Отто тихо опустился на пыльный мат у стены напротив и прикрыл глаза. Пять минут покоя, чтобы навести порядок в голове — большего ему не надо… Перед его внутренним взором пронеслись события последних часов — лица, стены, разговоры… Слова Вагнера из перехваченного диалога — «бешеные дельты». Что он имел в виду?.. В памяти имелся один-единственный случай упоминания этого странного термина — жуткое воспоминание, когда-то возвращавшееся к нему каждую ночь, но старательно задвинутое в тёмный угол сознания, вместе с тем именем, которому оно принадлежало… Задвинутое — до времени. Он верил — наступит час возмездия, и придётся вспоминать, вновь и вновь — каждый раз, едва закрадётся в его сердце жалость, а в голову сомнение… Вспоминать, вспоминать, вспоминать!..

Нынче же воспоминание это ломилось в его мысли непрошеным гостем, настойчиво, навязчиво, неотвратимо… Бороться бесполезно — словно сюжет на пропагандистском экране, придётся смотреть его с начала и до конца.

…Согласно данным Службы Скрытого Реагирования, «Цель Сорок Три» находилась в момент начала активных действий на Эребусе в кругу своей общины, но, за счёт некомпетентных действий ряда сотрудников, была утеряна, и теперь «объект» предстояло искать среди выживших. Учитывая, что не только движения в рамках орбиты, но даже авиасообщение ныне целиком подпадали под контроль Военной Администрации, «Цель Сорок Три», переименованная отныне в «Цель Двадцать Четыре» оказалась в положении затравленной лисицы, и со дня на день стоило ждать рапорта о задержании «объекта».

Несомненно, именно так и было бы, не занеси его судьба на Мензис, где предстояло закупить оборудование для систем планетарной защиты, ставшее вдруг, на фоне явно нарастающего внимания к Эребусу, неожиданно актуальным. Эти десять парсек и решили его судьбу — получив вести о начале всей заварушки, он не смог бы вернуться вовремя, чтобы разделить участь своей семьи, как бы ни стремился.

Но, как минимум, он не выпал из игры, и отчаянно рвался хоть что-то исправить. Возможность вернуться на Эребус, хоть и всего-то на пару дней, представилась неожиданно. Военная Администрация, стремясь монетизировать свою победу, и не особо заморачиваясь этической стороной вопроса, разослала во все хоть мало-мальски значимые инвестдома Сектора предложение о льготном приобретении объектов и земель на Эребусе по схеме «распродажа имущества при банкротстве предприятия».

Получили такие предложения и крупнейшие фонды Мензиса. Многие из них откликнулись, отправив своих сотрудников, в том числе и «ОККР Управление Активами», чей делегат Рональд Су, которому «посчастливилось» обладать комплекцией, схожей с «Целью Двадцать Четыре», уже несколько дней валялся, обдолбанный, в чужой каюте, под присмотром специалиста. Когда ещё через пару-тройку дней он окончательно очнётся, в его памяти останется лишь подсевшая к нему в баре красавица, ночь, полная секса и наркотиков, ложные отрывочные воспоминания о скучной презентации на Эребусе, да тяжёлое похмелье всю обратную дорогу.

А лже-Су, периодически чуть морщась от боли, покалывающей его подрихтованное, но всё ещё не адаптировавшееся к новой внешности лицо, стоял перед зеркалом, поправляя контактные линзы, имитирующие сетчатку оригинала. Мера, скорее всего, избыточная, равно как и рокировка данными идент-чипов — согласно обрывочным данным, всё ещё поступающим с Эребуса, вбомбленная почти что в каменный век планета вряд ли сможет оценить изыски высоких технологий.

Гораздо важнее полноценно вжиться в роль, на сто процентов превратиться в скучного аналитика Рональда Су, задача которого — оценка рентабельности территорий перед принятием решения об их приобретении или же отказе от такого решения. Скорее всего, фонд благоразумно предпочтёт остаться в стороне от большого дележа — отчёт аналитика явно будет весьма путаным…

Реальная же цель — даже странно думать об этом в облике господина Су — рекогносцировка, определение сил и средств противника, выявление уязвимостей в выстроенной Военной Администрацией планетарной и наземной защите. Выяснение планов захватчиков, установление контактов на верхних уровнях временной власти.

