Диван вздрогнул, затем его спинка хрустнула и резко сложилась вперёд, зажимая между двух половин несчастных.

— А-а-а-а-а! Митя-а-а-а! Помоги! — заверещала та барышня, что держала мои ловушки в руке. Но сейчас ей было не до этого. Она выронила их, пытаясь вырваться из яростного захвата.

Остальные бродяги испуганно таращась на меня, тоже пытались выбраться. Но… хватка у дивана была что надо.

— Ну вот, как-то так, — я поднял свои драгоценные рунные ловушки, бегло осмотрев их. Все элементы рисунка, который светился от напитавшей его энергии, на месте. И это меня чрезвычайно обрадовало.

Тот мужик, что возился с ямой, бросил лопату и почесал куда глаза глядят. Митя — втопил следом за ним.

Время действия руны подошло к концу и пойманные в пасть хищного дивана жертвы выскочили как пули, сваливая подальше отсюда.

— Вон как бегают, а ещё говорят, что бродяги плохо питаются, — улыбнулся Жека.

— Главное вот, — показал я ему ловушки. — Вернули то, что и хотели.

— Тогда возвращаемся, — Жека направился в сторону ближайшего леса, из которого мы ранее вышли.

— Подожди, — остановился я и прислушался.

Из ямы кто-то скулил? Или это мне послышалось?

Я подошёл к краю, откидывая ногой лопату, заглянул внутрь. На дне ямы, полузасыпанный землёй лежал щенок светло-коричневого окраса. Лапы белые, на мордочке белая отметина.

Я присел, всматриваясь в это скулящее существо.

— Вот же изверги. Такого красавца хоронить вздумали, — пробормотал я вслух, всматриваясь в глубокую кровоточащую рану на боку. Теперь понятно, зачем. В неё уже попала инфекция, и рана гноилась.

Я встретился взглядом с щенком, а щенок в ответ посмотрел на меня. И в этот момент по спине у меня пробежали мурашки, а магический источник закололо, будто тысячи иголок начали впиваться в него.

На меня смотрела Рона, моя питомица из прошлого мира, очень сильный магический зверь и верный защитник.

— Рона, ты? — выдавил я еле слышно.

— Ауф! — гавкнул щенок, заблестев преданным взглядом.

Но… как такое возможно⁈

— Кого ты там увидел? — подошёл ко мне настороженный Жека.

— Своего питомца, — улыбнулся я, аккуратно вытаскивая щенка из ямы. Главное, не делать резких движений.

Щенок затих, отключаясь. Через руки мне передавался жар, исходящий от его тельца. Ему осталось жить совсем недолго. Пульс еле прощупывался. Чёрт, надо спешить!

— Ого, так ему же хана, — пробормотал Жека, всматриваясь в страшную рану. — Как жалко. Щенок-то прикольный.

— Ты лучше смотри по сторонам, — ответил я, ускоряя шаг. — Ему ещё можно помочь.

Уже через мгновение мы торопливо шли по лесной тропе, а в голове, будто встревоженный пчелиный рой, крутились различные мысли.

Каким образом душа Роны попала в эту кроху? Почему во время появления в этом мире у щенка не затянулась рана, как произошло у меня в том тёмном переулке? Скорее всего, Рону кто-то укусил уже после того, как она очутилась в этом тельце. Другого объяснения у меня не было.

К тому же в прошлом мире мы с питомицей общались ментально. Да и связь я чувствовал. Но сейчас пусто. Ни одного ментального сигнала, ни одного даже намёка на связь с этим светло-коричневым комочком.

— И что ты собираешься делать? — на ходу обернулся ко мне Жека, когда мы подходили к даче.

— Скоро увидишь, — улыбнулся я в ответ.

Когда мы зашли в дом, я нашёл махровую подстилку, аккуратно положил щенка, затем порылся в своём рюкзаке. Остался ещё один магический пластырь. Он поможет затянуть рану. Да, вот он!

Но прежде нужно убрать заражение и почистить рану, что я приготовился сделать. Схватил стилус, оценил свои запасы маны. Негусто, но должно хватить на лечебную руну.

Рунные мастера в моём мире делились на две категории. Те, кто владел множеством рун. И те, кто знал всего несколько символов, но умели их усиливать, составляя неплохую конкуренцию первой категории мастеров. Что у тех, что у других были в запасе не только боевые, но и лечебные руны.

