Кайто не привык, чтобы на капитанском мостике было оживленно. Озиравшийся по сторонам Криврин наверняка порадовался, что не взял с собой еще бойцов, иначе они наступали бы друг другу на пятки… «Смех» был слишком мал, такие корабли часто использовали для быстрых путешествий, для прогулок какой-нибудь высокопоставленной особы. У таких обычно в собственности есть целые планетки-курорты. Мощные двигатели и малый вес обеспечивали «Смеху» большую маневренность, но надо было признать, что сражаться на нем нельзя. Только бежать. Все время Кайто продолжал бежать…

Вдруг Кайто поймал себя на том, что смотрит куда-то в пустоту среди звезд, снова возвращаясь к сказанному Арчи: «Смеха» не было в базах Коалиции, куда заносили все человеческие корабли. Тем не менее, системы на нем, хоть и старые, но людские. Странно. Необычно. Кайто не слышал, чтобы кто-то создавал корабли на черных рынках, слишком уж это было затратно, но, с другой стороны, у Акиры было полно денег. Могла ли она купить его с какой-нибудь свалки и поставить на крыло? Сейчас не время было об этом думать…

Ему достаточно было знать, что «Смех» принадлежал им. Кайто знал наизусть это подрагивание пола, когда корабль ускорялся, покачивающуюся под приборной панелью деревянную табличку с иероглифами — амулет на счастье, просто безделушка, которую Акира воспринимала слишком всерьез, — рев двигателей. Пускать чужих в свою жизнь было странно, непривычно, неудобно, но, к удивлению Кайто, Криврин вел себя тихо. Возможно, его куда больше занимала грядущая встреча с сектантами.

— Хочешь, я им ебну монтировкой, когда они отвлекутся? — шепнула Арчи.

— Что? Нет! — возмутился Кайто. — Я тебя умоляю, без резких движений, ладно?

— Только не говори, что боишься!

Она шутливо наморщила нос. Кайто знал, что Арчи так на самом деле не думает (ну, он на это искренне надеялся), просто хочет его поддеть и подбить на сомнительную авантюру. Акира бы точно это не одобрила, она не любила насилие — применяла его только в крайнем случае. Сейчас она премило улыбалась серпенту, о чем-то болтала. Криврин с интересом указал когтем на висевшую табличку.

— Это из одного старого храма, где еще хранят традиции нашей родины, — донеслось до Кайто. — Табличка называется эма. В древности наши предки выбирали священную лошадь… животное, которое приносило счастье, и император приводил ее к храму.

— И ее ели? — склонил голову набок Криврин.

— Ни в коем случае! — возмутилась Акира. Ящер выглядел явно растерянным: как это так, что мясо оставляют свободно гулять. — Со временем настоящих лошадей приводить перестали, с ними и правда много мороки, но зато стали рисовать их на табличках… как символ! Таблички бывают разные, эта — пожелание счастья и крепкой дружбы.

Кайто помнил, как они набрели на храм в чаще густого леса. Им пришлось остановиться, чтобы пополнить запасы воды на планетке, которая казалась необитаемой… но, пройдя по попискивающему радару, они наткнулись на святилище с красными вратами ториями. Священники, отправившиеся в паломничество. Живущие в уединении на краю той части космоса, что принадлежала Аматерасу. Это казалось настоящим знаком свыше! Кайто помнил, как Акира сама, закусив губу от усердия, рисовала на табличке. Откуда она обучилась каллиграфии? Это было не важно, ведь капитан была счастлива и вся светилась, когда они возвращались с припасами от монахов в кораблю. Акира тогда прижимала табличку к груди крепко-крепко…

Заметив, что Кайто поглядывает на Криврина, Арчи покачала головой. В этот раз она была вполне серьезна: уточняла, что им делать.

— Нам надо просто отдать товар, получить деньги и свалить как можно дальше, — тихо сказал Кайто, наклонившись к ней будто бы для того, чтобы сверить курс. — Если мы что-то сделаем с Криврином, все его люди кинутся мстить. Уж что-что, а дисциплина и субординация у него на корабле есть. Они будут обязаны отплатить за смерть капитана и его помощницы.

А еще им просто весело будет прихлопнуть такую мелкую сошку, как команда «Смеха».

