Пончик заворчал.

– Я хотел сказать, что не привык жить рядом с собакой, – поправился Джек. Он отложил пульт и взял со столика банку яблочного сока. Но когда начал пить, у него промелькнула ужасная мысль: если они с Пончиком достигнут понимания, не будет повода для их занятий с Линой.

– Послушай, Пончик, давай договоримся еще об одном.

Пес насторожился и поднял уши.

– Давай не будем показывать… ну… что у нас все налаживается. Особенно перед Линой. – Когда Пончик наклонил голову, Джек добавил: – Знаешь, давай сделаем так, чтобы она думала, будто мы все еще нуждаемся, – тут он остановился, – ну, ты понимаешь, в ее консультациях. – Пончик скептически посмотрел на него, и Джек объяснил: – Тогда мы сможем больше гулять вместе с ней. К тому же будем чаще встречать Долли. Понимаешь, куда я клоню?

Пончик понимающе заворчал.

Джек кивнул:

– Мы будем продолжать вести себя так, словно не слишком любим друг друга. Но это будет только видимость, понимаешь?

Пончик гавкнул, выражая свое согласие.

– А если у нас все получится, то я разузнаю, когда Долли делают массаж и маникюр, и попытаюсь договориться на то же время.

Пончик радостно взвизгнул.

– И еще одно. Когда мы будем с Линой, ты постарайся не мешать, если я прикоснусь к ней или… что-то еще.

Пончик сидел не шелохнувшись.

– Слушай, я не собираюсь набрасываться на нее. Если она скажет «нет», то конец всему.

Пончик посмотрел довольно скептически.

– Эй! Мы живем вместе всего несколько недель, и ты можешь мне не верить, но я никогда не навязываюсь женщинам.

Пончик хмыкнул.

– Это правда! – попытался защититься Джек, а потом сокрушенно покачал головой. – Кроме того, я не вижу, чтобы Долли была в восторге от тебя.

Пончик так смутился, что Джеку стало стыдно.

– Слушай, тебе надо быть решительнее с этой кокеткой. Что за дела, а? Ты даже не можешь понять, какая у нее фигура под лохматой шерстью.

Джек понятия не имел, что в глазах собаки может появиться такое влюбленное выражение. Но Пончик действительно был романтиком.

– Бог мой, я никогда не видел таких мечтателей.

На следующее утро, отведя Пончика на массаж, Джек отправился в отель завтракать. Он уже был в вестибюле отеля вчера, когда знакомился с санаторием, но не рассмотрел само здание.

В центре зала весело журчал фонтан, окруженный всевозможными цветами, из которых Джек смог узнать только ромашки и маргаритки. Позади фонтана стояла статуя человека с немецкой овчаркой, преданно застывшей у его ног. Пол украшала зеленая и кремовая мраморная плитка с восточным орнаментом. На стенах в богатых рамах висели картины с изображениями собак различных пород.

Оглянувшись по сторонам, Джек совсем не удивился, увидев Базза, разговаривавшего с пожилым джентльменом. Охранник поглаживал собаку этого господина, которая напоминала помесь пуделя с какой-то неизвестной породой.

Джек хотел было подойти к Баззу и поинтересоваться местонахождением Лины, но потом передумал, вспомнив, как вел себя этот человек накануне вечером. Он прочитал указатели. Выбор был богатый: «Чихуахуа», похоже, ресторан с мексиканской кухней. «Фламандская левретка» – явно французская кухня, название «Итальянская гончая» говорило само за себя, а «Пекинес» был китайским рестораном. На указателе также имелась стрелочка в сторону кофейни «Чау-чау», и Джек решил начать с нее.

Он прошел мимо гостей, которые толпились в вестибюле со своими любимцами. Джек представления не имел, что в мире существует такое многообразие собак. Сравнивая их с Пончиком, он подумал, что его бульдог довольно привлекателен. А когда увидел причудливого песика, высунувшегося из дамской сумочки, то решил, что Пончик – прекрасная собака.

По роду своей деятельности Джек привык наблюдать за людьми и составлять о них свое мнение. Здесь он не увидел ни одного несчастного лица. Если этих людей здесь и обирали, то их это вполне устраивало.

