А впереди узенький прилавок, где и обосновалась старушка. На её носу сидели толстые очки, и она что-то кропотливо заполняла у себя в журнале.

Я сразу заприметил то, о чём говорил мне Владимир. Стилус, привлекательно поблескивающий металлом, находился в прозрачном футляре, вместе с несколькими кольцами и табличкой впереди «ВЫКУПЛЕННЫЙ ТОВАР».

— Доброго дня, — обратился я. — Мне бы с вами поговорить насчёт вот этого предмета.

Я показал на стилус, и старушка только сейчас обратила внимание, затем подвинула очки на глаза, прищурившись. Проследив за моей рукой, она гневно посмотрела на нас.

— Я говорила вашему дружку, ещё хоть одно слово, я полицию вызову, — процедила она.

— Возможно, мой друг погорячился, — я облокотился на прилавок. — Но у меня есть деньги, я готов выкупить этот предмет.

— Так, и вам я то же самое отвечу, — проскрипела хозяйка ломбарда. — Вы видите табличку? Это уже выкупленные вещи.

— Так почему же они ещё здесь, а не у тех, кто их выкупил? — задал я логичный вопрос.

— Вы издеваетесь надо мной, наверное? — строго посмотрела на меня старушка. — Это значит, что аванс суммы внесён, скоро товар заберут.

Сразу после её слов в ломбард ввалился запыхавшийся растрёпанный мужчина. Он был в годах, и костюм на нём висел как на вешалке. Не понимаю, как он ещё ходил при своём истощении.

Взгляд нового посетителя был озабочен, видно что-то пошло не по плану. Несколько размашистых шагов, и вот мужичок уже у прилавка.

— Тамара Никитична, я всеми богами клянусь, заберу я свою вещицу, но завтра, — умоляющим тоном протянул он. — Сегодня у меня нет выкупной суммы.

Старушка взглянула на нас, о чём-то подумала, затем перевела критичный взгляд на посетителя.

— Я что вам, бюро добрых услуг? — резко ответила она, посматривая в сторону того самого предмета, который был мне нужен как воздух. — Ведь это уже не первый раз, Вадим Григорьевич. Вы уже третий раз сдаёте этот непонятный экземпляр в коробке, постоянно пытаетесь торговаться со мной, а потом пытаетесь выкупить.

— Ну вы же добрая женщина, — уставился он на неё. — У меня сложный период.

— Ой, он у вас тянется уже который год, — старушка отмахнулась от него, как от мухи.

— Мы же с вами давно друг друга знаем, хорошие знакомые, можно сказать… — продолжил коллекционер.

— Идите уже, продлю до завтра, — проворчала хозяйка ломбарда.

Коллекционера я перехватил у входа.

— У меня к вам есть деловой разговор, Вадим Григорьевич, — обратился я к нему.

— Мы знакомы? — напрягся он, всматриваясь в моё лицо.

— Конечно, недавно познакомились, в ломбарде, — добродушно улыбнулся я. — Я слышал, что вы нуждаетесь в деньгах.

— А кто же в них не нуждается? — растерянно улыбнулся он в ответ. — Но я до сих пор не понимаю, что вы от меня хотите.

— Всё очень просто. Получилась забавная штука, — продолжил я. — Та вещь, которую вы хотите выкупить, очень нужна мне.

— Так-так, а вы тоже коллекционер? — удивился он.

— Я больше… хм… рунный художник, и этот стилус мне очень придётся кстати, — ответил я.

— Вы меня поразили своими словами. Вы не похожи на колдуна, привораживателя, — ответил он. — Обычно они очень импозантно выглядят…

— Я же говорю… художник, — повторил я.

— Обычно рунами пользуются только они, — поднял он брови от удивления. — Но чтобы просто художник.

— Да, я рисую, для души, понимаете, — объяснил я.

В какой-то мере я прав. Рисую, чтобы сохранить свою душу в целости и сохранности в этом теле. И чтоб никакая сволочь не отправила её бесцельно болтаться в Междумирье.

— Предмет, который вы так стремитесь выкупить, будет пылиться на вашей полке. А оказавшись в моих руках… он будет служить, приносить пользу, — улыбнулся я. — Уважаемый Вадим Григорьевич, этот мир должен увидеть мои творения.

— Вы говорите очень проникновенно, — ответил коллекционер, задумываясь. Затем пробормотал: — Тем более мне нужны деньги.

