Рвануло, правда, не очень сильно. По крайней мере, стены, пол и потолок остались на месте. Шахту тоже не завалило. Все-таки накопитель был неполным, да и откровенно слабеньким, поэтому его хватило лишь на то, чтобы подпортить суперкомп, посечь осколками стены. Образовавшееся во время взрыва пламя не смогло даже толком уничтожить жесткий диск, так что большая часть данных на нем все-таки сохранилась. Ну а что пропало, то, увы, пропало. Добыть эти сведения никому не удастся, уж мы с Эммой об этом позаботились.

Следующее, чем я занялся, это отыскал на противоположной стороне острова подходящее место и устроил там демонстративный бивак недалеко от берега. Ну там шалашик поставил, место под туалет обустроил, следы оставил, чтобы никто не подумал, что я ни разу им не воспользовался, хорошенько потоптался по округе, птичку камнем сбил и выпотрошил на видном месте, костер развел… а что? Нож у меня есть. Походные мелочи в карманах остались. Глаз меткий, могу доказать. Сделать пращу для меня не вопрос. А уж срубить ветку или высечь искру при наличии молний тем более не проблема. К тому же навыкам выживания в крепости Ровная нас еще в том году научили. И вообще я способный. Да и наставник у меня молоток, поэтому еще до поступления в академию преподал несколько полезных уроков.

Еще какое-то время я потратил, чтобы полетать над лесом и сгладить следы воздействия управляющего поля, особенно те, которые остались от меня в самые первые мэны и при виде которых у любого здравомыслящего человека должны были возникнуть вопросы.

Для этого часть территории пришлось сильно проредить, чтобы оставшиеся после меня тоннели в джунглях не так сильно бросались в глаза. А где-то и вовсе изобразить следы недавно бушевавшего пожара. Ну да. Молнии-то у меня теперь дикие, вредные, порой поджигают все подряд, а тут еще со всех сторон зверье агрессивное прет, к магии устойчивое, вот мои девочки и перестарались, пока пытались меня защитить.

По поводу аномалии я пришел к выводу, что будет лучше о ней все-таки рассказать. Да и про субреальность как минимум мастеру Даэ и мастеру Рао стоит узнать как можно раньше, тем более если мастер Майэ мертв, а его запрет на выдачу информации был исключительно устным и потерял после его смерти всякий смысл.

Про Рэма тоже придется рассказать как есть. Он все-таки Хатхэ, хоть и с приставкой «Оро». Вот пусть они и разбираются или с ним, если он все-таки жив, или же с его окружением, если этот ублюдок успел сдохнуть. У меня при всем желании не хватит на это ни времени, ни сил, ни возможностей. Тогда как Хатхэ… для них это дело чести, так что, надеюсь, Рэма или кто там за ним стоит они в скором времени прижмут.

Проблему своего «умирания» я, поразмыслив, тоже решил не скрывать. А вот тот факт, что даже с такими повреждениями я до сих пор не умер, намеревался списать на якобы имеющееся у меня, совершенно официально диагностированное «грязное» умение. То бишь ускоренную регенерацию, которая помогла мне и с физическим телом, и, конечно же, с даром.

Она же объяснит и отсутствие побочных эффектов от употребления в пищу местных фруктов, воды и мяса. Я же не мог все это время питаться святым духом, правда?

Единственно, это могло породить вопрос: как обычное и всеми презираемое «грязное» умение сумело оказать настолько выраженный эффект, если раньше оно вело себя гораздо скромнее? Но тут будет достаточно предположить, что, вероятно, во всем виноват высокий магический фон. Тем более что никто его влияние на «грязные» умения не изучал, а, по прогнозам Эммы, я с высокой вероятностью буду прав, если скажу, что тут имеется прямая причинно-следственная связь.

Впрочем, даже если я и ошибусь, никто меня за это не осудит. Я все-таки простой студент. Могу чего-то не знать. Да и тема эта закрытая, мало изученная. К тому же на мой организм за последние дни так много факторов уже успело повлиять, что рост магических способностей на этом фоне будет смотреться вполне естественно.

