Василий аж на стременах привстал. Вот оно как, Софья! Вороги у нас под боком воду мутят и победы нас лишают! Ну поглядим!
…
Глава 2
Солнце уже клонилось к закату, когда к большим скрипучим воротам женского Покровского монастыря в Суздале подошла неуверенной походкой убого одетая в какие-то обноски баба. В руках у неё был только небольшой узелок, и она слегка прихрамывала на левую ногу. Недавно прошёл дождь, и во что была обута паломница было не понять под толстым слоем грязи. В чумазой бродяжке вряд ли бы кто-то смог узнать недавно овдовевшую боярыню Волкову.
Из рода Волковых не осталось на тот момент уже никого в живых. Боярин Михаил Волков, муж несчастной женщины, участвовал в походе старообрядцев к Софье в июле 1682 года и принимал активное участие в «прениях о вере», которые царевна завела в итоге в тупик, покарав всех участников, как только толпы бунтующих старообрядцев разошлись по домам. В январе 1683 года Михаил был до смерти замучен в Сыскном приказе по распоряжению Софьи. Всё имущество Волковых было отписано казне. Тело мужа привезли сразу на погост, где, почти потерявшая рассудок молодая 17-тилетняя вдова, упала в обморок и у неё случился выкидыш.
Едва придя в себя и осознав, что потеряла в этой жизни всё, что имела, она убедила себя отказаться на людях от старообрядчества, считая всё произошедшее карой Господней ей за гордыню. Ибо поддержала тогда мужа в его стремлении найти правду у престола. Ну, а как не поддержать-то? Муж ведь.
Настоятельница монастыря игуменья Евдокия, пожалев убитую горем женщину, пристроила пришлую на работу в монастырском аптекарском саду. Ясное дело – работала только за еду. Ну и училась потихоньку у инокини Марфы, которая при Свято-Покровском монастыре работала в монастырской аптеке.
В 1686 году летом в монастырь на богомолье приехала царевна Софья.
Увидев ненавистную ей убийцу её мужа и нерождённого ребёнка, Волкова решилась на страшное. Месть застила ей глаза, и она попыталась отравить царевну. Яд был быстрым. Вот только умер один из рынд, который решил отпить из вечерней чашки с отваром, которую настоятельница послала Софье для успокоения перед сном.
Быстрый допрос служки показал причастность местной травницы к подготовке отвара. Но поиски ни к чему не привели. Убёгла девка.
Потеряв два зуба, упав с крыльца монастыря при побеге, она пыталась изменить внешность и уйти за ночь как можно дальше от монастыря.
То, что попытка отравления не удалась и Софья осталась живёхонька, Пелагея узнала только через месяц.
В небольшом хуторе Ряжки в паре дней ходьбы от Рязани, у неё получилось укрыться в землянке почившей год назад местной знахарки. И лечила бы она и дальше своими травками народишко, и жила себе тихонько, но татары спросить её совсем забыли, жечь им хутор или нет. Пожгли и всех поубивали. И её бы тоже, но землянка, в которой она приютилась, была уже старая и заросшая густой крапивой. Не нашли её. День и ночь просидела она в полузасыпанной землянке, боясь громко дышать, и истово осеняя себя двуперстным крёстным знамением. И Господь миловал.
Выйдя из убежища, спасшего ей жизнь, она огляделась по сторонам и рухнула на колени. Слёз не было. Отплакала своё уже видно.
Увидев спящего у колодца здоровенного парня, Пелагея сперва сильно напугалась, но разглядев отсутствие оружия и приятную внешность незнакомца взяла себя в руки и решила, что хуже уже не будет, а лишние руки могут ей пригодиться. Включив режим не слишком умной бабы и добавив ставший уже ей привычным местный говорок, она и пошла знакомиться.
…
Хоронить всех не стали. Собрали целых 14 тел. Нецелые не собирали. Двоих детей нашли в подполе сгоревшей избы. Угорели. Васька перетаскал тела в овраг и завалил их ветками. Не по-христиански, конечно, но ни времени, ни инструмента хоронить всех у них не было. Пелагея прочитала какую-то молитву, к словам которой Васька пытался прислушиваться и понять, то ли это Христианство, что было у него на родной Земле, или нет. И не понял. Сам он был далёк от религии, поэтому разобраться в бормотании Пелагеи и отличить старообрядческие молитвы от тех, которые он слышал когда-то в своём мире, он просто не мог.
