— Драконы не нападут на тех, кто преклоняет колено, — уверил я её.

— Ты не король, Ярослав, — напомнила она.

— Вор не сможет сдержать это, Дана, — ответил я с мрачным лицом. — Дракон так думает.

— Почему вор?

— Это выражение, — хмуро пояснил я.

— Понятно, — сказала она. — Хочешь пойти с нами на охоту?

— Боже мой, зачем мне это нужно? — рассмеялся я. — Я и так напуган до чертиков, спасибо.

— Мы отправимся к статуям, Храм сразу за ними. Он всё ещё стоит, — терпеливо объяснила Дана.

— Хм. Дай мне подумать, — решил я. — Теперь молись, чтобы жрица выжила. Я попросил Лунной жрице помочь ей.

— Разве они не ненавидят друг друга? — спросила Дана, искренне удивлённая.

— Отчаянно, но я всё равно попробую, — ответил я. — Пусть Семен и пара охранников будут с ней в комнате.

— Так у тебя есть план? — с облегчением спросила она.

— Да, но это может обернуться против меня, — признался я.

Судя по моему прошлому, Дана давала пятьдесят на пятьдесят, что всё пойдёт не так, как задумано.

— Да здравствует ты, Драконий всадник! — пропела Лунная жрица на диалекте, который, кажется, постепенно начинают перенимать все, кто вступает с ним в контакт.

Это была вариация общего языка, но с множеством причудливых, хотя и ненужных слов и примесью уличного говора. Северянину, стоящему рядом с ней, она добавила тёплую улыбку.

— Такой же нежный Семен, — сказала она.

Я нахмурился при упоминании этого термина, почти потеряв нить своих мыслей, но быстро взял себя в руки.

Время для Фаэленн истекало. Несмотря на то что её подлатали, Повелители Лошадей больше не могли предложить ей никакой помощи, а жрица потеряла слишком много крови. То, что она всё ещё была жива, как выразился Метис, было настоящим чудом.

Я так и сказал жрице.

Жрица Луны плотно сжала губы и скрестила руки на груди. Женщина, которой перевалило за четвёртый век, явно была старше Миэриэль, но не так стара, как Афалон. Ещё одна ошеломляющая странность. Она выглядела не старше тридцати пяти — в основном из-за мягких морщинок вокруг её древних глаз и тёмной кожи.

— Дракон поступил правильно, — наконец сказала она. — Фаэленн заслуживает своей судьбы.

— Дракон оставил её в живых, и я хочу, чтобы её спасли, — возразил я, стараясь сохранять хладнокровие.

— Дай ей целебное зелье, — парировала она.

— То, что у нас есть, явно не самое лучшее, — ответил я. — Все предлагали тебя.

— Фаэленн была блюстителем законов королевы, — возразила она. — Она изгнала и убила многих из нас на протяжении веков. Мы до сих пор живём за пределами города.

— Города осталось немного. Поверь мне, ты получила лучшую часть сделки, — сказал я. — Мне нужно, чтобы ты сделала это.

— Вернутся ли старые обычаи?

О, чёрт возьми.

— Ты приняла мои слова за мольбу? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал более сурово.

— Это был просто вопрос, — ответила она, низко склонив голову. — Я сделаю так, как ты просил.

— Время, чёрт возьми, дорого, — прорычал я. Она поморщилась, и я кивнул одному из двух стражников, которые следовали за нами от Золотого Рога, чтобы он увёл её. Мы направились к моей вилле на берегу озера, куда привезли Фаэленн, а Семен последовал за мной.

— Милая девушка, — прокомментировал Семен, и его рыжая борода коснулась его груди. Я бросил на него удивлённый взгляд.

— Ты же знаешь, что она намного старше тебя, верно?

Я понятия не имел, сколько Семену лет, и никогда не спрашивал его об этом, но предположил, что этому северянину около тридцати.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Семен, не сводя глаз с жрицы, которая шла в нескольких метрах впереди.

— Ах, она стара как мир, — ответил я.

— Дана тоже старая, — заметил Семен. — Она сказала мне это.

— Ну, она не такая… не важно, просто будь осторожен, — посоветовал я ему, и Семен захохотал, хлопнув меня по плечу так сильно, что я чуть не упал. Мне пришлось применить несколько серьёзных акробатических приёмов, чтобы восстановить равновесие.

— Вау, — сказал Семен, не ожидая этого. — Ты не такой тяжёлый, каким я тебя помнил.

— Чёрт возьми, — выругался я и уставился на улыбающегося гиганта. — Не делай этого, пока не предупредишь меня. На самом деле, чума, не делай этого вообще.

— Дана делает это постоянно, это дружеский жест, — объяснил Семен.

— Видишь, теперь она лжёт, — сказал я с гримасой боли, пытаясь поднять свою онемевшую левую руку. — Но она маленькая, так что это не имеет большого значения.

— Да, это правда, — согласился Семен. — Зачем быть осторожным?

— Они используют заклинания или что-то в этом роде, чтобы добиться своего, — объяснил я ему, и Семен начал громко смеяться, одновременно поднимая свою похожую на лопату руку для очередного дружеского похлопывания. Я вовремя увернулся от него.

— Волшебства нет, — сказал Семен, качая головой.

— Что? Конечно, есть! Тебя дважды нокаутировали с тех пор, как мы пришли сюда!

— Когда? — почти встревоженно спросил Семен.

Я вздохнул.

— Думаю, ты этого не помнишь.

— Помнишь что?

Я поднял руки, левая всё ещё болела.

— Давай больше не будем говорить об этом, — сказал я.

— Кто прижёг рану? — жрица пронзила меня взглядом. Она стояла прямо передо мной, ожидая ответа.

Я, не произнося ни слова, слегка кивнул в сторону Тарха, который сидел неподалёку, угрюмо нахмурившись, как будто на него возложили бремя всей этой ситуации. Его лицо было суровым, но не без признаков усталости и беспокойства, которые он старался скрыть за этой маской.

— Мы остановили кровотечение, — буркнул Тарх, его голос прозвучал как оправдание, хотя в нём звучала и тихая гордость за сделанное. — Это помогает и лошадям, и людям.

Но я лишь молча смотрел на него, сохраняя спокойное, почти непроницаемое выражение лица. Внутри же бурлили сомнения. Был ли это правильный шаг?

Жрица, не убирая своей пристального взгляда, сделала шаг вперёд, её лицо смягчилось, когда она коснулась руки Тарха. Это простое, но искреннее прикосновение словно сняло с него тяжесть, и его угрюмое лицо впервые осветилось слабой улыбкой.