Робер подошёл к посудомоечной машине, поставил туда поднос и, закрыв крышку, запустил процесс очистки.

– Вы ничего не чувствуете? – окинул он взглядом команду.

– Я думал, что мне показалось, – сказал Егор.

– Подо мной стул ходуном ходит, – заметил Арин, – но это не из-за моего веса…

В этот момент дрожь стен стала заметнее, раздался нарастающий гул и здание станции сильно тряхнуло. Система жизнеобеспечения станции издала громкий предупредительный сигнал, в виде серии из трёх коротких гудков. Сидящие на стульях гелиодобытчики вцепились руками в стол, а Робер, отойдя от кухонного блока, сел на пол и опёрся на него руками. Станцию стало шатать из стороны в сторону и трясти мелкой дрожью.

– Карусельки, мать их! – сквозь зубы произнёс Робер.

Взвыл реактор и тряска с болтанием стала постепенно уменьшаться. Сидящие за столом уже могли не держаться за его край, а Робер наконец-то смог подняться с пола.

– Сейсмическая ситуация стабилизирована, – сообщил интеллект станции через динамики оповещения.

– Мне одному кажется, что мы на островке посреди шторма? – поинтересовался Робер.

– Нет, не кажется, – ответил Арин. – Сейчас генератор гравиполя компенсирует тряску поверхности, глядите.

Арин включил видеопроектор посреди стола и подключил свой коммуникатор – на картинке появилось здание станции, которое практически висело в нескольких сантиметрах над поверхностью, а спекшаяся твердь звезды словно билась в конвульсивном припадке, ходила ходуном и пока не собиралась успокаиваться.

– Мда, – почесал подбородок Робер, – всем по каютам, а я на пост, следующий за мной Егор. Сидим тихо и никуда не выходим. Билл вернул себе уехавший во время удара стихии поднос с едой и невозмутимо продолжил обедать.

Габриэль лежал на диване в своей каюте и читал «Туннель в небе», диван периодически несильно потряхивало.

«Интересно, похоже ли это на ощущения людей, которые когда-то давным-давно путешествовали на поезде?» – размышлял Габриэль.

Он решил, что, скорее всего, должно быть похоже – вагон покачивает, колёса стучат на стыках рельс и стрелок, а мимо проносятся поля, леса, реки, озёра, города, планеты, звёзды, системы… И незаметно для себя, погрузился в сон.

Орбитальный док – колыбель, где рождаются космические корабли. Титаническое сооружение на орбите Земли, конструкция невообразимых размеров вне пределов атмосферы длиной около десяти, шириной около пяти и высотой до двух километров. Да, конечно, может заявить кто-нибудь, и будет прав, что чертежи и идея корабля возникают в умах людей на Земле, детали, в основной массе, производятся на Земле, экипаж, тоже, рождается и обучается на Земле, значит док и порт приписки судна должен быть по адресу на Земле, но только представьте себе:

– Тук-тук! Я за своим кораблём.

– Хорошо, куда вам его подогнать?

– А вот пожалуйста сюда. Загоните на задний двор.

И называет адрес, где он проживает в арендованном домике со своей семьёй, домашним любимцем и андроидом обслуги.

– Ха-ха, – усмехнулся Арин своим мыслям, – загоните мне на задний двор. Ой вы раздавили весь посёлок.

Эта мысль показалась ему ещё более смешной и он уже еле сдержался, чтобы не захохотать во весь голос. Причиной его хорошего настроения было предвкушение очередной вечерней встречи со своей девушкой – Леей Логни. Ему нравилось гулять с ней по платформе дока в скафандрах, потом сидеть в рабочем ресторане – громкое название для заштатной столовки на орбите, размером десять на десять метров с официантами-андроидами устаревших моделей, с унылыми серо-зелёными стенами, подсвеченными для настроения разноцветными светильниками, и столиками со стульями из металлопласта, с текстурой и цветом под светлое дерево. Арин однажды так заинтересовался интерьером столовой, что даже потратил своё свободное от вахты время на ковыряние во всемирной сети, где на каком-то историческом форуме обнаружил, что столики и внешний вид стульев стилизовали под мебель в венских кафе начала двадцатого века.

