Когда охранник окончательно успокоился, мы пошли дальше по рынку. Переводчик прекрасно ориентировался в этих узких лабиринтах, так что мы очень быстро купили то, что нам было нужно.

В одном из проходов мы увидели мальчишку лет восьми, с корзинкой полной ароматных румяных лепешек. В кармане было несколько мелких монеток, и я протянул их юному торговцу. Тот улыбнулся искренней детской улыбкой и протянул две щедро пропитанные маслом лепешки. Я с большим аппетитом откусил кусок и изобразил на своём лице истинное наслаждение.

– Скажи «о, доа ха чи а!» – тихо подсказал мне переводчик и я повторил эту фразу.

Мальчишка рассмеялся и ответил «сей-се».

– Он сказал тебе «спасибо», - пояснил переводчик, но я и сам догадался по ясной улыбке парнишки.

Привлеченные нашим разговором покупатели обратили внимание на мальчишку с лепешками и очень быстро раскупили весь его товар.

– Сей-се! – прокричал мальчишка, приветливо махнул рукой и куда-то побежал. Наверное, за следующей порцией лепешек.

Переводчик успел купить себе пару лепешек, а вот охраннику не досталось, и он с завистью бросал взгляды на жующих окружающих. После очередного жалобного взгляда в сторону, куда скрылся мальчишка, переводчик протянул ему одну лепешку, и тот с удовольствием вонзил в неё свои зубы. «М-м-м! – промычал он от восторга. – Кек хао!»

Я заметил, как вот такие простые житейские ситуации помогают в изучении языка. За время прогулки по рынку я узнал много новых слов, но вот само построение фраз оставалось для меня загадочным. Одно и то же выражение, сказанное с разной интонацией, имело разный смысл, порой противоположный. Из пояснений переводчика я выявил некую аналогию с китайским языком, и решил взять его за основу.

Ополоснув масляные руки в уличном фонтанчике, мы отправились дальше.

Неторопливо двигаясь между лотками с различными товарами, мы тихо переговаривались с переводчиком, что не осталось незамеченным окружающими. Они бросали на нас любопытствующие взгляды и тихо хихикали, когда я пытался сказать ту или иную фразу на языке аборигенов. Наверное, у меня это выходило действительно неловко, зато со временем всё больше и больше раздавалось одобрительных восклицаний.

– Считай, что первый урок ты освоил на отлично, – улыбнулся Переводчик, когда мне удалось самостоятельно выразить своё желание –Сей-се! – сказал я переводчику, и тот широко раскрыл глаза.

– Это не тот случай, когда надо благодарить подобным образом, – сказал он, еле сдерживаясь от смеха.

Я не успел уточнить, что же его так насмешило, потому что в этот момент на него буквально налетел молодой парнишка с безумными глазами. Что-то насторожило в его поведении, и я оттолкнул переводчика в сторону, благо места было достаточно. Но парень не отставал. Я заметил, что в его руке что-то блеснуло и он снова бросился к переводчику. Чисто инстинктивно я подставил ему подножку и подтолкнул в спину. Парень упал, кубарем прокатился между рядами, оглянулся и, заметив возникшего рядом охранника, бросился бежать, оставив на земле выроненный кинжал.

– Михаил, ты спас мне жизнь, – излишне эмоционально отреагировал переводчик.

– Может быть скидку сделаешь по этому поводу, – я попытался перевести его пафосную речь в другое русло.

– Не стоит экономить на учебе, – погрозил пальцем переводчик. – И свою жизнь я оцениваю несколько по другой шкале.

– Я пошутил, – смутился я.

– Я понял, – ответил переводчик и снова принялся эмоционально благодарить.

Но я знал, что он немного лукавил, так как во время всей этой заварушки заметил у него под курткой тонкую кольчугу. То есть опасность была не так велика. И в то же время, похоже, что он чего-то боялся, если заранее позаботился о дополнительной защите? Или это общепринятое явление, носить кольчугу в общественных местах? Надо будет при случае разузнать о правилах безопасности и поведения граждан на улицах города.