Хуторок был не богатый. При беглом поиске Васька нашёл железный котёл, три ножа и один топор. Одёжку с трупов снимать не стали. Нашли небольшой отрез ткани, который не успел сгореть. Васька ещё нашёл и поменял стёршиеся от путешествия по бездорожью лапти. Денег нашли 4 копейки. Торопились. Пелагее мнилось, что отряды татар ещё прочёсывали округу.
Перекрестились на дорожку. Васька старательно пытался скопировать жесты Пелагеи, но крестился тремя перстами, как в детстве бабушка учила. На что Пелагея отреагировала вполне нормально.
И пошли в сторону Рязани, вслед за ушедшими туда три дня назад остатками русского воинства. Ну не к татарам же им идти.
…
Магистр ехал вслед удаляющемуся русскому войску и мысленно возвращался в то странное время, 6 лет назад, когда он впервые осознал, какое сокровище им досталось. Сейчас он уже начинал думать, что это было скорее проклятие.
Ни учёба в университете в Риме, ни долгие годы службы не готовили 45-тилетнего, уже убелённого сединами, Магистра Ордена иезуитов Фредерика Ромеля к такому.
В тот день депешу из Москвы ему принёс гонец, загнавший по дороге четырёх коней. Частые путешествия по европейским столицам и его тайная работа во славу Ордена приучила Магистра к быстрой смене обстановки, и он был, как говорят московиты, «лёгок на подъём».
Даже не суть, а скорее форма письма, в которой звучала прям неподдельная паника, заставила его выехать в Москву уже через 3 часа после получения послания. Брат Микаэль, всегда такой чопорный и рассудительный, на этот раз явно был напуган до смерти, рука писавшего сильно дрожала и буквы размазывались в конце слов, как будто пытаясь убежать от ужаса написанного.
Всю дорогу в составе папского каравана до Москвы Ромель неоднократно перечитывал депешу и пытался понять, не бред ли это сошедшего по непонятной причине с ума брата Ордена. Но приводимые им в письме факты и анализ допросов четырёх неизвестных раскрывал прямо-таки чудовищную картину абсолютно новой реальности бытия. Если даже часть, даже крохи частей из указанного – истина, то мир столкнулся с чем-то воистину сокрушительным, не поддающемся осмыслению и доказывающем истинное могущество Господа. А может это преддверие апокалипсиса? Не всадники ли это? Чума, Война, Голод и Смерть?
Вместе с Магистром в Москву приехал известный польский кат (заплечных дел мастер), который служил Ордену верой и правдой уже долгие годы. И который, что в данном случае было немаловажно, говорил по-русски. Именно от его искусства разговорить человека, чтобы тот даже не думал утаить что-то, пусть даже с его точки зрения не сильно важное. В его руках петь начинали все. Даже немые. Одно слово – мастер!
Первые два попаданца были подвергнуты допросу с пристрастием сразу же по приезду Магистра в особняк Ордена в Немецкой слободе. Магистр не хотел терять время и, несмотря на уверения брата Микаэля, что неизвестные всячески идут на контакт и готовы сами всё рассказать, решил действовать жёстко и максимально с его точки зрения эффективно. Накрутив себя в дороге до состояния близкого к истерике, он решил сразу расставить все точки над i, и либо найти ложь и успокоиться, либо … а что, собственно, будет «либо» он так и не решил пока. Ибо это «либо» было уж слишком… слишком…
Русский язык Магистр знал превосходно. Жил тут когда-то в течении 3-х лет по делам Папы. Правда инкогнито, не афишируя, что он брат Ордена. Поэтому сам присутствовал на «беседах» и даже задавал уточняющие вопросы.
Допрашивать в Ордене умели. И не только с пристрастием. Подготовка беседы, когда человека долго маринуют и изматывают физически и морально, наводящие и грамотно расставленные уточняющие вопросы, перекрёстный экспресс-допрос, очные ставки и т.п. Весь спектр инструментов дознавателей Ордена был применён к двум мужчинам из числа попавших в каземат попаданцев. Ну и пытки тоже само-собой.
