. Примерно так смотрят на безумца, отважившегося во время грозы обматерить воинственного бога Орноя, стоя нагишом перед его храмовым алтарём.