– Нет… – подал голос Хомский, но Басов заговорил сам:

– Второй вопрос: почему корабли Альянса начали взрываться еще до того, как чужаки вышли из прыжка?

– Это был не прыжок, несущие корабли – вот эти сфероиды – появились в момент, когда вышли из хронореверса, настоящего. Он похож на темпоральную заморозку, только обращен против хода времени. И в отличие от темпоральной заморозки он позволяет незадолго до появления уже влиять на реальный мир. Фрегаты вроде вашего могут так же, и это страшная штука. Я не знаю, использует ли ИИ чужаков его в вашем времени, но у нас он начал активно им пользоваться только в последний год войны, когда перевес в количестве кораблей перестал быть решающим на поле боя. Когда фрегат уничтожен и совершает откат, он может выстрелить в противника в момент, когда временной поток готов начать движение в привычном направлении. Это дает небольшую фору.

Виртуал замолчал, переводя взгляд с десантника на капитана и обратно. Наконец, Басов сказал:

– И третий вопрос. Те координаты, что там находится? Нам необходимо знать о них все, если мы хотим сделать все правильно.

– А вот этот вопрос как раз из тех, на которые у меня нет ответа, капитан, – ответил виртуал. – Мы знаем, что это ключевые точки, к ним ведут все нити. Это звездные системы, так что предположу, что там что-то вроде мозговых центров. Или верфи, или родные миры создателей этих кораблей… Или все вместе. Вам нужно попасть туда, но решения принимать только вам, капитан. Нам с трудом удалось внедрить этот фрегат в ряды врага и привести к вам. И мы очень рассчитываем на ваши умения.

Виртуал еще раз посмотрел на Хомского, перевел взгляд на Басова, затем поднялся и с легким кивком исчез.

– Хороша помощь, – бросил с хмурой усмешкой сержант, отлепляясь от стены.

– Наоборот, многое стало понятным, – не согласился капитан. – Что ж, теперь нужно дождаться адмирала и решить, что делать и чем он может нам помочь.

***

Корабли сопровождения вышли с изнанки в сотне километров от фрегата. Едва появившись, три корвета немедленно просветили радарами пространство, и Хомский с опозданием в секунду ощутил пересекающиеся на корабле прицельные маркеры. Капитан передал им кодовую фразу, но понять, была они принята или нет, сразу не получилось, перехватчики продолжали дрейфовать, не отводя от фрегата орудий. Скорее всего, ждали сигнала от адмирала.

Тот появился через несколько минут, и причина его опоздания стала ясна практически сразу. Из подпространства выходил линкор, новый, на вид еще даже не успевший побывать ни в одном сражении. В приближенном через телескоп изображении блестела чистая, без единой царапины или заплатки броня, плазменный выхлоп без примесей оставил прозрачный голубой хвост, когда корабль сдвинулся с места и неторопливо, как на параде, начал сближение. Перехватчики рассредоточились, выходя на круговую орбиту вокруг обоих кораблей. Прицельные маркеры погасли, но Хомский ощущал холодок, спускающийся вдоль хребта: в присутствии линкора их роль – только наблюдение.

Басов старался не подавать виду, но вздохнул с облегчением, когда пришел сигнал вызова, и на экране перед ним возникло знакомое лицо. Адмирал в отставке выглядел откровенно плохо, но только если не учитывать, что теперь он был на два десятка лет старше своего друга. Узкое бледное лицо сплошь покрывали морщины, выступающий крупный нос и такие же большие уши имели красноватый оттенок. Редкие брови над прозрачно-серыми глазами и короткая уставная прическа стали совершенно белыми. Дубинин поджал губы в добродушной усмешке, но взгляд его стал растерянным, когда он спросил:

– Петр, где ты? Я тебя на экране не вижу!

– Здесь я, – ответил Басов, – только не могу морду свою показать, потому что не у пульта.

– А где ж ты?! – удивился адмирал, отстранившись от камеры.

– В корабле Я! В корабле! – повысил капитан голос сварливо. – Ты давай говори, ко мне или я к тебе?