У книжной лавки мы ненадолго задержались, потому что торговцу очень захотелось узнать, насколько полезными были приобретенные мною книги. Выдав несколько фраз на языке аборигенов, я заслужил его искреннюю похвалу. Но мой словарный запас был ещё недостаточным, чтобы объяснить, что я хочу приобрести в этот раз, поэтому я обратился за помощью к переводчику. В результате недолгих переговоров я стал обладателем отличного издания «История страны за последние 200 лет», правда на неизвестном мне языке. Пришлось приобрести словарь, бумагу и карандаш, чтобы заняться переводом.

«Ничего, справлюсь, - подумал я, засовывая покупки за пояс. – Удалось же мне расшифровывать клинопись древних людей. А здесь у меня будет целый словарь!»

Отдав за покупки два золотых, я остался очень доволен приобретением и предложил переводчику закончить прогулку и отправиться в гостиницу. Тем более, что подошло время обеда. Всю дорогу переводчик раскрывал секреты языка, помогая правильно строить фразы.

Наскоро пообедав и немного отдохнув, я снова отправился на тренировку. В зале был только инструктор, и на мой вопрос «где Лу?» ответил, что у того появились неотложные дела, поэтому сегодня будем заниматься без него.

Меня просто распирало от любопытства, чем закончились переговоры хозяина с организаторами турнира, но инструктор не дал повода для разговора, а я не стал настаивать на этом. Скорее всего, нет ничего определенного, поэтому он молчит. А может хозяин запретил поднимать эту тему. В любом случае, сейчас не стоит на этом зацикливаться. Надо сосредоточиться на предстоящей тренировке.

Инструктор достал какие-то странные приспособления в виде длинных бамбуковых палок с привязанными веревками и закрепил веревки у меня на запястьях, прямо поверх браслетов. После того, как он взялся за палки и принялся ими двигать в разные стороны, я почувствовал себя паяцем. Сопротивляться этому не было никакой возможности, поэтому я просто расслабился и полностью отдался воле кукловода. Это было очень утомительно. Через какое-то время мышцы самопроизвольно стали противиться этим, казалось бы, бессмысленным движениям, но инструктор упорно завершал движение в необходимой амплитуде. За три часа полного подчинения я вымотался так, что не смог самостоятельно двигаться. Хотелось прямо здесь опуститься на пол и погрузиться в небытие. Но инструктор был неумолим. Он решительно поставил меня на ноги и, оглянувшись по сторонам, тихо проинструктировал:

– Сейчас ты достиг того состояния, в котором невозможно контролировать извне.

– Я и изнутри себя на контролирую, – промямлил я, еле ворочая языком.

– Поверь, я устал не меньше тебя, тем не менее, надо ещё немного постараться.

– У меня нет сил…

– Это хорошо, но мы всё-таки ещё подстрахуемся, – решительно сказал инструктор и что-то громко произнёс.

В зал вошел человек в сером балахоне с капюшоном, скрывающем лицо. Он сделал жест, и инструктор уверенно взял меня за кисти таким образом, что наши руки как-бы сплелись в единое целое. Я собрал все силы и тоже обхватил пальцами. Человек в сером достал из-под полы балахона два предмета, похожих на секаторы, только с закругленными губками и решительно охватил ими браслеты. Я вздрогнул, так как изначально мне показалось, что он сейчас сломает мне руки, но он только каким-то образом перетащил браслеты с моих рук на руки инструктора.

– Ну вот, – весело воскликнул он. – Теперь я немножко побуду рабом, а ты быстро к себе в комнату и врубай свои потоки на полную мощность. Только поскорее, а то вдруг кому-то захочется проверить твоё состояние.

Наш выбор в большей мере, чем наши способности, показывает нашу истинную сущность.

Джоан Кэтлин Роулинг

Я шел в комнату еле переставляя ноги, настолько болели все мышцы и, кажется, понял, зачем понадобилось так меня истязать. Чтобы у меня было время подумать и принять единственно правильное решение. С одной стороны, освободившись от браслетов я обрёл свободу передвижения и, заручившись поддержкой потока, могу исчезнуть куда-нибудь, где меня никто не найдёт. Но я отбросил эту идею, вспомнив, что данное государство находится под защитным колпаком, и пересечь границу не представляется возможным. В любом случае, без тщательной подготовки побега, о нём не стоит даже мечтать.