— Иди, полежи, отдохни, а я пока вымою посуду. — Повернулся к столешнице, складывая в мойку две тарелки, когда за спиной раздался невообразимый писк и… жалобное мяуканье.

— Вот это номер, — нагнулся и подхватил кошечку рукой. — Как понял, писк, что раздался за спиной, был протестом? — Снова мяуканье. — Котёнок ты мой красивый и любимый. Скажи, ты в таком виде сможешь помыть посуду? Нет. Только облизать тарелки, а это недостаточно. Так что сиди и не мешай, хорошо? Кстати, вот в чём вопрос. Настя вроде бы наелась, а тебя дополнительно надо кормить? Ты же такая маленькая и худенькая. Хочешь, налью молока? Могу сметаны положить? Рыбы нет, извини, да она тебе в таком возрасте не особо нужна.

Внутренне хохотал, когда котёнок на вопрос о молоке и сметане отрицательно помотал головой, а вот когда заикнулся по поводу рыбы, кажется, задумался, но я сам обломал мечты пушистой кошки. Начал мыть посуду и увидел, как котёнок вначале внимательно посмотрел на струю воды, потом вновь жалобно замяукал.

— Хочешь, чтобы опустил на пол? Давай, — аккуратно подхватил кроху под пузик и поставил на пол. Повернулся, чтобы продолжить мыть посуду дальше, как в меня вцепились. Думал, кошка на спину прыгнула. Не, это уже Настя попыталась меня оттащить от раковины.

Блин, не говорила ничего, шипела как кошка. Всё же через несколько секунд смогла произнести вполне внятно.

— Ты сам вчера сказал — кто готовит, посуду не моет. Почему сейчас всё изменилось? Слава, уйди, обижусь.

— И снова станешь маленькой красивой кошечкой? Я не против. Она, как и ты, очаровательна. Так и хочется прижать к себе и всю расцеловать. Погладить пузик.

— Ты… — возмущение из девушки просто выплёскивало, но увидев, что я откровенно потешаюсь, успокоилась, хотя вроде случайно стукнула мне в живот локтём. Не больно, но дала понять, что унижения не потерпит.

— Всё, ухожу и не мешаю, — но прежде прижался к спине девушке и зарылся носом в гриву пушистых волос. Запах…

— Слав, не мешай, не отвлекай и не провоцируй.

Чмокнул в темечко и ушёл с кухни. Сам знаю, как в такие моменты раздражают посторонние. Особенно, когда начинают давать советы.

В кабинете подвёл Настю к шкафу с древними книгами.

— Сейчас ни до чего не дотрагивайся. Есть у меня идея и её надо обязательно проверить. Глазки закрой, а я тебе дополнительно глаза закрою полотенцем. Не жмёт? Теперь слушай внимательно и постарайся дословно выполнить, что буду говорить. Я не знаю, что в тебе осталось от ведьмы, но постарайся к этим чувствам не прибегать. Сосредоточься. Выкинуть всё из головы. Чувства, мысли, желания — подави в себе всё на пару минут. Верю, ты это сможешь сделать. Ладони прижми друг к другу. Не прижимай руки к груди. Умница. Дальше. Большой, средний и мизинцы одной руки остаются прижатыми с теми же пальцами другой руки. Указательный и безымянный находятся напротив друг друга, но не касаются. Три глубоких вдоха и медленных выдоха. Старайся набрать воздуха лёгкие как можно больше. Снова три вдоха. Ещё раз. Может закружиться голова, это нормально. Освободи голову от мыслей. Постарайся там создать пустоту, вакуум. Тебе ничего не должно мешать. Идём дальше. Ладошки вместе. Прижми их одна к другой что есть силы. Теперь большие пальцы касаются друг друга, руки вытяни перед собой вперёд. Ладони параллельно шкафу, пальцы месте. Не растопыривай. Не переставай дышать. Три глубоких вдоха и выдоха и дальше задерживаешь дыхание, мысленно пропуская два цикла. Умница. Аккуратно, слева направо и сверху вниз веди руками перед собой. Представь, что проводишь ладонями перед книгами. Если почувствуешь в кончиках пальцах тепло, останови движение, скажи «да».

Стоял позади девушки и чувствовал, что она сообразила что я хочу выяснить. Не до конца поняла, но уловил в её эмоциях некое волнение. Верхние две полки проскользнула без остановки, но там и не было ничего интересного — записи и пометки давно ушедших людей. Третья мимо, а на четвёртой полке ладони задержались на несколько секунд, и Настя прошептала «да».