Джеку пришлось пройти мимо всех ресторанов по пути к «Чау-чау». Только «Фламандская левретка» была открыта для завтрака. Там находилось немало посетителей, на многих из которых красовались смешные колпаки из гофрированной бумаги. Лины не было, но Джек решил, что когда-нибудь заглянет туда позавтракать.

Отделка ресторана «Пекинес» показала, что он прав. Это китайский ресторан. Надо будет зайти и туда.

Он миновал несколько магазинов одежды, сувенирную лавочку и небольшую аптеку. Отель был огромным, и Джек снова подумал, откуда Лина взяла деньги, чтобы построить такое здание.

«Чау-чау» располагалась рядом с магазинчиком купальных принадлежностей, и это, похоже, была единственная логическая ошибка в расположении заведений отеля. Кому захочется много есть, когда проходишь мимо стройных манекенов в купальниках?

Джек не считал себя большим знатоком, но ему понравилась обстановка в кафе. В большой комнате вместо выстроенных рядами столов стояло много деревянных стульев различной высоты, которые давали людям возможность уединиться. Здесь, как и везде, было обилие зелени и открывался прекрасный вид на площадку для гольфа и озеро. Лина все устроила по своему вкусу, и, похоже, она любила не только животных, но и растения.

У входа висела табличка: «Пожалуйста, оставьте четвероногих гостей у входа». Джек подумал, что поскольку санаторий предназначался в первую очередь для собак, то вполне справедливо, что хотя бы одно место оставалось за людьми.

С кухни доносились вкусные запахи. Джек вообще любил хорошо поесть, но завтрак занимал в его распорядке особое место. Возможно, из-за того, что тетя Софи всегда настаивала на том, что день нужно начинать со здоровой пищи. К тому же она великолепно готовила.

Хорошенькая светловолосая официантка обратилась к нему:

– Столик на одного, сэр?

Джек широко улыбнулся:

– Ну, это зависит… А доктор Кросби тоже завтракает здесь?

– Да, но…

Прежде чем девушка продолжила, Джек сказал:

– Пожалуйста, вы только спросите у нее, можно мне составить ей компанию? У меня… проблема с питомцем, и я хотел поговорить с ней.

– А как мне вас представить?

– Джек Донелли.

– Одну минуту, мистер Донелли.

Лина смотрела, как Дарла торопливо направлялась к ней. На лице доктора появилось озабоченное выражение. Она отложила в сторону телеграмму, где говорилось о трудностях, возникших с лабрадором по кличке Рейнджер.

– Здесь один человек хотел бы составить тебе компанию за завтраком.

Лина вздохнула и показала на стоявшие перед ней пять тарелок.

– Ты же знаешь, я люблю завтракать в одиночестве.

– Этот человек сказал, что у него проблема с собакой, и он хочет обсудить ее с тобой. – Официантка наклонилась ближе и прошептала: – Он высокий. – Девушка подняла руку над головой. – Больше, чем метр восемьдесят. Темные волосы…

Сердце Лины екнуло.

– Глаза голубые?

Дарла кивнула:

– Да, он сказал, что его зовут Джек Донелли.

Лина принялась сдвигать тарелки, сожалея, что придется расстаться со всей этой едой. Но ей не хотелось, чтобы Джек увидел, сколько она съедает по утрам. Она оставила только тарелку с фруктами.

– Быстро унеси это, – сказала Лина. – И дай мне минутку, прежде чем привести его сюда.

Дарла улыбнулась и кивнула, потом поставила все на поднос и ушла. Лина торопливо пригладила волосы, растерла щеки и покусала губы, чтобы они стали поярче. Она не могла уснуть всю прошлую ночь. Синие глаза не давали ей покоя.

Она задумалась. Ну что особенного в этом человеке? Софи нарисовала образ милого, беспокойного мальчика, который превратился в милого и ответственного мужчину. Лина была знакома с ним всего один день, но провела в его компании достаточно времени, чтобы понять, что понятие «милый» никак не вязалось с его внешностью и манерой поведения. По правде говоря, она даже сомневалась, есть ли у него сердце, пока не подслушала, как он пытался договориться с Пончиком.