Шабакон уже стоял на холмике около середины линии. В случае попадания во внутренний круг он выбросит красный флаг, в случае промаха – желтый. У испытуемых всего пять дротиков, и допускается получить только один желтый флаг. Если они потерпят неудачу в первой попытке, им придется вернуться, подобрать дротики и сделать новый заход. И так до тех пор, пока они не увидят четыре красных флага.

Нефер передал поводья Мерену, и тот повел колесницу близ отделяющей их от мишеней изгороди, чтобы облегчить Неферу бросок. Первая мишень быстро приближалась, и Нефер, стоя на трясущейся и раскачивающейся платформе, приготовился.

– Нил! – приказал он, и тотчас Дов и Крус сменили бег на тот чудесный скользящий аллюр.

Колесница выровнялась, и, плавно покачиваясь на ногах, юноша метнул дротик. С момента, как тот устремился в полет со скоростью, умноженной ремнем, никаких сомнений не осталось – поправка на ветер была сделана. Пролетев пятьдесят шагов поперек направлению ветра, дротик вонзился в середину красного круга; краем глаза Нефер увидел, как Шабакон махнул красным флагом, подтвердив попадание. Он выхватил из корзины следующий дротик и намотал ремень. Им овладела необоримая, почти божественная уверенность: он знал, что следующие четыре дротика полетят так же точно, как первый. Выждав, когда приблизится вторая мишень, Нефер метнул снова. Получился еще один идеальный бросок. Ему даже не понадобилось смотреть на флаг.

– Бак-кер, брат! – вскричал Мерен, направляя колесницу к третьей мишени.

Они ехали очень близко от кустарника, и очертания пролетающих мимо веток казались смазанными. Нефер прицелился и резко отвел правую руку для броска. Именно в этот миг колесо задело живую изгородь, колесница резко подскочила и зависла, грозя опрокинуться. Лошади выровняли ее, потянув сообща, но дротик уже вылетел. С отчаянием в сердце Нефер увидел, как он летит мимо, даже не задев мишень. Взметнулся желтый флаг.

– Это из-за меня, – огорчился Мерен. – Я подъехал слишком близко.

– Теперь держи колесницу ровнее! – рявкнул Нефер. – Нам нужны еще два красных флага.

Приближалась четвертая мишень, но Нефер ощутил, как движение под ним изменилось. Крус, сбитый с толку столкновением с кустами, спутал шаг.

– Эгей, Крус! – крикнул Мерен и попытался выправить шаг жеребца касанием вожжей.

Затем Дов слегка наклонилась к Крусу, он уловил ее ритм и зашагал вровень с ней как раз тогда, когда они вышли на рубеж.

Нефер метнул дротик.

– Красный! – раздался голос Мерена. – Точное попадание. Ты смог!

– Пока еще нет. – Нефер выхватил из корзины последний дротик. – Нужно совершить еще один бросок.

Они быстро приближались к последней мишени и напряглись, будто готовый к выстрелу лук: каждый мускул и каждый нерв был натянут, как тетива. Крусу это передалось через сжатые в правой руке Мерена поводья. Правым глазом жеребец видел приближавшуюся мишень. Он точно знал, когда Нефер должен метнуть дротик, и, инстинктивно поддавшись вредной старой привычке, сбил шаг. Колесница накренилась и покачнулась как раз тогда, когда Нефер совершил бросок. И все же дротик мог попасть в цель, если бы не ветер. Горячий порыв пронесся над ними, такой сильный, что затрепал даже тяжелые косы на прикрепленных к платформе шестах. Дротик уже шел мимо, и ветер увеличил ошибку. Дротик сместился еще правее и вонзился во внешнее поле, всего в двух пальцах от красного круга. Шабакон высоко поднял над головой черный флаг и замахал им так, что ткань заполоскала и громко захлопала. Это был сигнал поражения.

Первый подход не был засчитан. Предстояло собрать дротики и попытаться снова.

В угрюмом молчании Нефер выхватил поводья у Мерена, круто развернул колесницу у оконечности терновой изгороди и повел ее назад. Он гнал лошадей во весь опор, не думая теперь о сбережении сил. Нефер был уверен, что один из боевых петухов уже убит и десять колесниц пустились в погоню.

