— Хорошо, я поняла. А что мне нужно делать?

— Мыслить, вспоминать, как угодно заставлять мозг работать и не терять связь с реальностью. Проснись!

Внезапный крик заставляет уже закрывшую глаза Кави подпрыгнуть и распахнуть глаза.

— Что это со мной? Я будто заснула на секунду.

— Тело имеет биологические предохранители и пытается отрубить сознание. Расскажи мне о чем-нибудь.

— А? О чем? — Кави хлопает себя по щекам, не подозревая, что такие стимулы в осознанном сне не имеют смысла.

— О чем угодно, — пожимает плечами Кошмар, пытаясь не выдать, какой океан боли сейчас прокатывается по телу. Сейчас ощущения, будто на него льется кислотный дождь. Это атмосферное явление можно было встретить на многих планетах. В каких-то случаях это было естественным погодным явлением из-за большого содержания кислотных оксидов в атмосфере планеты. А в других случаях это было следствием грязной промышленности в больших количествах.

— Даже не знаю, — невысоклица, у которой всегда в запасе миллион историй, сейчас вертит глазами из стороны в сторону и не может ничего придумать.

— Однажды ты обещала, что расскажешь о своей жизни до того, как встретила меня. Давай это, — просит эльф, понимая, что эти воспоминания для Кави являются травмирующими. Но именно это может дать достаточную встряску для того, чтобы сохранить рассудок и отвлечься от боли.

— Да, обещала, — словно заколдованная повторяет Кави, ведь в осознанном сне легко повлиять на собеседника. — Я родилась на окраинах Норнета тридцать три года назад. Я не помню отца, он погиб. Мы жили вместе с мамой в одной деревне. Мама помогала местному пекарю, пока он не умер от болезни, а лавкой начал управлять его сын, который взял на место матери какую-то родственницу.

Теперь девушка лучше держится в сознании, погружаясь в собственные воспоминания.

— Я до сих пор помню, как мама порой приносила из лавки вкусные булочки, — на лице Кави появляется улыбка. — А потом жить стало труднее, и мы начали голодать. В деревне найти работу стало очень трудно, поэтому мне пришлось оставить всех своих друзей и отправиться вместе с мамой в Арк-Форт. Поначалу он показался мне очень страшным, ведь нам приходилось первое время жить на улицах, а это опасные места.

Кошмар не перебивает, больше концентрируясь на том, чтобы не издать ни звука от чувства, будто бы огромная сила выворачивает все суставы.

— Когда мне было пятнадцать, в Норнете начался голод и найти работу не удавалось. Мама сильно напрягалась, а потом погибла от голода, так как отдавала мне почти всю еду. Я как сейчас помню, как сидела рядом с ней в подвале, где мы жили, и держала её ослабевшую руку. Она мне под конец прошептала, чтобы я тоже постаралась и исполнила всё то, что хотела и о чем мечтала. Я ей часто рассказывала о том, как представляю себя то принцессой, то чародейкой или еще кем, а потом отправляюсь в великое приключение. У меня с детства с фантазией всё было очень хорошо.

Кави теперь плачет, и Кошмар приобнимает её, стараясь не показать скованность движений.

— Я до утра просидела с её трупом, шепча в ответ, что обязательно чего-нибудь добьюсь в жизни, что и обо мне однажды тоже будут слагать легенды. И потом действительно приступила к выполнению обещания. У меня не было денег, большого ума, харизмы или нужных связей. По сути была незаметной серой мышкой с неосуществимыми мечтами. И тогда на меня неожиданно обратил внимание орден Искателей Мифов.

— Ты немало на них поработала.

— Угу, — вытирает слезы Кави. — Как дура, я пошла к ним, прельстившись быстрым успехом и достатком. Тогда орденом управлял очень хороший человек. Это был престарелый ученый из Арк-Форта, который собирал артефакты Древних и интересовался историей. В его библиотеке я перечитала все, наверное, книги. Но вот его помощники видели в деятельности ордена только денежную сторону. Они считали, что гораздо выгоднее продавать артефакты вместо того, чтобы их просто хранить. Однажды появился Исидор Лирим, а прежний глава бесследно исчез. Всем сказали, что он умер по причине старости, а правду я так и не смогла узнать.

