— Там — в первую очередь. Но его не было.
Как и «Смеха». Кайто сделал себе пометку на память.
Десять долгих лет. Неужели все это время Видящие разыскивали ящик? Потрясающее упорство, а ради успеха не страшно и сгубить пиратского капитана. Им казалось, что риск будет оправдан, даже если «Тиамат» пойдет на них войной, так? Что в файлах такое, что вселяло в них уверенность? Думая об оружии, Кайто невольно представлял пистолет, нож или большую бронебойную пушку на корабле, но ведь — быстрый взгляд на планшет у Акиры на коленях — это очень узкий взгляд. Оружие может убивать изнутри. Калечить разум. Иное бы ментатов едва ли заинтересовало.
— Я изучила записи с андроида-телохранителя с того корабля, — сказала Акира. — Ну, те платы, что ты не рассек.
Кайто помнил, как Акира наклонилась к безвольному телу куклы, будто собиралась помолиться за нее. Пожал плечами, мол, прости, спасал наши жизни, не до аккуратных разрезов было.
— До нашего прибытия андроид не включался. Экономил заряд. Внутренние системы корабля работали, но были внешние повреждения. Я думаю, андроид не справился с управлением и разбил корабль о пояс астероидов.
— А до этого? Какие-то записи?
— Нет, ничего… но я нашла кодовое имя, — понизив вдруг голос, заявила Акира. Что-то было не так. Она прикусила губу. — Изанами.
Кайто покачнулся навстречу — сам не знал, зачем. Что еще он хотел выпытать? Имя богини смерти из старых легенд повисло между ними. Кайто никогда не верил всерьез. Древним нужно было как-то познавать мир, тем людям, что еще ползали по Земле, не надеясь увидеть космос. Но империя Аматерасу не оставляла память о тех временах. Они назвались в честь богини света, солнца, что висело над родиной его народа. Они прозвали флагман имперского флота Момотару, в честь героя сказки, а знаменитые линкоры, сопровождавшие его, носили названия Собаки, Обезьяны и Фазана, в честь зверей-соратников из той легенды. Они давали имена богов боевым андроидам…
Империя. Черный ящик создала — или перевозила — империя. Эта вещь принадлежала им, как и Кайто с клеймами солнц на руках.
Странно. Кайто бывал на имперских боевых крейсерах, несколько раз — на небольших разведчиках с отражателями, похожими на тот заброшенный корабль. Везде драконы, журавли и черепахи, символы империи; они не жалели золота и жемчугов, которые добывали в колониях, они хотели показать, что Аматерасу — одна из самых богатых держав в Коалиции, а может, и во всех системах.
Кто-то пытался замести следы. Они не желали, чтобы о черном ящике узнали, а когда потеряли его, сами не смогли найти из-за множества предосторожностей. Кайто мог представить, что во время крушения корабля повредился маячок. Тайна осталась похороненной на долгие годы под стражей бессмысленного андроида — призрака.
— Нам следует больше узнать! — издалека слышал Кайто голос Акиры. — В скоплении Птичьего Пера… у меня есть знакомые, они не будут задавать лишние вопросы!
— Пока что нам надо затаиться, — отрезал Криврин. — Видящие опасны, у них везде свои агенты. Даже если вы о них раньше не слышали… Особенно — потому что не слышали. У меня есть одно верное место.
Разумно. Кайто кивнул, а Акира, несмотря на насупленный вид, спорить не стала. Криврин внушал ей уважение? Кайто пытался этого добиться несколько лет; впрочем, спорить с ящером, у которого пасть размером с твою голову, как-то не тянет.
— Отдыхай побольше, капитан, — попросил Кайто, коснувшись ее плеча. Непривычно видеть ее… такой. Усталой, измученной. Без ярких красок, без шелковых одежд, без бряцающих украшений. В белой рубахе, в госпитале, где пахнет чистотой. Акира бодрилась и старалась улыбаться, но Кайто видел, как тяжело ей это дается.
Двигатель «Тиамат» рокотал, и Кайто слышал это, даже не спускаясь на нижнюю палубу, пахнущую железом и резким, острым ультрамариновым топливом. Металлические пластины гудели под ногами. На линкоре можно было потеряться — возможно, Кайто и пытался. Заблудиться, ни о чем не думать. Он ранил Криврина; его руки были созданы для того, чтобы рубить ящеров. Рубить и не думать. Но Кайто был чем-то большим, чем выкованное империей оружие, он…
Он хотел быть.