«Дизайнеры наверное думали, что рабочие дока будут чувствовать себя как дома… Дома? Когда же он был дома? Сколько лет обратно? Когда будет отпуск? А где же мой настоящий дом?» – такие мысли периодически лезли Арину в голову, но потом он вспоминал, что на Земле у него никого нет, а здесь он может разделить одиночество с такими же как он рабочими или сбежать от реального мира в мир виртуальный, посмотрев футбол роботов, астероидные гонки на дронах или окунуться в мир взрослых грёз.

И вот однажды, когда на него опять навалилась тоска по чему-то непонятному, он пошёл развеяться на платформу. Стоял и смотрел на Землю, пытаясь вспомнить своих родителей, но находил только пугающий чёрный провал в памяти со смутными образами незнакомых ему людей, отчего-то всегда одетых в белые халаты. В такие моменты, если бы кто-то столкнул Арина с платформы и он бы полетел в сторону Земли, набирая скорость и превращаясь в яркий метеор, то это вызвало бы в его душе восторг, что наконец-то его заметят и он оставит после себя хоть какой-то след в небе.

– Твою ж так! – раздался в переговорном устройстве скафандра Арина женский голос с лёгкой хрипотцой. – Какой потрясающий вид!

Арин повернулся и увидел, подходящую к нему, одетую в геологоразведочный скафандр, невысокую женскую фигуру около метра шестидесяти пяти сантиметров ростом.

– Вам так кажется? – опешил Арин.

– Лея, – бодрым голосом представилась женщина и протянула ему правую руку.

– Арин, – смутился он от такой непосредственности, но руку пожал.

– Ну да, зашибительский вид, ха-ха, – сказала Лея. – Можно с тобой тут постоять?

– Да-да пожалуйста, – ещё не пришёл в себя Арин и немного подвинулся.

Лея посмотрела на это действие Арина и прыснула от смеха – платформа простиралась на несколько километров и стоять, и любоваться видом Земли можно было где угодно.

– Ха-ха, как в анекдоте, – улыбнулась Лея, а сердце Арина, покрытое толстым слоем ржавчины и окалины, вдруг дрогнуло и забилось чаще. – Сидит пьяный на монорельсе, подходит второй…

– Я знаю, чем всё закончилось, – пробормотал Арин.

– Чем? – хитро посмотрела на него Лея, склонив голову немного влево насколько это позволял шлем.

– Второй сказал – подвинься, – скороговоркой выдал Арин.

– Ха-ха, а вот и нет, – засмеялась Лея. – Их раздавил товарняк на магнилеве.

– Не мог! – отрицательно помотал головой Арин. – Поезд на магнитной левитации должен был бы их скинуть с рельса, идущей впереди ударной волной.

– Ха-ха, вариант! – продолжала веселиться от серьёзности Арина Лея.

– А что тебя занесло сюда? – наконец отважился спросить Арин.

– Пойдём прогуляемся, – предложила ему Лея и подставила свою левую руку Арину. – Под ручку, а то вдруг даму унесёт шквалом ветра.

Даму не могло унести, поскольку все скафандры были оснащены гравиботинками, которые, в зависимости от необходимости, притягивали или отталкивали владельца скафандра от поверхности, но Арин уже настолько соскучился по женскому обществу и таким беззаботным беседам, что пропустил мимо ушей такую мелочь. Они, держась под ручку, прошлись вдоль платформы, Лею очень интересовала личность и работа Арина, и он с упоением рассказывал ей всё – кто кому чего сказал, кто кому сколько должен или проиграл в пари, и конечно о судах, и об их устройстве. Лея проявила особый интерес к устройству навигации кораблей и двигателям, чем ещё больше привлекла внимание Арина. Они ходили и болтали о программировании систем и проведении тест-прогонов интеллекта. Потом сидели в кафе, ужинали, пили различные синтезированные напитки, но при этом отчего то казавшиеся Арину верхом кулинарного мастерства и изысканности, а потом Лея осталась у него в каюте на двадцать седьмом этаже рабочего корпуса, в его холостяцкой обители размером три на три метра с душем, шкафом и кроватью метр на два. Но им было хорошо и совсем не тесно после бурной ночи спать в обнимку на узком ложе.