— Но я уверена, что его просто убили, — продолжает девушка. — После этого Искатели Мифов сильно преобразились. Не сразу, но постепенно наши ряды пополнились бандитами и ворами, а мне не разрешили уйти, так как я могла ловко проникать в охраняемые зоны и вскрывать замки. По сути попала к ним в рабство.

— И не пробовала сбежать?

— Только один раз, — почти шепотом произносит Кави с побледневшим лицом. — Это случилось как раз после первого ограбления лавки, которую меня заставили обчистить. Всё награбленное я, разумеется, отдала командирам и ничего из ордена не забрала, а ночью исчезла из штаба и попыталась сбежать из Арк-Форта.

— Не вышло?

— Нет, — качает головой полурослица. — Тогда меня поймали головорезы Габдула, хотя я хорошо скрыла свои действия и намерения. Только потом выяснилось, что Габдул почувствовал что-то неладное и выследил меня с помощью магии. В итоге меня перехватили прямо у выхода из города…

Похоже, про дальнейшие события она говорить не хочет, но эльф и без этого может догадаться о том, что ничего хорошего там не случилось.

— Меня оттащили в какое-то заброшенное здание, где сильно избили и изнасиловали, — рыдания вновь начинают сотрясать рассказчицу. — А потом туда пришел Габдул, который проник в мою голову и чуть не свел с ума. Такого ужаса я никогда прежде не испытывала, пока извивалась перед ним в грязи. Он сказал, что на этот раз простит меня, но если я снова попробую подумать о побеге, то он бросит меня в загон с бешеными собаками, который разорвут меня на клочья и обглодают до костей.

Эльф крепче обнимает девушку, не давая никаких комментариев услышанному.

— В итоге мне пришлось подчиниться и подстроиться под новые реалии, работая на орден Искателей Мифов. Стала избегать физических контактов и старалась стать еще более незаметной. Старательно выполняла задания, чтобы к моей работе нельзя было придраться. Я очень рада, что влезла в один день на постоялый двор именно в твою комнату. После этого моя жизнь серьезно изменилась. А ты ведь тогда даже подумать не мог, что мы будем работать вместе?

— Угу, — только и говорит эльф, чувствуя опаляющий жар на коже, словно Фараним там раскаленное железо прикладывает. Сердце стучит как бешенное, стекает пот, но в мире снов бессознательные реакции тела не заметить, к счастью.

— Если кратко, то вот моя история. Моя жизнь была самой обычной и только недавно я действительно почувствовала, что делаю то, что хочу. Я словно действительно очутилась в сказке.

— И ты хочешь продолжить это?

— Что? Приключение?

— Да. Я как раз хотел обсудить это с тобой. Возможно, что скоро мы с тобой расстанемся. Но ты можешь пойти со мной, если не побоишься стать кем-то более сильным, чем есть сейчас. Если ты согласишься, то встретишься с большими опасностями, болью и несчастьями. Но при этом у тебя появится шанс дописать книгу и оставить след не только в истории Акалира, но и всей галактики.

— О чем ты? Я не совсем понимаю, — Кави смотрит снизу вверх на очень напряженного эльфа, который уже готов биться головой об стену, лишь бы заглушить боль.

— Мне нужна помощь в грядущей войне. Я собираюсь принести настоящий кошмар в галактику, и ты можешь отправиться со мной, овладев новыми силами.

— В каком смысле?

— Я восстановил свою память и вспомнил, чего хотел очень давно. Теперь намерен довести дело до конца. Но галактику нельзя изменить добродетельными поступками, поэтому я собираюсь воплотить не меньший ужас, чтобы противостоять Параллаксу и, возможно, своему собственному народу. У меня есть для этого особое оружие. Оно называется Транзит-Кор.

Кави внимательно смотрит на спутника и не перебивает.

— Мета-экзист тебя тоже коснулся, так что ты в любом случае станешь другой. Я доверю Транзит-Кор тебе, так как у тебя его искать не подумают.