— Да ты вся горишь.

Попыталась объяснить, что я в лесу, а там снег, русалки, желающие меня утопить, злой серый волк, а я не Красная шапочка и…

Открыла глаза, когда мужская ладонь зажала мне рот, чтобы остановить мою болтовню.

— Русалки точно заговор читали?

Кивнула, так как рот мне все еще зажимали.

— На тебе какая-та защита есть?

Заморгала, выражая степень своего непонимания.

— Магическая защита есть? Талисман, ведьмовской мешочек…

Активно закивала головой, вспомнив о подарке мошенницы, промышляющей в станице. Распахнула глаза шире, впервые подумав о том, а может она и не мошенница.

Попыталась нащупать на груди тот самый мешочек, но рука соскользнула вниз. А глаза вновь закрылись и я промычала что-то нечленораздельное прямо в ладонь.

— Не кричать.

Приказали мне и теперь на груди я ощутила чужие пальцы.

— Что же сразу не сказала что под защитой ведьмы.

Оставаться в сознании было тяжело, спать хотелось до жути.

— Магия теперь не поможет и придется по старинке по-человечески от жара лечить.

Кивнула, я только за, чтобы выпить таблетку жаропонижающего. Или укольчик…

зевнула и закрыла глаза.

— Не спи!

— Не по-лу-чат…

Надеюсь, он понял мое косноязычие.

Секунда и я ощутила рывок, меня подняли на руки.

— Гор…чо…

— Горячо? Потерпи немного. Сейчас станет легче.

Меня принесли в спальню. И очень осторожно опустили на кровать. Несколько секунд ничего не происходило.

— Мне придется снять твое платье.

Голова кружилась, но глаза я открыла. Я бы и сама его сняла, а то я в нем прямо задыхалась, но сил не было даже кивнуть и я моргнула глазами.

В детстве меня только мама раздевала, когда я засыпала в кресле или на диване и папа относил меня в комнату на руках. Но привлекательные мужчины меня на руках еще не носили и не раздевали. Мысли немного прояснились. И я даже улыбнулась уголками губ, ведь раздевали меня не глядя, видимо, чтобы не смущать меня.

Белье он снимать не стал. И все же беглый взгляд он бросил на меня. Явно ожидая увидеть на мне более привычное и консервативное белье, вспомнила я о нижних юбках и панталонах в сундуке.

— Я сейчас.

Мирослав бегом покинул комнату. Неужели сбежал от такой красивой меня?

Нет, не сбежал, в комнату он вернулся с тазом и простыней.

Замотала головой, понимая что меня ждет вместо таблетки.

Впрочем, прикосновение холодной и мокрой простыни оказалось приятным. И даже в голове стало проясняться.

А спустя некоторое время я почувствовала, что стала замерзать. И это было последнее ощущение, после чего я то ли заснула, то ли отключилась.

И все же другой мир!

Хорошо-то как, подумала я и обняла подушку. Она пахла как в детстве — перьями. Ведь когда мне было лет десять, мама заявила, что лучше спать на новых ортопедических и аллергенных подушках. И хоть всей семьей мы скучали по нормальным подушкам, спорить с мамой никто не стал. Ведь она заботилась о нашем благе.

И перина мягкая, ощущение — в пух упала, что, скорее всего, так и было. А то матрас, принимающий форму человеческого тела, средней жесткости порой напоминал мне пыточное изделие.

Закуталась с головой в воздушное одеяло.

И только потом поняла что-то не так.

В доме было слишком тихо. Не было слышно мамы гремящей посудой на кухне. Валя и Макар не пытались убить друг друга. Дед не хозяйничал в саду. Тишина.

Высунула голову из одеяла и испуганно екнула, не сразу поняв где я.

Нет, я прекрасно помнила свой сон. Русалок, Избушку, волка и Мирослава. И даже успела взгрустнуть, что такой мужчина мне только приснился, а не в реальности встретился.

Бегло осмотрела незнакомую комнату.

Но кажется, мне это все не приснилось. И попала я и впрямь в другой мир!

Вспомнила я и то, как Мирослав накануне меня раздел до белья, а затем пытался сбить температуру.

И ему это удалось. Чувствовала я себя здоровой, только уставшей и очень голодной. А также у меня в горле пересохло, ведь в комнате было очень тепло, даже жарко.

