Лэн Даорн оценивающе прищурился.

— Почему ты решил, что ему помог именно Рэм?

— Потому что в прошлом году они довольно тесно общались на практике. Было видно, что давно знакомы. К тому же мне показалось, что Дэм в этом дуэте играет не ведущую, а, наоборот, подчиненную роль. А значит, именно Рэм мог быть тем самым человеком, который хорошо знал крепость и всех, кто там служит, и с подачи которого Дэм вообще в это влез. Согласитесь, он, хоть и Хатхэ, все же фигура не того уровня, чтобы самостоятельно заниматься наркоторговлей. Ему требовался руководитель. Вдохновитель. Тот, кто подсказал бы, на чем можно заработать, дал список востребованных в крепости препаратов, а также смог бы проконтролировать процесс в то время, пока парня не было в крепости. Дэм ведь приезжал туда раз… ну максимум два раза в год. На весеннюю практику и в лучшем случае на летних каникулах. Согласитесь, этого недостаточно для полноценного бизнеса. А значит, у него просто должен был быть подельник. Ну или же Рэм мог его на чем-то подловить и шантажировать точно так же, как Дэм в свое время шантажировал лаира Всари.

Наставник немного помолчал.

— Хорошо, попробую. Но сейчас меня беспокоит другое. Тан Расхэ… мне очень не нравится, что тебе пришлось обращаться к нему за помощью.

— У меня выбора не было. И если что, то на мне магическая клятва висит, так что не позднее, чем через два месяца, я обязан буду вернуться.

— Я помню. И хочу, чтобы ты знал: тан Расхэ… да и вообще любой тан… не тот человек, которому можно с ходу довериться. Да, он тебе помог. Но то, в какой форме была предложена эта помощь, меня тревожит.

— Думаете, он захочет меня использовать? — в лоб спросил я.

Лэн Даорн только усмехнулся.

— Само собой. Тан Расхэ не был бы таном Расхэ, если бы даже не попытался. Но дело не в этом. На самом деле с тобой тогда говорил не один, а сразу три тана. Причем старых, опытных и порядком поднаторевших во всевозможных интригах. Ты обратил внимание, в каком ключе велась беседа? Тебе не показалось странным, что один тан так демонстративно постарался тебя принизить, второй большую часть разговора держался отстраненно, тогда как третий, напротив, выказал тебе явное благоволение?

Я тут же сделал стойку.

Про ту часть беседы, где Расхэ узнали, что я им, так сказать, не родной, наставник, конечно, не знал. Однако чрезмерное внимание тана Горуса к моей персоне в свете данного факта и впрямь навевало подозрения.

— Считаете, это была показуха? Игра на публику? Типа плохой тхаэр, хороший тхаэр?

— Не исключено, — кивнул наставник. — Находясь перед лицом заведомо более опытных игроков и получая явный негатив от одного из них, ты, будучи подростком, поневоле должен начать искать поддержку у других. И когда тебе эту поддержку оказали, ты стал тому человеку… не должен, нет. Просто благодарен. С одной стороны, вроде бы немного. Но для начала и этого достаточно, чтобы строить в отношении тебя дальнейшие планы и со временем сделать из обычного благодарного отрока обязанного по гроб жизни должника.

— Понял, — напряженно отозвался я. У нас с Эммой, к сожалению, совсем не имелось опыта участия в серьезных интригах и даже опыта общения с сильными мира сего было кот наплакал, поэтому здесь мы с ней ориентировались плохо. — Спасибо, сразу не подумал. Буду осторожен вдвойне.

Лэн Даорн с облегчением выдохнул.

— Надеюсь. А то, несмотря на все предосторожности, с тобой постоянно что-то происходит, и я уже не знаю, как на это реагировать.

— В смысле вы подумываете, не пора ли с меня снимать чье-нибудь проклятие?

— И это тоже, — слабо улыбнулся наставник. — Хотя лэнна Иэ сказала, что на проклятие это не похоже. Это, как она выразилась, судьба.

Я с сомнением на него покосился.

Да?

Судьба в моем понимании — это в своем роде рок, предопределенность.

В какой-то степени наличие судьбы означает и наличие высшего разума или бога, который куда-то и зачем-то меня ведет.

