Эльфы в целом не стремятся к войне, предпочитая развивать экономику и науку. Другие расы постоянно шутят над тем, как эльфы трясутся над собственной очень долгой жизнью. В этом есть своя доля правды: жизнь почитается среди эльфов, и любая смерть не по причине глубокой старости является причиной большого горя.

Гены и развитая медицина позволяют доживать даже до трех тысяч лет, что является чем-то недостижимым для большинства других рас галактики. Последним для преодоления своего срока жизни приходится кибернетизировать тело.

Даэлир может согласиться с тем, что эльфы действительно слишком пекутся о своей долгой жизни и стараются избегать войн, раз уж голод и болезни по большей части побеждены. Народы с короткой продолжительностью жизни стремятся получить от галактики всё как можно скорее.

Эльф хмурится, стоит только вспомнить то, о чем не стала продолжать разговор Клио. Да, есть в галактике те, кто стремятся заполучить всё, до чего только дотянутся. И сейчас это главная проблема, которую нужно решить, а имя ей — Юнион Дарк.

Молодая человеческая империя очень быстро разрослась, и никто не смог сдержать её рост в зачатке. Уже множество государств было поглощено этим ненасытным монстром, который становится только сильнее, а сейчас подошел к границам эльфийских колоний. Паника уже готова захлестнуть эльфийский народ, ведь Юнион Дарк еще ни разу по-настоящему не искал союзников и партнеров.

Человеческое государство может прийти с войной или деловым предложением, но в любом случае это будет захватом. И именно Даэлиру нужно придумать и реализовать стратегию противодействия, так как он несет на себе бремя правителя. Первые обмены дипломатами ничем особенным не завершились, но эльфийский император сумел поставить людей на место, не переходя к угрозам.

Стол переговоров — такое же поле боя, где льется пот и бешено стучит сердце. Именно на таких местах решаются судьбы государств, а вовсе не на полях сражений. Последние могут использоваться только в качестве аргументов при отстаивании интересов, не более. А победа или поражение всегда достигается за столом переговоров.

В галактике еще не было войны с тотальным уничтожением какой-либо цивилизации или расы, хотя ходят слухи о том, что другая сверхдержава готовит силы для отпора Юнион Дарку. Увы, Восточный Горизонт по военному развитию и количеству солдат не может соперничать ни с Юнион Дарком, ни с Сакраменом. И поддержка кого-то из них будет означать войну с другой державой.

— Думаешь о предстоящей встрече? — спрашивает дочь. — Можем обсудить стратегию. Все же я являюсь дипломатом и тоже занята этим.

— Я не знаю, есть ли в этом смысл, — пожимает плечами эльф. — Юнион Дарк все равно возьмет свое.

— Оставь пораженческие настроения, отец, — Клио встает с кресла и заходит со спины, после чего обвивает руками шею и крепко обнимает. — Это просто очередная трудность, которую нужно решить. Я не думаю, что Юнион Дарк пойдет на нас войной, если у него на пороге противостояние с Сакраменом. Им это будет невыгодно экономически.

— Но это не помешает им навязать нам рабские условия. А я не хочу, чтобы Восточный Горизонт жил по указке людей. Мы ценим свою свободу.

— Но еще больше ценим жизнь. Может случиться так, что мы не сможем отстоять свою независимость за столом переговоров, и тогда перед нами встанет выбор: перенести спор на поле битвы или уступить. И как мы поступим тогда?

— Уступим, скорее всего. Как ты сама сказала, больше свободы мы ценим жизнь. Я не поведу народ на убой против превосходящего врага. Мы потеряем множество жизней и все равно не победим.

Клио продолжает обнимать отца, как делала это в детстве.

— Я знала, что ты так скажешь. Ты — наш король, и тебе нужно принимать рациональные решения, но можно поступить иначе. Можно попробовать изменить устоявшиеся привычки и побороться за свою свободу. Конечно, за это придется отдать немалую цену, но в случае капитуляции мы можем в итоге потерять гораздо больше, чем в случае войны.