Само собой, чтобы все выглядело убедительно, мне придется продемонстрировать этот самый рост, но тут мои желания на сто процентов совпадали с возможностями. Так что как только остальные вопросы оказались решены, я снова вернулся в научно-исследовательский центр, дождался, пока дар стабилизируется, после чего впервые за двое суток вывел перед собой его проекцию и тихо присвистнул.

— Ничего себе!

А удивиться было отчего: с тех пор, когда я в последний раз оценивал состояние своего дара, основная его ветвь существенно раздалась в ширину, став толще практически вдвое, плюс заметно подросла и в высоту, но что самое главное, у нее появились дополнительные отростки!

«Эмма, как это понимать?»

«Полагаю, это следствие постоянной активности твоих молний, — спокойно отозвалась подруга. — Дестабилизированный дар, если помнишь, это очень подвижный дар, склонный к неконтролируемым и подчас опасным изменениям. Но в обычных условиях дестабилизация редко бывают полной и на это время дар обычно блокируется. Твой же дар оказался дестабилизированным абсолютно, но при этом остался активным. Мы его с тобой не блокировали».

«А почему мы не стали его блокировать?» — запоздало спохватился я.

«Потому что в этом не было необходимости. Молнии вели себя спокойно, ты их полностью контролировал, тогда как от использования второстепенной ветви отказался добровольно, а самая опасная портальная ветвь и вовсе заблокировалась самостоятельно».

«Тогда что же произошло?»

Эмма немного помолчала.

«Когда ты оказался на острове, твой дар начал испытывать значительное внешнее давление за счет чрезвычайно высокого уровня следовой магии, — сказала она. — И в то же время заполучил постоянную подпитку за счет экстремально высокого магического фона. Первое время, конечно, активность твоего дара снизилась, как у человека, который без подготовки оказался в сложной ситуации и совершенно оправданно растерялся. Но поскольку угрозы истощения не было, то я не стала блокировать дар, предположив, что в сложившихся условиях будет лучше, если он не уснет, а напротив, начнет адаптироваться к новым условиям. И он, как видишь, действительно начал бороться, привыкать к нагрузкам. Вернее, чтобы справиться с ними, ему поневоле пришлось приспосабливаться».

Я озадаченно замер.

«Погоди. Но ведь все это время у меня работала только одна ветвь — молнии».

«Верно. Причем в их работу ты практически не вмешивался. Они перемещались, защищали тебя и регулировали силу своих ударов самостоятельно. Они, несмотря ни на что, все это время были активными, постоянно крутились рядом и ни разу тебя не подвели. При этом нагрузка на них оказалась в десять раз выше обычного. И им пришлось каждый миг, каждый рэйн прилагать в десять раз больше усилий, чтобы хотя бы не погаснуть. А что происходит с человеком, когда он усиленно работает под серьезной нагрузкой? Он становится сильнее. Вот и твои молнии стали, потому что им ничего иного не оставалось»

«То есть получается, они прокачали сами себя?»

«Да, — согласилась Эмма. — Так что эти веточки — не новые магические умения, как ты подумал. Это все еще твои молнии. Просто теперь они стали гораздо сильнее, чем раньше».

«Кхм. Так я перешел на следующий уровень или как?» — не понял я.

«Нет. Двух дней пребывания в зоне повышенного магического фона для этого недостаточно. Но ты существенно расширил свои возможности по основной ветви на текущем уровне. По моим прогнозам, примерно на треть. Так что если тебя сейчас выставить на ринг против мага с аналогичным уровнем дара, но с более бедным магическим древом, ты его уделаешь на раз-два».

Я тихо присвистнул.

Фигассе!

«Но это что же получается, любая магическая ветвь… не только ствол, но и каждая ветвь в принципе… способна не просто расти, но еще и ветвиться?»

«Как ни странно, да. Ничем иным я не могу объяснить случившиеся перемены».

«Почему же мы об этом раньше ничего не слышали?»

«А вот это — очень хороший вопрос, — усмехнулась Эмма. — Думаю, имеет смысл поинтересоваться по этому поводу у твоих учителей».