Полий навалился на него всем весом верхней части туловища, но Нефер просунул руки ему под спину и правой ладонью стиснул колено урянина. Таита потратил много часов, заставляя ученика укреплять правый большой палец, сжимая кожаный мячик, пока в нем не появлялась глубокая вмятина. Но старику и этого было мало. Он заставлял Нефера упражняться до тех пор, пока тот не научился ломать раковину каури, зажав ее между большим и указательным пальцами. Снова и снова Таита показывал ему точное место под коленом, где была рана и куда надо направить усилие, чтобы добиться цели. Нефер теперь нашел ее и вдавил большой палец в пустоту между головкой большой берцовой кости и незакрепленной коленной чашечкой.

Все мышцы правой руки Нефера напряглись, а глаза, казалось, готовы были вылезти из орбит. Затем он вдруг почувствовал, как под кончиком его большого пальца что-то подалось, и совершил еще одно усилие. Большой палец вдавился глубже, ослабленный хрящ и сухожилия трещали и лопались, и коленная чашка в ладони Нефера поехала вверх, сорванная с места.

Полий заорал, и этот крик выражал такую боль, что зрители вокруг кольца притихли. Он разжал хватку и попытался оттолкнуть Нефера от себя, но тот легко уклонился и, не отпуская сорванной коленной чашечки, сдвигал ее еще больше. В один миг Полий сделался беспомощным как младенец и зарыдал, задыхаясь от боли.

Нефер вспрыгнул на него и ткнул лицом в землю. Потом начал загибать его левую ногу вверх, и Полий не в силах был воспротивиться этому. Нефер заламывал ногу, выгибая поврежденное колено, пока пятка не коснулась ягодиц урянина, после чего бросился на нее всем весом. Полий издал душераздирающий, нечеловеческий крик.

– Сдавайся! – потребовал Нефер, но Полий ничего не соображал от боли.

Судья подбежал и коснулся плеча Нефера, сообщая ему о победе.

Юноша вскочил, оставил Полия корчиться и рыдать в грязи. Зрители тихо расступились перед фараоном, ошеломленные столь быстрой и безоговорочной победой.

– Ему никогда уже не наступить на эту ногу, – сказал кто-то в толпе.

Нефер услышал это, но не оглянулся, а поспешил к другому рингу, расталкивая собравшихся зрителей.

Мерен и Сигасса Крокодил обхватили друг друга, прижавшись грудью к груди. Они катались по рингу, и наверху оказывался то один, то другой. Нефер сразу заметил, что Мерен изранен. От болезни кожа Сигассы стала толстой и грубой, непроницаемой для боли, и сейчас он использовал ее как оружие: терся об Мерена, царапая его, так что кровь сочилась из мелких разрывов на груди и руках юноши. Таита предупреждал их об этом, но было невозможно избежать этого отвратительного объятия, и Мерен постепенно слабел. Нефер прибежал как раз вовремя.

Правила Красной дороги намеренно составляли во вред новичкам. Но они разрешали одному из них прийти на помощь другому, когда его собственный противник будет повержен. Это была одна из немногих предоставленных им поблажек, и Нефер воспользовался ею.

Едва войдя на ринг, Нефер наклонился и подобрал белую гальку формой и размером с голубиное яйцо и стиснул в ладони, так что суставы побелели от напряжения. Тем самым его кулак превратился в оружие, мощное, как киянка плотника.

Толпа закричала, предупреждая Крокодила. Выпустив Мерена, тот проворно вскочил, а затем, набычившись, кинулся на Нефера. Таита предупредил их, что бритый шишковатый череп нубийца служит тому смертоносным тараном. Сигасса уже сломал Мерену два ребра во время первой атаки и сейчас намеревался проделать то же самое с Нефером.

Юноша позволил ему приблизиться, выжидая своего шанса. Крепко стоя на ногах, правым кулаком он нанес Сигассе боковой удар в челюсть, именно в то место, которое показал ему Таита. Мощь движения Сигассы и энергичный замах Нефера с разворота сложились в этом ударе. Огромная чешуйчатая голова запрокинулась, а мышцы ног нубийца отказались служить. С разгону он во весь рост растянулся на линии камней, означающих границу ринга.