— Вилами по воде писано, как говорят люди. Не факт, что мы сможем победить. Вспомни Афтерматский конфликт. Юнион Дарк уничтожил врага, обратив в пепел множество городов Зендона-2, а выжившее население стало рабами. И всё лишь за нежелание подчиниться и один сбитый самолет.

— Я почти уверена, что Юнион Дарк специально устроил это. Это была провокация, за которой последовала публичная порка. С применением орбитальной бомбардировки. Они применили устрашение для всей галактики, и это у них вышло. Но мы гораздо сильнее.

— Мы недостаточно сильны для того, чтобы воевать с Юнион Дарком. У противника сотни тысяч космических кораблей и миллиарды солдат. И не забывай о Параллаксе. Никто не смог создать нечто подобное. И так как ИИ принадлежит им, значит, им принадлежат и Гейты. И пускай есть международные договоры, согласно которым Юнион Дарк не имеет права препятствовать доступу к Гейтам, им ничего не стоит изолировать конкретные системы, чтобы никто не смог сбежать или привести подкрепления. Тот, кто управляет Гейтами, управляет галактикой.

— Мне это всё прекрасно известно, — Клио отстраняется и возвращается на свое место. — Но мы можем нарушить устоявшееся положение вещей. Для этого придется рискнуть, но результат может стать потрясающим. Даже если мы проиграем, мы создадим прецедент. И в будущем уже другие государства будут гораздо смелее смотреть на захватчика и даже объединятся против него. Если все ополчатся на Юнион Дарк, то он больше ничего не сможет сделать и сто раз подумает перед началом новой войны.

— Это очевидно, но им правит совсем не дурак. Юнион Дарк тщательно выбирает соперников и не проявляет агрессию против всех подряд. Даже больше, многие государства с большой охотой встают на их сторону за возможность завоеваний или просто за определенную цену. И нельзя сказать, что добровольно присоединившиеся жить после этого стали хуже.

— Это равносильно поражению. Конечно, Юнион Дарк может прийти со сладкими речами и предлагать выгодный союз, но все равно ценой потери свободы. Но у нас есть гордость!

— У тебя может быть гордость, но я такой привилегии лишен, — устало смотрит в экран Даэлир. — Я не позволю своему эго управлять мной в решении судьбы народа. Так меня научил отец, и это я намерен передать Энгвиру, который однажды станет императором Восточного Горизонта. Если Юнион Дарк нападет, мы будем защищаться. Но если придет договариваться, мы будем договариваться. Я хочу, чтобы ни одной капли эльфийской крови не пролилось.

— Не уверена, что это возможно, — дочь тоже смотрит на быстро пролетающую землю. До столицы осталось чуть меньше десяти минут.

И скоро на экранах действительно можно заметить огромный мегаполис с белыми строениями, что хорошо отражают солнечный свет. Острые шпили и здания с круглыми крышами и колоннами хорошо видны с высоты, а после в поле зрения попадает Финилир, огромное озеро с чистыми голубыми водами, над которыми летают птицы.

Лим-Калам действительно поражает воображение своим размахом, площадями, садами и развитой инфраструктурой, хотя есть в галактике города, что покрывают собой целый материк, а то и планету.

Многочисленные очистные сооружения устремлены в небо, очищая воздух от загрязнений, так что в мегаполисе воздух очень свежий, словно в дикой природе. Из-за этого путешественники из более загрязненных миров поначалу могут опьянеть от чистоты здешнего воздуха.

Хотя, дело скорее в другом атмосферном составе. Все же разные планеты обладают разными условиями. Где-то они сразу заметны, как, например, гравитация, а где-то нужно глубоко вдохнуть и почувствовать головокружение перед тем, как почуять неладное.

А помимо небоскребов и очистных сооружений ввысь устремлены стволы орбитальных орудий, и Даэлир надеется, что они никогда не будут использованы. Но надежда для монарха — последнее средство. Император сам должен создавать будущее, которое ему и его народу необходимо. Эльф теперь смотрит на черный фрегат, что спускается с орбиты. Вторая сторона переговоров уже здесь.