…Наскоро запущенный захватчиками гражданский космопорт Эребуса встретил делегацию пылью и развалинами, тусклым блеском усеявшего всё кругом битого стекла, копотью на уцелевших стенах и ветром, норовящим закинуть в глаза очередную пригоршню жгучего пепла.

В воздухе висел слабый, но вполне отчётливый аромат смерти. Вяло работающие бригады по расчистке завалов первым же делом очистили здания и прилегающие территории от трупов, но горы обломков по-прежнему таили в себе огромные количества мелких ошмётков — во время штурма Эребуса космопорт был переполнен беженцами, клочьями тел которых теперь были густо нашпигованы все развалины в округе.

Сопровождающий долго вёл делегатов от шаттла через руины терминала к таможенному посту по змеящейся среди гор обломков кое-как расчищенной тропке, медленно, строго-настрого запретив даже на шаг уклоняться от его следов.

Сообщения о «каменном веке» подтверждались. Никакие из привычных путешественникам систем транспортного узла не работали, багаж — и тот пришлось нести в собственных руках.

На таможенном посту, однако же, обнаружилась вполне функционирующая рамка сканера, запитанного от стоящего поодаль негромко тарахтящего генератора. И то, и другое, судя по подчёркнуто грубому дизайну, принадлежало военным. Все делегаты по очереди прошли через рамку, затем таможенники тщательнейшим образом перебрали их багаж, перещупали их самих и их одежду, после чего ещё один специалист — на этот раз в гражданском — долго водил вокруг каждого ручным сканером, высматривая что-то через подключенные к сканеру окуляры. Возможно, заморочки с имплантами всё же не были избыточны, подумал Су, переходя от наконец-то удовлетворившегося осмотром таможенника к посту проверки документов.

Впрочем, «постом» это было довольно условным — просто большая, чудом сохранившаяся почти целиком, каменная столешница, положенная на какие-то случайные опоры на неудобной для стоящего за ней оператора высоте, заставленная, скорее для виду, явно неисправным оборудованием.

— Имя, фамилия, социальный индекс, род деятельности, откуда прибыли, цель визита?

— Рональд Су, альфа-стандарт, региональный представитель корпорации «ОККР Управление Активами», Мензис, прибыл по приглашению, цель — бизнес.

— Документы, пожалуйста.

Су протянул пограничнику карточку паспорта. Тот, даже не глядя в сторону неработающего сканера документов, вручную сверил фотографию на карточке с хорошо подогнанным под неё оригиналом, кивнул. Поставил галочку в лежащей перед ним тетрадке, и вернул документ гостю.

— Добро пожаловать на Эребус.

На небольшом пятачке свободного пространства, расчищенного среди развороченных, заплетённых в диковинные спирали скамеек зала ожидания столпилась небольшая группка, прибывшая на параллельном шаттле. Видимо, ждали они относительно недолго, так как никто не пытался устроиться на поставленной на краю пятачка более-менее ровной скамье, покрытой, впрочем, столь густым слоем пыли и мелкого бетонного крошева, что всякое желание присесть отбивалось начисто.

Высоко над головами гостей тоненьким голоском поскрипывала, болтаясь на остатках арматуры, недобитая бетонная балка. Пару секунд Су наблюдал за её почти незаметным движением, втайне надеясь, что она всё же не выдержит, и, влекомая законами справедливости, погребёт под собой хотя бы часть из этих слетевшихся на пиршество стервятников; а затем, широко улыбаясь, присоединился к ним.

Большая часть присутствующих уже была ему знакома, он успел немного пообщаться с ними ещё в полёте, дополнительно закрепляя образ «давнего знакомого» в баре во время ожидания на орбите. Половина из делегатов не имела к инвесторам никакого отношения, вызывая у него ассоциации скорее со светскими и полусветскими тусовщиками. За коим чёртом они явились на опасную разорённую планету? Все они представлялись ему стаей саранчи, налетевшей на и без того уже пострадавшую, пожухлую зелень — жадные, прожорливые, неистребимые… Шли слухи о каком-то шикарном шоу, задуманном устроителями — видимо, весь этот полусвет влекла, кроме жажды наживы, ещё и жажда зрелищ…