Отбросила одеяло в сторону и заметила, что одета я в белую рубаху, достигающую мне до середины бедер. Быстро проверила промелькнувшую мысль, белья на мне не было — никакого. Ладно, после мокрой простынки белье намокло, и не удивительно что он его снял, а потом, я невольно покраснела, насухо меня вытер и надел чистую рубаху.

Впрочем, чего смущаться, перед врачами мы же не краснеем, а он хоть и не врач, но оказывал мне первую помощь.

И вообще, о чем я опять думаю? Я попала в другой мир! Не ночевала дома. Родители, наверное, с ума сошли, разыскивая меня. Наверное, и полицию уже вызвали. А дед… брат, сестра. Страшно подумать каково им сейчас. Поэтому надо найти способ вернуться домой.

Ведь я даже думать не хотела о том, что могу и не вернуться. Если в этом мире была магия, надо только найти ведьму и сразу домой, пока мать или отец с инфарктом не слегли.

Распустила волосы, чтобы собрать косу и поняла, что у меня даже расчески нет. Да и вся моя одежда исчезла.

Но в комнате прятаться тоже было негоже. Пол был холодный. И к окну я подбежала. Открыла створку. Перед глазами был только снег, частокол и лес. Селения рядом с домом Мирослава не было. Захлопнула окно, вспомнив, что ночью я уже слегла с жаром. А так как нормальных лекарств здесь не было, надо постараться вновь не простыть.

Высунула нос из комнаты. Было страшно. Кажется, я только в этот миг осознала, что я в другом мире, в чужом доме и знаю только имя хозяина этого самого дома.

Наткнулась я на Мирослава, как только сделала несколько осторожных шагов по коридору. И едва не вскрикнула от неожиданности.

Невольно заметила, что вчера у него не было темных кругов под глазами. И глаза были зеленые как луга, а не темного почти черного цвета. И все же, даже уставшим он выглядел так, что я вновь как дура уставилась на него, разглядывая во все глаза.

И я понимала, что уже неприлично столько времени молчать и таращиться на него, но ведь он тоже не отводил от меня глаз, и я надеялась, ему тоже нравится то, что он видит.

Я первой отвела взгляд, ощутив, как в горле окончательно пересохло. И обратила внимание на то, что в руках Мирослав нес тапочки и халат. То есть обо мне не забыли, и я просто рано проснулась и поторопилась покинуть комнату. Вновь подняла взгляд, заглядывая в глаза Мирослава. Зеленый цвет им больше шел, но и к черному можно было привыкнуть. И хотя я понимала, что надо нарушить затянувшееся молчание и хотя бы поблагодарить Мирослава, но я не находила слов. Это вчера я болтала ничуть не смущаясь, до конца так и не поверив, что этот незнакомый мир реален. А сегодня, осознавала я, и мир реален, и Мирослав настоящий.

— Чего босой ходишь? — он первым нарушил молчание и опустился передо мной на одно колено, протягивая тапочки.

Покраснела. Чего-то раньше я столько не смущалась. Впрочем, если я и общалась раньше, то с парнями. И никого из них назвать прямо мужчиной я не могла. А может мне никогда никто так сильно и не нравился, особенно так — с первого взгляда.

Почувствовала себя прямо Золушкой, которой принц примерял туфельку, прежде чем позвать замуж. И хотя туфельки были мне не по размеру, то есть тапочки были мне очень велики, я все равно покраснела от собственных мыслей.

Халат Мирослав сначала протянул, а затем сам и укутал меня в него, обдав мою щеку горячим дыханием.

— Ну вот, теперь не замерзнешь.

Поспешно отвела глаза, подумав, что я согрелась от одного взгляда на него. Что конечно не стоило было озвучивать вслух. И вообще надо было подумать о том, как мне дальше жить и как попасть домой. И перестать глазеть на Мирослава.

Халат был не только велик мне, но волочился по полу. Так что на верхних ступенях лестницы я замерла, делая ставку споткнулись ли я из-за тапок или же наступлю на халат. Впрочем, результат в обеих случаях был бы один — синяки. Хотя, если я набью шишки, Мирославу вновь придется меня лечить. И если бы не опасения, повторить судьбу бабушки, я бы и сама устроила бы небольшое падение.