К чему все эти досужие разглагольствования на посторонние темы? А вот к чему — Кира пыталась сделать хорошую мину при плохой игре — улыбалась, глядя куда-то вдаль, но быстрый косой взгляд, вскользь брошенный на Дениса был именно вышеописанным взглядом накосячевшей собаки — тоскливым, печальным и грустным. Целительницу можно было понять — какой женщине, как бы прекрасно она ни выглядела, захочется, чтобы милый друг — бой-френд по-нынешнему, узнал, что ей не шестнадцать лет, а девяносто шесть, или сто шестнадцать, или вообще — хрен знает сколько? Никакой.

Надо было немедленно выправлять ситуацию, пока она не зашла слишком далеко. Конечно можно было бы начать старые песни о главном — начать петь в уши Кире, что женщине столько лет на сколько она выглядит и прочие благоглупости, однако старший помощник был тертым калачом и хорошо знал, что лучше один раз сделать, чем сто раз сказать. Недаром в Писании сказано: «По плодам их узнаете их» — не по словам, заметьте, а по делам. Одно дело пообещать кому-то выписать пиздюлей, и совсем другое реально их навешать.

Поэтому Денис молча заголил целительницу и решительно отъестествовал прямо на столе. Затем наша сладкая парочка переместилась в спальню, где старший помощник еще несколько раз убедительно продемонстрировал девушке, что ей столько лет на сколько она выглядит. Ну, а потом, уже под утро, счастливые любовники забылись мирным сном. Единственным негативным моментом во всей этой истории, да и то только с точки зрения Киры, было то, что ей надо вставать на работу, а этот тип может безмятежно дрыхнуть хоть до обеда. Обидно!

Шикарная парадная карета Магистра медицины Киры Ни Эль вызывала у Дениса одновременные восхищенные ассоциации с лимузинами «Rolls-Royce Ghost» и «Аурус Сенат» — красиво, дорого и богато. И это было странно. А странно это было потому, что первый из названных аппаратов — «Rolls-Royce Ghost» мог затронуть соответствующие струны души у всяких разных отщепенцев, казнокрадов и демократов, а второй — «Аурус Сенат» — исключительно у русских патриотов, которых с любителями враждебной техники объединяло единственно что казнокрадство и больше ничего, а чтобы оба сразу… — вообще непонятно у кого. Но из песни слово не выкинешь, что было то было.

— Может лучше пешочком, — предложил старший помощник, — а то на Кольце сейчас будет на протолкнуться. В пробке до утра застрянем, как на третьем транспортном, — ухмыльнулся он.

— Может и лучше, — согласилась Кира, — но протокол обязывает титульных гостей прибывать на карете с гербом.

«Noblesse oblige, — солидно прокомментировал слова целительницы внутренний голос и на всякий случай — мало ли носитель не в курсе, перевел: — Положение обязывает!»

«Спасибо, Кэп! — искренне поблагодарил его Денис. — А мужики-то и не знают!» — голос хотел съязвить в ответ, но не нашел к чему прицепиться и промолчал.

С золотой совы, которая гордо сияла на белоснежной двери парадной кареты, а по совместительству являлась гербом Повелителя Киры Ни Эль, старший помощник перевел взгляд на точно такую же сову, лежащую у него на ладони. Точнее говоря, не совсем такую же — различия все же были. Сова на карете была, как ни крути, а нарисована, хоть и золотой краской, а та, что в ладони — реально сделана из золота, да и бриллиантовая корона у первой тоже была нарисованная, а у второй — настоящая, из немаленьких таких камушков.

Были и еще отличия, а именно — сова, которая была в руке Дениса, крепилась к массивной золотой цепи — эдакий кулончик весом в полкило, да и сама цепь весила немало. Никакого желания таскать на себе эту конструкцию у старшего помощника не было и в помине, но… noblesse oblige, как говорил внутренний голос.

— Настаиваешь? — Денис устало продолжил спор, начатый где-то за час до посадки в лимузин… пардон — в карету, поутихший было и разгоревшийся с новой силой, когда целительница вручила ему золотую… а можно даже сказать — бриллиантовую сову. Лучшим знатоком старший помощник себя никак не ощущал и от незаслуженной награды пытался отбояриться.