— Давайте так. Сколько вы хотите за этот стилус? — решил я додавить его.

— Вообще, это очень дорогая вещь, — начал он.

— Сколько? Назовите сумму, — потребовал я.

— Ох… — он задумался.

— Тысяча? Может, полторы? — спросил я у коллекционера, и глаза у него алчно заблестели.

— А если две? — в его голосе проскочила надежда.

— Или всё-таки полторы? — вопросительно посмотрел я на него.

— Эх, была не была! Тыща девятьсот! — решительно выпалил коллекционер.

— Вот, — отсчитал я купюры, показывая ему. — Здесь тысяча семьсот.

— Хорошо, — кивнул он. — Я согласен.

Коллекционер выхватил из моих рук деньги и решительно направился в ломбард. Через пару минут он вынес стилус в футляре и торжественно вручил мне.

— Премного благодарен, — кивнул я. — Не смею вас больше задерживать.

Я направился к широко улыбающемуся Владимиру. Он стоял неподалёку и слышал наш разговор.

— Где ты так научился уговаривать? — хохотнул он. — Я даже поверил на секунду, что ты художник, рисующий картины.

— Каждая руна — это картина, Володя, запомни, — засмеялся я. — И я ведь только учусь рисовать. Дальше будут картины более живые…

— И более смертоносные, — улыбнулся Владимир, когда мы садились в машину.

— Возможно и так, — ответил я. — Это уже от моих врагов зависит.

— Главное, чтобы их не скопилось слишком много, — подметил Владимир. — А то и руны не помогут.

— Ты недооцениваешь рунное искусство, — ответил я, вспоминая битвы с ордами монстров. — Есть такие картины, которых боятся и толпы злодеев.

— Даже боюсь попросить нарисовать хотя бы одну такую, — удивлённо взглянул на меня Владимир.

— Я ещё не достиг такого уровня, но не исключаю, что ты увидишь такое творчество своими глазами, — пообещал я.

Всю дорогу в поместье я рассматривал ценную покупку. Открыл футляр, достал увесистый стилус. Он был идеально сбалансирован и предназначен как раз для начертания рун. А ещё, что самое удивительное, инструмент был усилен магией.

И что-то мне подсказывало, что я приобрёл этот предмет почти задарма.

— В общем, Володя, я беру тебя в качестве водителя, — повернулся я к Владимиру. — К тому же хочу предложить заняться поиском артефактов, в том числе и сборных.

— Я принимаю предложение, шеф, — довольно улыбнулся водитель. — Предложение интересное. — Свободные в продаже артефакты — сущая ерунда. Но можно поискать на чёрных рынках, побеседовать с контрабандистами.

— У тебя есть на них выходы? — поинтересовался я.

— Поищем, разве это проблема? — ухмыльнулся Владимир, выворачивая руль направо, в сторону поместья.

— Но нужны не все артефакты, — предупредил я. — Особенные.

— Какие, например? — удивился водитель.

— Усиливающие способности, — объяснил я. — Но ты, главное, найди, а там уже посмотрим.

На этом мы и остановились.

А приехав в поместье, скрепили трудоустройство Владимира на бумаге подписями и печатью рода Волковых.

Владимир признался, что он снимает жильё, и я предложил остановиться у меня.

Как оказалось, на территории находился гостевой дом. Правда, он нуждался в ремонте, там было невозможно жить. Но скоро его приведём в порядок. А пока я наказал Игнату выделить Владимиру спальню в фамильном доме.

Поужинав оставшимися с праздничного стола варёным картофелем в масле и овощным салатом, я решил обратить внимание на охрану поместья.

Самое время опробовать новый инструмент в действии. За час я сформировал большую сигнальную руну в центре поместья, и напитал её энергией. Маны в увеличенном источнике за глаза хватило, чтобы та ярко засветилась и накрыла всю территорию вместе с домом, постройками, стеной и воротами видимой только мне плёнкой энергии.

Сигнальная руна не реагировала на мелких зверьков и насекомых, пересекающих границу. В общем, если что-то пересекало периметр крупнее Жеки — сразу же в моей голове возникал тревожный сигнал. Точно как на даче Владимира.

Несмотря на то что работать новым инструментом было легко и быстрее, чем дубовой щепкой, я не обольщался. Мне предстоит окружить атакующими рунами всё поместье, располагая их сразу за сигнальным контуром. Долго я буду рисовать эти символы, но это того сто́ит.