Свернув в жилые отсеки, Кайто увиливал от пиратов, идущих ему навстречу, старался не смотреть в лица. Как будто призрак, безногий юрэй, он шатался, отчаяние клокотало в горле, руки ныли — фантомные конечности, не иначе. Сталь не может болеть. Оружие не умеет чувствовать. Вчера он не ощутил ничего, когда понял, что чуть не убил Криврина, который принял их на своем корабле.
Неподалеку от их каюты Кайто заметил Арчи, которая, подбоченясь, болтала о чем-то с Джейсом. Парень в этот раз не был настолько неприветливым, напротив, глупо ухмылялся и кивал на каждое слово Арчи, как китайский болванчик. Заметив поблизости Кайто, Джейс поспешил убраться.
— Что? — жизнерадостно улыбнулась Арчи, хотя Кайто молчал. Взгляд, наверно, был красноречив. — Мне же надо тут с кем-то общаться, пока вы занимаетесь важными делами!
— Не будь такой злопамятной, — попросил Кайто. — Поверь, то, что ты не оказалась на станции… большее везение, чем ты считаешь.
Он не хотел, чтобы и она знала, что он готов был убить. Пусть лучше шутит, пусть поддевает его, пусть закатывает глаза… Лишь бы не видела в нем оружие.
Арчи легко отходила от своего недовольства, вот и теперь небрежно открыла дверь в каюту, коснувшись сенсорной панели, что ожила от тепла ее ладони. Каюта без Акиры выглядела чуждой, пустой, невзрачной. На ее постели лежал любимый халат, как сброшенный плащ из перьев пестрой птицы, одеяние одной из небесных дев.
— У них тут отопительная система барахлит, я дала Джейсу пару советов, — пояснила Арчи. — Заодно выяснила, что Криврин, похоже, не стал болтать о том, что случилось с сектантами. В команде думают, что сделка сорвалась и началась перестрелка.
Никакой сделки не должно было случиться. Их всех убили бы, если б не удивительные способности Акиры, она отвела удар…
— Криврин сам в госпитале. Дело в Гадюке, — решил Кайто. — Должно быть, не хочет поднимать панику. Это здраво, хотя… врать собственной команде…
Это напоминало ему об армии, о железноликих командирах, которые считали, что дело солдата — умирать во имя империи, а не задавать вопросы. Засекреченные приказы, скрытое количество жертв. Кайто пытался узнать о бывших сокурсниках из военной академии, которых расшвыряло по разным полкам, однако наталкивался на сплошную стену. Он все еще не знал, живы они или остались на распаханных потом артиллерией полях сражений. В отличие от имперцев, Гадюка была честнее с подчиненными. Они знали: что-то не так, они прячутся, убегают. Но не больше.
Возможно, это правильно. Они еще сами не поняли, что несут на борту. Ненужные слухи посеят панику, и тогда на многолюдных нижних палубах, населенных механиками и абордажниками, может вспыхнуть мятеж… и гореть ярко.
— Похоже, Гадюка и Криврин… — шепотом сказала Арчи, многозначительно вскинула брови. Кайто тихо застонал. Не хотел он об этом думать. Даже не собирался.
— И это то, что тебя сейчас волнует? Не почему сектанты открыли огонь? Не что записано на черном ящике?
— Ой, да ладно тебе! — фыркнула Арчи. — Зато понятно, откуда у Гадюки такая власть на корабле. Сумеем втереться к ней в доверие — узнаем больше о планах нашего дорогого ящера.
— Если Гадюка тебе голову не отрежет, — с сомнением сказал Кайто.
Подумал о помощнице капитана, которую сегодня не видел. Пока Криврину нездоровилось, ответственность за неторопливо идущий корабль ложилась на плечи Гадюки. Их Кайто отнюдь не назвал бы хрупкими. В Гадюке столько стали, что хватит на десяток имперских солдат.
***
К вечеру Криврин достаточно пришел в себя, чтобы собрать всех в капитанской каюте и объявить курс. Вероятно, он чувствовал ответственность за маленькую команду «Смеха», который летел куда-то в неизвестность, поглощенный огромным линкором. Несмотря на то, что руки еще помнили тяжесть ударов, Кайто испытывал благодарность: в одиночку они не смогли бы уйти от погони, которая, несомненно, последует. Не с ослабшей Акирой на руках, которая предпочла сесть на стул и откинуться на спинку. Кайто стоял за ее спиной, как телохранитель, а Арчи навалилась на стол, рассматривая мерцающую голографическую карту на встроенном экране.
