- Как ты? – спросила она.

- Да как кирпичом по башке, - призналась Лориэль, устраиваясь на сиденье.

- И чего дальше?

- Домой. Отдыхать, спать, есть. Мечта, а не жизнь! Нагрузок никаких. Через три дня на стресс-тест, а там видно будет.

- А тебе отпуск не продлят?

- Он и так будет длинным.

Девочки дома полезли сразу обниматься, переживали за маму. Правда быстро убедились, что все в порядке и уже занимались своими делами. А вечерком на спор Лориэль выиграла в палочки у дочерей Мири и девкам пришлось мыть посуду. Ушки припустили, конечно. Правильно, подушечки на ладошках и мех сушить надо. Тут вытирай не вытирай, все равно будут влажными, а мокрыми руками что-то делать не очень приятно. Никто не любит мыть посуду. Самое главное, что координация не пропала, подумала Лориэль. Это хороший признак.

Поздно вечером Лориэль сидела на заднем дворе под пледом и пила теплый чай. Небольшая усталость, но спать совсем не хотелось. Вечер приятный с легкой прохладой, хотя, скорее, ее просто немного морозило. Шапочка на затылке мешалась, но без нее бритое место неприятно обдавало холодком. Да и просто некрасиво. Приятный отдых портило щебетание птиц. Местные иволги имеют дурную привычку залетать стайками в городок и шуметь на каждом кусте, каждом дереве, на каждой крыше. Никто их не гоняет, почему-то местные тетушки относятся к птицам с уважением, хотя, если подумать, это пришельцы-захватчики, а не обычные пернатые.

Во двор вышла матушка и поставила на стол полупустую бутылку настойки.

- Опять они шумят, - вздохнула Лориэль после очередной иволгиной трели. Птичка сидела где-то рядом, но искать ее взглядом было лень.

- Тебе не предлагаю, - сказала матушка.

Лориэль махнула рукой и подлила себе чая. Матушка резким движением выпила рюмочку и блаженно вздохнула. Она вообще редко пьет больше пары рюмок. Пьяной и даже подвыпившей ее никто не видел, а пару рюмочек домашней вкуснятины это почти ничего.

Лориэль вдруг вспомнила, как она стащила бутылку, и они с девчонками ее выпили. Мири не было, это сама Лориэль с соседками решили приобщиться к взрослой жизни. Ножки-то подкосились, если бы не прибежала Мири, так бы она до дома и не дошла. А матушка только утром спросила – не надо ли ей похмелиться. Смешно получилось. И очень стыдно. С тех пор Лориэль тоже следовала матушкиным заветам – одна-две рюмочка для здоровья, а больше уже вред. Само собой когда ты дома. Никто из пилотов в здравом уме во время службы пить не будет.

- Эта штука точно того стоит? – спросила вдруг матушка.

- Честно? – спросила Лориэль. – Мам, эта штука уже пару жизней спасла. Как думаешь, стоит оно того?

- Ну, раз такое дело… - она налила еще рюмочку, взяла ее в руки и призадумалась: - В наше время в голову ничего не пихали. Как там говорят – за этим будущее, да? А эта штука за тебя думать не начнет?

- Нет. Это как компьютер. Порой очень помогает.

- Вот я и спрашиваю – а то техника все умнее становится.

- Летать и печь пироги эта штука не способна.

- Ну и славно, - матушка опрокинула в себя рюмочку.

Они посидели молча. Лориэль допила чай и поставила чашку на стол.

- Ты на Данми сильно не рычи. Она тебя боится, - сказала матушка.

- Правильно делает, - Лориэль закуталась в плед. – Я не смогу с добром смотреть на девчонку, которая меня не уважает только потому, что я ношу военный мундир. Сейчас они просто ходят и фыркают, их за молодость прощают, а гавкнуть что-то серьезнее – их сразу пришибут. Империя на пол пути не останавливается, всем хвост открутят.

- Что-то в этом есть, - сказала матушка. – Только кричать на нее – не выход. И бить тем более.

- Соплячка же, кто их тронет? – Лориэль хмыкнула. – Одной такой в морду двинула, чуть под трибунал не отдали. Еще и зря, оказалось, двинула. Девчонка не при делах была.

- Чего натворила?

- Репортерша, сняла мою посадку. А там кто-то что-то не так понял, наговорили разного, я потом при встрече и не сдержалась. И все зря. Хорошая девка оказалась.