Денису вполне хватило «попугайского» наряд вырвиглазных цветов и парадной шпажонки с золотым эфесом, украшенным драгоценными камнями, чтобы чувствовать себя лучшим экспонатом на выставке Ван Гога, так еще и эта «цепочка с кулончиком».

«Перебор! — твердо решил старший помощник. — Не надену!»

«А спорим — наденешь!» — ухмыльнулся внутренний голос.

«Да пошел ты! — расстроено отреагировал Денис, но внезапно перешел в контратаку: — А ты вообще за кого, Иуда? А!?!» — с ответом голос не нашелся и дискуссия формально была завершена в пользу старшего помощника, но это была Пиррова победа. Победа в сражении проигранной войны.

Все многочисленные и крайне эмоциональные аргументы Дениса против экипировки, предоставленной Кирой, для посещения бала у Лорда-Адмирала и являющейся, по мнению старшего помощника, лучшей униформой для тамбурмажора гей-парада где-нибудь в Амстердаме, а не для боевого офицера, она разбила двумя простыми вопросами.

Первый — хочет ли малыш на балу выделяться, как прыщ на жопе, или слиться с фоном, как желтый лист в осеннем лесу и второй — кто лучше, по мнению малыша, знает, как надо одеваться на бал — он, или она? Озвучивать ответы на свои каверзные вопросы целительница не просила — хватит того, чтобы Дэн ответил самому себе.

Надутый, как мышь на крупу, старший помощник, облаченный в фиолетовые полусапожки, желтые штаны, малиновую рубашку, зеленый жилет и голубую шляпу с оранжевым пером, уселся в карету. К этому стоит добавить лишь то, что его неброский наряд дополняли вышеупомянутые предметы: шпага с золотым эфесом, украшенным драгоценными камнями — с этим клинком можно было смело выходить против голубей, не говоря уже про воробьев, и золотая цепь с кулоном в виде совы с короной из бриллиантов — а вот это оружие было уже посерьезнее, если использовать его, как кистень. Правда не хватало рукояти, но при случае и без нее можно так отоварить, что мало не покажется никому.

В целом же, Денис ощущал себя клоуном из бродячего цирка — эдаким грустным Пьеро. Единственное отличие было в пестроте одежды — у Пьеро она была благородного черно-белого цвета, а у старшего помощника черт знает какого. Хорошо еще, что Кира для посещения бала откорректировала биомаску — ни свой подлинный облик, так нравившийся целительнице, ни облагороженный имидж Фритджофа-«Шварца», который Денис использовал для постоянного ношения, светить старшему помощнику решительно не хотелось. Если уж испить чашу позора, то с этой слащавой рожей, сильно напоминающей солиста цыганского ансамбля песни и пляски.

Глядя на то, как легкими касаниями Кира меняет биомаску, Денис ощутил жгучее желание, как можно быстрее стать магом — уж больно захватывающи перспективы открывались! Нет, не стоит представлять себе старшего помощника этаким прекраснодушным идеалистом, воображающем, что «хоп хэй лала лэй» — и он Архимаг! Это только в сказках и дешевом фэнтези оказывается, что пришелец с Земли и швец и жнец и на дуде игрец, а местные — лохи беспонтовые, не умеющие ни сопли вытирать, ни шнурки завязывать. Как говорится — отнюдь.

Денис, основываясь на своем опыте пребывания и обучения в Ордене Пчелы, твердо усвоил другое — даже если такого мягкотелого, трусливого и неприспособленного к реальной жизни человека, как он, каким он был на момент «поступления» в Орден, заставить учится, учится и учится, причем от качества обучения будут зависеть не оценки в зачетке, а жизнь, то ты, или выучишь то, что необходимо, или сдохнешь.

А так как старший помощник собирался еще пожить, то был уверен, что и магии обучится. Причем, он собирался сделать это даже без сурового Учителя с электрошокером, скрупулезно отмечающим каждый косяк ученика, путем использования этого инструмента, или его аналога. Были у Дениса определенные сомнения, что местная магическая общественность горит желанием готовить себе конкурентов — Хогвартс и прочие магические школы — это все сказки для девочек переходного возраста, страдающих от прыщей и неразделенной любви. Поэтому уповал старший помощник на лозунг из давно и прочно позабытых времен: «Совесть — лучший контролер!». Правда Денис полагал, что совесть можно было бы заменить на инстинкт самосохранения, но и так было неплохо.