— Не останавливайся. Дальше.

Вторая остановка, затем почти сразу третья.

— Умничка. Руки прижми к груди. Пусть отдохнут, но не расслабляйся. Сейчас пройдём ещё раз, чтобы не было ошибок.

Вынул книги, на которые показали руки девушки и положил их позади себя, на стол.

— Давай сначала. Дыхание ровное три через два. Ладони вместе, теперь большие, средние и мизинцы касаются тех же пальцев на другой руке. Руки вперёд. Только теперь справа налево и сверху вниз. В голове сохраняй отрешённость. Гони все мысли долой. Начали, малыш.

Проход и руки Насти ни разу не остановились, ни на мгновение, дойдя до самого пола.

— Умничка. Руки прижми к груди. Теперь аккуратно повернись ко мне лицом. Шаг вперёд. Ещё шаг. Всё, остановись. Перед тобой лежат три книги. Сначала левой рукой проводишь над ними, прижимаешь к груди. Затем то же самое делаешь правой рукой. Снова к груди. Третий проход как при первом проходе вдоль шкафа — большие пальцы вместе, касаются друг друга, ладошки над книгами. Вслух ничего не говоришь, но запомни, при каком проходе над кокой книгой почувствовала тепло в руках. Это может быть и лёгкое жжение или ощущение покалывания в пальцах. Фиксируй любой отклонение. Давай, девочка…

Настя закончила и вновь прижала ладошки к груди. Я видел, где она тормозила и порадовало, что не ошибся, только вот что она отметила, не знаю. Все книги лежали названиями к столу, хотя чего врать? Как какая книга выглядит, о чём повествует, знал уже много лет.

— Всё, моя хорошая, — снял с головы полотенце и придержал рукой, зная заранее, что сейчас произойдёт.

— Аккуратно открывай глаза, не сразу. Во-от. О чём тебя и предупреждал. — Настю повело в сторону словно пьяную. Не удержи, точно бы упала. — Устала?

— Немного, — девушка застенчиво улыбнулась и посмотрела на книги, что лежали перед ней. — Это те, из шкафа, на которые показала?

— Именно. А теперь скажи, что ощутила, когда пыталась их почувствовать уже на столе? Я видел твою реакцию, но ЭТО ты должна сказать сама. Таковы правила.

— Самый яркий отклик от левой. Все три раза. Сначала тепло, потом холод, а когда вела руки в третий раз, они у меня сами собой пошли вниз. Еле удержала.

— Снова умничка. Остальные?

— Крайняя справа нейтральна. Был отклик все три раза, но едва ощутимый. Средняя. Не знаю, Слава, но мне к ней прикасаться не хочется. Все три раза чувствовала тошноту. Ну не прямо так откровенно, но очень неприятно.

— Давай тогда смотреть, что они из себя представляют. Крайняя справа, — я перевернул книгу вверх обложкой, остановив руки девушки, которая хотела сама её взять. — Не надо, милая. Ты же видишь, я опять одел перчатки? А у тебя руки не защищены. Можешь прочесть название?

— «Проведение обрядов с домовыми и домовицами на услужение хозяевам».

Удивило, что малышка разобрала старорусскую вязь. Вопрос, откуда она научилась читать подобные тексты? Ладно, выясним со временем.

— Вполне, хоть и удивило, что ты так лихо прочла текст, который большинство людей и в глаза ни разу не видели.

Сморщила носик, но промолчала. Ладно, идём дальше.

— Вторая, которая тебя испугала. Сможешь прочесть?

— Эту нет. Хотя последнее слово знакомо. Если не ошибаюсь, по-русски это будет дьявол?

— Верно. Текст на латыни. Книге почти четыреста лет. Название длинное, как видишь, но если коротко… Нет, нельзя сокращать. Если дословно, на нашем языке это будет звучать так — «Постулаты по действенному проведению обряда. Книга первая. Призыв слугами своего отца и вседержителя, повелителя мира, дьявола».

— Боже, — Настя отшатнулась от стола, да и выражение ужаса на её лице было искреннее. Скорее всего, всё же в девочке осталось что-то от ведьмы, вряд ли от белой, и на подсознании чужая сущность выбрала то, что ей было чуждо, но заинтересовало.

Улыбнулся, догадываясь, что сейчас творится в голове Насти.