Что же касается меня, неспроста обо мне ходили легенды. Я не причислялся ни к одной из категорий рунных мастеров. Всего лишь потому, что знал абсолютно все руны, а также мог их совмещать или усиливать. Причём по скорости вычерчивания рун мне не было равных. Я был стремительный, словно ястреб в погоне за жертвой.

И да, я знал несколько лечебных рун.

— Ауф, — жалобно выдал щенок. Он очнулся и пытался поднять голову, чтобы встретиться со мной взглядом. Его сильно знобило. Яркий признак того, что он уже на грани жизни и смерти. Вокруг раны шерсть вся облезла, и кожа уже приобрела мертвенно-бледный оттенок.

— Я тебя вылечу, малышка, — прошептал я. — Обязательно вылечу.

Рука сжала дубовую щепу. Я попробовал пальцем рабочую часть. Достаточно острая, чтобы оставить след на коже. Другого варианта не было. Под рукой не оказалось специальных заготовок под руны как раз для таких случаев. Да и есть ли в этом мире такие? Сомневаюсь.

Время сейчас было не на нашей стороне.

— Только придётся потерпеть, — добавил я и приступил к нанесению руны.

Руки дрожали с непривычки. Работа тонкая, рисунок сложный. Я отрешился от окружающего мира, сосредотачиваясь на кончике щепы, и начертил контур вокруг раны. Затем принялся за лучи, которые должны переплетаться друг с другом в уникальном рисунке.

Руки я почти не чувствовал, поэтому перекинул инструмент в левую. В прошлой жизни я был амбидекстром, одинаково рисовал как правой, так и левой рукой. Но здесь, я только иду к этому.

Левая рука паренька была значительно слабее в этом плане. Он был правшой, до того как я начал тренироваться. Но сейчас уже есть некоторые успехи.

На фоне Жека бубнил что-то неразборчивое, затем раздался отдалённый скрип двери и кто-то зашёл. Вроде Владимир.

Но мне нельзя останавливаться. Иначе всё напрасно. Необходимо замкнуть узор, и только тогда можно выдохнуть.

Я вновь поменял руку, останавливая на секунду самодельный стилус. И продолжил.

Не знаю, сколько прошло времени. Я потерял ему счёт. Но то, что уже стемнело — это точно. Закончив, я оторвал остриё щепы от маленького тельца. Руки дрожали от перенапряжения, пот заливал лицо, а рубашка насквозь мокрая.

Я изучил своё творение. Нацарапанный узор выглядел правильно, ни одной лишней загогулины или прерывистой линии.

Щенок дышал шумно и прерывисто, громко похрипывая. Но я успел, он ещё живой!

Одним махом я напитал лечебную руну своей маной, вновь выгребая почти всё из магического источника.

Как же мне не нравилось это. Если б неограниченный запас, я бы уже достиг среднего уровня, оказываясь на полпути к прежней своей форме. Надо подумать, как развить источник. И понять, наконец-то, какой магией обладало это тело до моего появления.

Мана растеклась по руне, которая блёкло замерцала зелёным светом. Руна не очень сильная, отсюда и её свечение.

Но результат я уже заметил. Рана начала медленно, но верно очищаться. Через несколько минут рана очистилась, а руна потухла, исчерпав свою силу. Я тут же наклеил сверху магический пластырь, который растёкся, стягивая рану.

Щенок умудрился поднять голову. В его глаза я прочёл благодарность, а ещё сильную усталость.

— Теперь тебе нужно поспать, подруга, — потрепал я Рону по холке.

И щенок растянулся на подстилке, закрыв глаза.

Я поднялся, чувствуя сильную слабость. А ещё я испытывал жажду. Нашёл на кухне графин с водой и выпил его весь. И только сейчас услышал тихие голоса во дворе.

Владимир и Жека сидели у костра и жарили мясные продукты, которые в этом мире назывались сосисками. Нанизали их на очищенные ветки и поворачивали над пламенем.

— Ну что, получилось⁈ — воскликнул паренёк, вскакивая с места.

— А как же, — выдохнул я, натянуто улыбаясь. Только сейчас я понял, насколько сильно хочу есть.

— Присоединяйся, волшебник, — улыбнулся Владимир. — Долго же ты сидел над щенком. И как, говоришь, эта штука называется? То, что ты делал…