Юноши мчались обратно вдоль линии мишеней, проезжая около них так близко, что Мерен мог выдергивать дротики из набитых соломой мишеней на ходу. Четвертое копье, то, что пролетело мимо мишени, лежало на открытом месте, но даже издалека Нефер увидел, что от удара о каменистую землю древко раскололось пополам. У них осталось только четыре дротика, чтобы получить четыре красных флага. Единственный промах приведет к тому, что им придется остаться здесь вдвоем против десяти отборных воинов. Выбор был прост: либо сдаться, либо биться до смерти.

Всего с четырьмя дротиками в корзине они выехали к началу линии. Нефер остановил колесницу и спрыгнул на землю. Подбежал к Крусу и погладил его по лбу.

– Беги сейчас правильно, мой дорогой. Не подведи меня еще раз.

Издалека донесся продолжительный радостный рев. И на этот раз он не стихал.

– Петух убит! – воскликнул Мерен. – Погоня началась.

Нефер знал, что это так. Один из петухов потерпел поражение, и преследователи пустились за новичками, которые утратили свое преимущество. Экипажам преследующих колесниц нет нужды метать дротики, они промчатся мимо мишеней без остановки. А даже если на этот раз испытуемым удастся пройти этап без ошибок, с четырьмя красными флагами, то впереди Нефера и Мерена ждут борцы.

Стоя рядом, Минтака и Мерикара не сводили глаз с арены. Для них поставили стулья, но сидеть они не могли, так как, сгорая от тревоги, наблюдали заключительные сцены кровавого боя внизу.

Бойцовых петухов отбирали тщательно. Это были ветераны многих бурных схваток, оба доказали свою храбрость и стойкость. Длинноногие, но с мощными бедрами, бугрившимися мускулами, они умели вонзать свои опасные черные шпоры до самых костей противника. Вытянув змеиные шеи, увенчанные головами с массивными крючковатыми клювами, они вырывали ими перья и плоть, а потом, обескровив и ослабив противника, прижимали его к земле и потрошили.

У птицы постарше перья были цвета золота и меди, яркие, как восход солнца. Гордо выгнутый, сапфировый блестящий хвост бойца напоминал водопад. Другая птица была черной, но с блестящим отливом, а голая голова была багрово-красной.

Теперь они кружили друг перед другом. Петухи бились долго и неистово, выдранные перья валялись на песке или витали в порывах горячего ветра. Обе птицы истекали кровью, ее густые тяжелые капли искрились на оперении. Их силы таяли, они слегка нетвердо держались на ногах. Однако глаза поединщиков горели так же свирепо и яростно, как в начале боя.

– Прошу, почитаемая и достойная молитв Хатхор, дай обоим птицам силу выжить, – шептала Мерикара, сильно сжимая руку Минтаки. – Позволь им биться до захода солнца. И защити Нефера и Мерена от беды.

Но она сознавала, сколь тщетной была ее мольба.

Неожиданно черный петух подпрыгнул на высоту своего роста, а затем, мощно взмахнув крыльями, метнулся вперед, выпростав обе ноги. Красный подскочил ему навстречу, но сил у него почти не оставалось, и ответный удар получился слишком слабым. Он запоздал поднять ноги навстречу атаке. Птицы слились в клубок перьев, покатились кувырком, а когда разделились, красный петух волочил крыло. Теперь конец был совсем близко.

– О Хатхор, не дай ему умереть! – в голос запричитала Мерикара.

Она схватила ладонь Минтаки и впилась в нее ногтями, оставляя на коже ярко-красные следы, но Минтака ничего не чувствовала. Она с ужасом наблюдала, как красный петух зашатался от слабости. Толпа дико взвыла.

Близость победы воодушевила черного петуха. Он снова высоко подскочил на длинных, сильных ногах, широко раскрыв блестящие крылья, и обрушился на соперника, не дав ему времени восстановить равновесие. Одним махом он сбил красного на землю, затем свирепо клюнул в глаз, выцелил складку сморщенной щеки и вцепился в нее.

Красный петух поднялся, но черный не отпускал. Раненая птица обратилась в отчаянное бегство, волоча за собой противника.

– Отпусти его, черная тень Сета! – кричали девушки среди общего шума. – Дай ему жить!

Красный протащил черного полный круг по арене, но каждый следующий шаг давался ему тяжелее. Наконец он упал под тем самым местом, где у барьера стояли царевны.