Однако на Найаре нет богов. Как нет и предопределенности. А значит, все это не просто неслучайно — кто-то или что-то упорно толкает меня идти именно этой дорогой. И я буду не я, если не выясню, кто эта сволочь, и не заставлю ее пожалеть, что она вообще рискнула встать у меня на пути.

[1] Вторник.

[2] Пятница.

Тем же вечером, раз уж мне вернули идентификатор, я впервые за последние три с лишним недели смог написать друзьям и сообщить, что со мной действительно все в порядке. Думал, народ просто порадуется. Ну, может, немного поругает и самую капельку повозмущается, что я уже в который раз умудряюсь вляпаться в какие-то передряги, причем, что называется, на ровном месте.

Однако, как выяснилось, я их недооценил, и мало того, что мне пришлось включить видеосвязь… мало того, что это была еще и конференц-связь, во время которой я отхватил знатных люлей буквально от всех своих друзей… так потом путем угроз и шантажа мне выставили жесткий ультиматум и потребовали, чтобы завтра после обеда я явился в ближайший к академии парк. Где, как клятвенно пообещала Босхо, меня будут долго бить, потому что я, гад такой, посмел до смерти их напугать.

Тот факт, что после обеда у всех четверых будут уроки, причем по обязательным предметам, после чего факультативы, а у кого-то еще и тренировка, никого из ребят не волновал.

— Попробуй только не прийти, — пригрозила Ания, стоило мне об этом осторожно напомнить. — В отель примчимся. В номер заявимся всей толпой. И не выпустим оттуда до тех пор, пока не будем точно уверены, что ты полностью выздоровел.

Признаться, на триэ-рэ[1] у меня были другие планы, но делать нечего. Пришлось клятвенно пообещать, что на встречу я все-таки приду. А потом я до самой ночи ловил на себе насмешливые взгляды наставника, который всем своим видом намекал, что раньше я так легко не сдавался.

Впрочем, с делами я решил управиться по-другому. Утром просто встал пораньше, немного (серьезные нагрузки мне пока запретили) размялся и позанимался. Позавтракал, благо лэн Даорн встал и отработал разминку вместе со мной. А потом я по-быстрому умотал в клинику Хатхэ и к девяти утра отправился на лечебные процедуры, которые на ближайшие несколько недель станут для меня обязательными.

Кибэ Ривор, к счастью, тоже любил вставать спозаранку, поэтому долго мне ждать не пришлось. А после окончания диагностики и непродолжительного пребывания в медицинском модуле я получил добро на расширение физической активности и настоятельную рекомендацию временно ограничить использование магии. По возможности вообще от нее воздержаться. Как минимум до сегодняшнего вечера, пока я не явлюсь в школу Харрантао, не пройду повторную диагностику уже на полигоне, а многоуважаемый кибэ на пару с великим мастером Даэ не убедятся, что мой дар действительно избавлен от риска повторной дестабилизации.

Рэйнам к одиннадцати я освободился, однако вместо того, чтобы вернуться в отель, взял такси и направился в ближайшее отделение Хошш-Банка, чтобы забрать новый браслет взамен того, который благополучно сдох на Мадиаре.

Само собой, накануне вечером, пока наставник не слышал, я позвонил на горячую линию и вкратце объяснил ситуацию. Так что все, что от меня требовалось, это подтвердить свою личность, после чего просто забрать новенький прибор, а неисправный сдать для изучения специалистами банка.

— Если техники признают, что поломка произошла по вашей вине, вам придется оплатить стоимость нового браслета, — пояснила мне незнакомая девушка по телефону. — Если же окажется, что вина не ваша, то платить за замену вам не придется.

Я не возражал.

Однако по дороге в банк неожиданно всплыла еще одна важная информация: уже в такси, когда я называл водиле адрес, Эмма смущенно сообщила, что на самом деле браслет не сдох. Вернее, на острове он все-таки сдох, но, в отличие от простого электронного, не до конца, поэтому, как только мы вернулись в среду с нормальным магическим фоном, он неожиданно для всех снова ожил. Я в это время находился в медицинском модуле, поэтому подруга, недолго думая, по-тихому залезла в прибор, кое-что там подкрутила, подлатала. И выяснила, что под воздействием повышенного магфона и чрезвычайно высокого уровня следовой магии у браслета перегорела только та часть электронной начинки, которая отвечала за связь и корректную работу системы безопасности.