– Смотря чем заинтересуешь, – адмирал потер подбородок, пальцы у него оказались такими же морщинистыми и узловатыми.

– А фрегата чужаков на блюде тебе мало?! – Басов начал злиться, но слишком наиграно. – Мне может тогда к другому кому-то обратиться? У меня тут аретейские десантники на борту только и ждут, пока я им корабль отдам!

– Надеюсь, они заперты? – взгляд Дубинина стал нехорошим, а в голосе появились неприятные интонации.

– Конечно, Олег, – голос Басова даже не дрогнул. – Была попытка мятежа, так что они сидят по каютам. Давай к нам.

– Уговорил, черт языкатый! – Дубинин хохотнул. – Я со своими ребятами буду, найдешь, где разместить?

– Если жить не останутся, то конечно. Жду.

Когда связь прервалась, Хомский спросил с нажимом:

«По каютам, значит, сидим?»

«Не нагнетай, боец. Олег из старой гвардии… как и я. Всю жизнь по вашему брату стрелял, и не думаю, что прошедших лет хватило, чтобы такой поменялся. Пусть лучше на месте все увидит. Останься на посту, поглядывай, чтобы все нормально было».

Давление тяжелой темной тучи пропало, когда Басов покинул виртуал, оставив Хомского наедине с мыслями.

***

Челнок с адмиралом Дубининым и его людьми опустился на пол ангара и отключил двигатели. Новая модель, впрочем, не сильно отличающаяся от тех, к которым он привык за годы службы. Встречать его вышел капитан Басов лично, в сопровождении обоих стрелков со взятыми у десантников пистолетами в кобурах. Они остановились в отдалении и смотрели, как откидывается аппарель, и по ней, гремя по металлу ботинками, спускаются люди в боевой броне. Четверо, разделившись на пары, встали по сторонам от помоста, и наконец, в проеме появился адмирал.

Был он заметно ниже, чем помнилось Басову, но двигался все так же стремительно, а прямизне спины могли позавидовать и молодые. Встретившись посреди ангара, они обменялись рукопожатиями, потом со смехом обнялись, хлопая друг друга по спинам.

– Отлично выглядишь! – с нескрываемой завистью протянул адмирал, отстраняясь и окидывая взглядом фигуру Басова.

– Ну, на твоем фоне кто угодно красавец! – парировал капитан, и они снова рассмеялись.

– Ну, я же не шлялся где-то двадцать лет! – ответил адмирал с укором, затем голос его стал деловым: – Ладно, давай к делу. Показывай, как тут и что.

Басов жестом отправил вперед стрелков, за ними шагала пара бойцов адмирала. Оставшиеся замыкали шествие. Предусмотрительность похвальная, с учетом, что на фрегате могла оказаться вражеская засада. Сам капитан, по крайней мере, так бы и поступил.

До самой жилой части Дубинин не проронил ни слова, внимательно осматриваясь. Оставшийся после демонтажа бардак никто так и не разобрал, с потолка и стен так и продолжали висеть провода и торчали элементы конструкций. Когда они свернули в жилые помещения, взгляд адмирала заметно потеплел. Вся уцелевшая часть экипажа «Селенги» собралась в кают-компании, при появлении Дубинина они поднялись и синхронно отдали честь, немного запоздал только юный рядовой, да и то только потому, что держал за руку связистку.

– Вольно, – махнул рукой адмирал. – Все, кто успел выбраться?

– Остальной экипаж выбросился раньше, так что это часть, которая осталась со мной до конца, – поправил капитан. – Ладно, садись, Олег, разговор у нас получится долгий, и просить я буду много, а тебе придется все это дать.

– Я начинаю жалеть, что прилетел, Петр! – хохотнул Дубинин. – Давай к делу.

Под взглядом капитана все вышли из кают-компании, кроме двоих бойцов Альянса и стрелков Басова. Последние смотрелись на фоне бронированных гигантов бледно, но изо всех сил показывали, что совершенно не беспокоятся. Дубинин опустился на диван, болезненно поморщившись. Басов посмотрел понимающе:

– Крепись, Олег, у меня в каюте намного хуже, а больше тут и негде.