Арчи что-то пробурчала себе под нос, вернувшись к управлению. Обычно она прислушивалась к голосу разума, поэтому Кайто уважительно кивнул ей и отошел, чтобы не отвлекать от работы.

— Если эти Видящие такие скрытные, как они с вами связались? — спросил Кайто, посмотрев на Криврина. Втайне он гордился, что выдерживает взгляд змеиного глаза, который ассоциировался у него прежде всего со смертью. И опасностью.

Криврин явно не хотел отвечать, но сказал:

— Я кое-что должен им.

— Не могли откупиться деньгами?

— Они просили об услуге, а деньги — это приятное дополнение для вас, — пояснил Криврин. — Мне известно не больше, чем вам. И мне тоже не нравится быть курьером.

Кайто ощерился, понял, на что Криврин намекает с присущим ему хладнокровным спокойствием: они одинаковые. Бывшие солдаты, которые оставили войну и стали наемниками, вынужденные плясать под чужую дудку. Конечно, Кайто всегда знал, что они преступают закон, но впервые они везли нечто… пугающее. Раньше это были просто безделушки, артефакты прошлого, которые можно задорого продать безумным коллекционерам. Теперь же содержимое ящика, нужное и серпентам, и загадочным культистам напрягало Кайто. Конечно, все может быть зауряднее: может, там компромат на кого-то, может, информация, которая давно обесценилась. Ему ли волноваться об этом? Но проснувшуюся совесть так просто не успокоить.

Наверное, культисты — не худшие люди, которым может достаться черный ящик. Они живут в своем мире, вряд ли развяжут войну, у них просто не хватит сил. И все равно Кайто с сомнением покачал головой, вторя своим тревожным мыслям. Он предпочел бы знать, чем торгует.

— Приближаемся, — сказала Арчи.

Корабль висел над небольшой планеткой, как спутник, и его уже можно было видеть невооруженным взглядом. Кайто скосил взгляд с иллюминатора на экран монитора у руки Арчи, чтобы узнать, что эта планета необитаема. Слишком высокая температура для любой из известных рас. Видящие выбрали себе укромный уголок, подальше от цивилизации. Станция медленно вращалась вокруг планеты, удерживаемая силой притяжения, поэтому они могли сберечь энергию и только поддерживать высоту. Арчи с сомнением посмотрела на Акиру и после ее разрешения направила «Смех» на стыковку.

— Они называют такие суда ковчегами, — сказала Гадюка, тоже поглядев в иллюминатор без особой радости. Корабль, размерами едва ли уступающий военному крейсеру Второго Когтя, переплетение блестящей стали и зеркальных пластин, приближался.

— Таких кораблей много? — заинтересовалась Акира, голодная до новых знаний. — Они на них живут?

— Никто не знает, где они живут. Говорят, есть какая-то планета, но ее координаты пока никому не удалось выяснить. А ковчеги они используют для переговоров.

— Их вера запрещает Видящим покидать планету, — добавил Криврин. — Обычные верующие должны сидеть и молиться… всего лишь сидеть и молиться — и так провести всю жизнь. Отправиться в космос дозволяется только высшим жрецам, и то ненадолго. Если бы они не боялись обнаружить свой дом, наверное, отказались бы и от этих полетов.

— И о чем они молятся? — спросил Кайто, поглядев на табличку эма под приборной панелью.

— Хотят остановить приближающийся конец галактики, — произнес ящер настолько выразительно, что даже по его шкворчащему голосу было понятно, что он не верит в подобную глупость.

Кайто пожал плечами. Что может навредить целой галактике? Разве что новый Большой взрыв, но его явно не остановишь бормотанием молитв. Хотя это наверняка для того, чтобы ощущать себя нужным, причастным к чему-то. Чтобы не тяготиться бессмысленностью жизни.

Так же, как Кайто держался за то, что они со времен училища выдумали называть воинским братством. Пока его братья не умерли.

Он надел броню-скафандр, проверил отсеки для клинков. В кобуре на поясе лежал пистолет. Арчи оставалась в кресле пилота, чтобы, если что-то пойдет не так, быстро вывезти их. Хотя военные редко бывали сентиментальными, Кайто признал, что в неизвестность легче отправляться с родного «Смеха», где и сами стены поддерживали его своим холодным металлическим молчанием. Он в последний раз оглянулся на табличку.