- Это то самое, где ты по горящему кораблю бегала, да?

- Оно самое.

Матушка налила третью рюмку. Выпила. Следующий вопрос ей дался чуть тяжелее:

- Тебя после этого повысили?

- И да, и нет, - Лориэль горько усмехнулась.

- Это как?

- Как на флоте, мама. Как на флоте.

- Понятно. Хвост открутить хотели?

Лориэль кивнула.

- Это старшая так прикрыла, выходит?

- Не знаю. Но она точно руку приложила.

- Понятно, - матушка вздохнула. – Опасная, выходит, служба.

- Война как война. Мне - кандара, навигатору – орден Доблести. И в отпуск, мне отдыхать, ей лечиться.

- Ранена?

- В руку. Крови много потеряла, а так не опасно. Прилетит скоро, нам с завода борта принимать надо.

- Слышала, - матушка кивнула. Чуть призадумалась: - А ты ничего такого про службу не рассказывала.

- Ты тоже.

Они встретились взглядами. Матушка постарела, поняла Лориэль. Сильно постарела.

- Ты поэтому про награды не сказала? – просила матушка.

- И поэтому тоже, - Лориэль отвернулась. Видимо мама заглянула на досуге в ее комнату. – Как-то не мое все. Отвагу дали, чтобы не жаловались. Кандара – чтобы просто прикрыть. И звезду, получается, за это же. Вроде все есть, а не мое. Не знаю, заслужила ли…

- Так всегда, - сказала матушка. – Чей-то подвиг, это сначала чья-то ошибка, которую ты исправляешь.

Из дома в цветастой пижамке вышла Фили с хмурой мордочкой.

- Мамочка, я с тобой спать хочу! – насупилась малышка.

- Ты уже большая, - напомнила бабушка.

Фили нахмурилась сильнее. В отличие от нее, Жанни уже спала в маминой кровати у самой стенки.

На следующий день малышня всем домом пристала к старшим с просьбой поехать купаться. Тут и Данми в стороне не осталась и даже обещала приглядывать за девочками. В этот день выехать не смогли, зато на следующий с утра пораньше загрузили корзинки с бабушкиными пирожками и котлетами, набрали побольше воды и сока, прихватили все то может пригодиться на пляже и всей гурьбой поехали на речку. Кроме бабушки. Она не хотела пугать девочек своими шрамами.

Приехали вовремя, успели занять хорошее место, а через час, по случаю выходного и солнечного жаркого дня, на пляже стало тесновато. Не так, конечно, чтобы на головах друг у друга, но махать руками в разные стороны приходилось постоянно, то тут знакомые, то здесь, то опять кто-то добрых дел желает. Особенно популярной была Мири – наставницу знали все.

Девчонок из воды приходилось вытаскивать силой. Пляж детский, мелкий, но им плавать хватает. Все сильванки прекрасно плавают, хороший мех уменьшает сопротивление под водой, Фили как нырнет, так и бегай лови ее, а она хохочет, когда поймаешь и вытащишь из воды. Данми с ними героически мучилась и стойко терпела, но раз пообещала, то надо делать. Потом банда девчонок постарше собралась и утопала в сторонку, где глубина уже недетская. Там старшие нанырялись и подмерзли, вода еще не прогрелась. Данми прибежала и сразу закуталась в большое полотенце.

К обеду стало жарковато и на пляже все забрались под навесы. Почти все спали, только несколько старших по очереди поглядывали на воду, не побежит ли кто из малявок тайком нырнуть и поплавать.

После трех, смолотив все бабушкины пирожки, девочки снова полезли в воду. Лориэль в этот раз зашла подальше и девочки плавали к ней и обратно. У Мири дочки постарше, конечно, но она им запретила далеко заплывать и те довольствовались тем, что детский пляж длинный, можно зайти по пояс, нырнуть к самому дну и наперегонки пару раз туда-сюда проплыть. Вода-то тут прозрачная, кто где видно, но Мири все равно ходила по берегу и морщила нос, приглядывая за дочками. Лориэль даже пришлось выйти из воды и утащить сестру подальше, чтобы девки немного побесились.

Вскоре с пляжа все стали разъезжаться. Мири тоже начала тихонько собираться. Малышня еще раз напросилась в воду, но выскочили быстро. Лориэль насухо терла девочек пушистым полотенцем. Жанни уже еле стояла – устала девочка. И зевала.