Никто в толпе не видел прежде, чтобы голый кулак наносил удар такой силы. Все разинули рты от удивления. Сам Нефер был поражен результатом: Сигасса даже не дергался. В следующее мгновение юноша спохватился и закричал судье:

– Сигасса за пределами ринга! Его следует признать побежденным!

– Нефер-Сети – победитель! – поддержал его арбитр. – Сигасса проиграл схватку. Вы исполнили все и по правилам, Нефер-Сети!

Нефер подбежал к Мерену и поднял его на ноги:

– Ты ранен?

– Мои ребра! – выдохнул Мерен. – Эта свинья бодается, как бык.

– Нам пора ехать дальше.

– Разумеется. – Мерен выпрямился и расправил плечи. – Это пустяки.

Но от боли лицо у него сделалось серым, как пепел, и пока они бежали к колеснице, он хватался за бок. Юноши торопливо натянули хитоны и облачились в кожаные доспехи.

– Мы потеряли слишком много времени, – сказал Нефер. – С каждой секундой теряем преимущество.

Взобравшись на платформу колесницы, оба обернулись на террасный склон и линию мишеней для дротиков на равнине под ним.

– Вот и погоня, – буркнул Мерен.

Вдали клубилась пыль, облако ее казалось в солнечном свете бледным и каким-то неестественным. Колесницы преследователей все еще были только темными пятнышками под летящей пылью, но увеличивались в размерах буквально на глазах.

Слова были излишни. Преследователям не придется терять время на борьбу, они на полной скорости промчатся мимо обложенных камнями рингов. Нефер и Мерен знали, сколь призрачно их преимущество и как легко потерять его остатки. Хватит одного неверного шага или просчета с их стороны.

Нефер щелкнул вожжами и прикрикнул на лошадей. Пока молодые люди боролись, Дов и Крус отдыхали и теперь с новыми силами вовсю налегли на упряжь. Впереди линия флагов начала плавно заворачивать снова на юг, в ту сторону, откуда юноши прибыли.

– Мы проехали половину пути! – Мерен хотел сказать это весело, но голос у него сдавило из-за боли в сломанных ребрах, а каждый вдох давался с трудом.

Испытуемые пересекли плато и достигли противоположной его стороны, где террасы чередой исполинских ступеней спускались к краю пропасти. Они посмотрели вниз, на загоны и пастбища, где орошаемая земля казалась удивительно зеленой по сравнению с красноватыми и серовато-коричневыми оттенками окрестного ландшафта и башнями и крышами Галлалы. Последние имели вид настолько ветхий и были такого землистого цвета, что казались частью природы этого края, а не творением рук человеческих.

Юноши посмотрели вперед – перед ними разверзлась пропасть, похожая на утробу чудовища. Ее края, обрывистые и неприступные, уходили вниз в сокрытые багровой тенью глубины. На тропе, огибающей вершины утесов, виднелись кучки людей. Это зрители, наблюдавшие испытание с дротиками, срезали путь, спеша посмотреть на испытание в стрельбе из лука.

Нефер мчался вдоль террасы, гоня во весь опор в надежде отыграть у преследователей хотя бы несколько ярдов. Здесь Крус в полной мере искупил свои ошибки у мишеней для дротиков: его недюжинная сила влекла колесницу и вливала бодрость в Дов. Они достигли края пропасти и помчались вдоль него так близко, что вылетающие из-под колес мелкие камешки падали в бездну. Хотя Крус располагался с краю, ближе всех к пропасти, он не сбивался с шага, а, напротив, налегая на постромки, бежал изо всех сил и с охотой. Нефер приободрился.

– Мы все еще успеваем проехать мост! – крикнул он на ветру. – До моста нас не догонят! Давай, Крус! Давай, Дов.

Глянув вперед, Нефер увидел на краю пропасти высокую, легко узнаваемую фигуру Таиты. Маг смотрел поверх пропасти на мишени для стрельбы из лука на противоположной стороне и даже не оглянулся, когда молодые люди остановились у него за спиной и спрыгнули с колесницы.

Накануне вечером Таита предсказал: «Если задует западный ветер, стрельба из лука и пересечение пропасти решат исход испытаний. Я буду ждать вас там».

Юноши взяли со стоек луки и колчаны со стрелами и, оставив лошадей на попечении конюхов, поспешили к стоящему на краю утеса Таите.