– Сам уже пробовал? – спросил Басов. Он снял и аккуратно сложил китель, и теперь искал, куда его положить.

– Да, – коротко ответил Хомский. – Я и сейчас с вами пойду.

Что ж, капитан и сам бы не отпустил десантника одного, поменяйся они ролями. Басов бросил китель на кресло, расстегнул пуговицу на горле и закатал рукава.

– Я готов.

***

Все таки в земном капитане было что-то такое, от чего Хомскому хотелось вытянуться во фрунт. Он сходу поставил сержанта на место, указав, что все еще является офицером, пусть и плененным, и во время всего разговора умудрялся смотреть сверху вниз, даже не смотря на разницу в росте. Скинув мундир, он закатал рукава, показывая мощные предплечья, скрестил руки на груди.

– Я готов.

Сдерживая порывы помочь Басову, сержант смотрел, как тот ловко запрыгнул на ложемент, скользнул в его раскрытое нутро и, неожиданно для Хомского, занял его почти полностью. Вспененный пластик потек, настраиваясь под незнакомую фигуру. Хомский снял провода и остановился в нерешительности, глядя на седую шевелюру капитана, но аппаратура все решила за него, прозрачные нити зашевелились, потянулись к голове лежащего в коконе человека, и сержант решил, что может им довериться.

Фаркаш, когда контакты касались его головы и проникали в кожу, шипел и ворочался, с трудом перебарывая желание их смахнуть, земной капитан даже не поморщился, только закрыл глаза. Когда ложемент снова засветился голубым, Хомский отошел, позволяя тому сомкнуться и направился ко второму. Там он улегся, не снимая форменного комбинезона, дотянулся до проводов. Кожу головы невыносимо жгло, пока контакты устраивались на местах, сержант поморщился, дернулся…

Ложементов здесь не было, только пульты и кресла возле них. Капитан стоял у пульта, изучая невидимую от входа картинку на его экране. Хомский подошел к нему, ощущая нереальность происходящего, и взглянул через плечо, но все равно не сумел ничего разобрать. Басов же быстро и уверенно прокручивал текст, иногда останавливаясь и перечитывая.

– Что-то уже понятно? – спросил он.

– Да, – ответил капитан. – Тут система почти идентичная обычной земной. Немного заморочено, но в принципе знакомо. Я почти закончил активацию.

– Это корабль чужих? – сержант напряженно вглядывался в текст, ожидая, когда же тот прояснится.

– Ну… – протянул капитан рассеянно, – я нашел директорию, которую следует запустить сразу после активации и выхода в реальность. Уверен, в ней есть все, что нам нужно знать.

Басов промотал текст до конца, нажал виртуальную кнопку, и мир вокруг сдвинулся, пошел рябью. Сержант моргнул, и все вернулось к прежнему виду. А потом он снова открыл глаза, но теперь обнаружил себя лежащим в распахнутом коконе. В соседнем возился Басов, поднявшись, Хомский успел увидеть, как тот перекинул ноги через край, грузно соскочил на пол. Подойдя к пульту, он принялся что-то на нем набирать, и тогда Хомский выхватил из кобуры пистолет. Целиться из такого положения было непросто, но он рявкнул:

– Два шага от пульта!

Басов начал работать быстрее. Хомский вскочил на ноги, пластик тек под ботинками, не давая поймать равновесие. Он прыгнул на пол, перекатился через плечо и схватил Басова за локоть. Тот едва подался, пальцы не смогли сомкнуться, под ними вместо мышц чувствовалась твердость металла.

– Отошел от пульта! – заорал Хомский, отскакивая на два шага и выставляя перед собой пистолет. Пришла запоздалая мысль, что он уже в который раз недооценил старика. Даже мысли не возникло, что будет, когда ему удастся разблокировать корабль и какие тогда у капитана появятся рычаги давления.

Басов в последний раз коснулся экрана и опустил руки, повернувшись к сержанту лицом. Морщины в углах глаз и складки у рта стали глубже, жесткую линию рта искривила усмешка. Хомский смотрел на старика, едва сдерживаясь, чтобы не всадить тому пулю прямо в лицо. Он сделал еще один шаг назад и повторил, подкрепив слова движением ствола пистолета:

– Отошел! Руки, чтобы я видел!

– Убери, боец, уже не нужно, – ответил капитан сухо, но сделал один маленький шаг в сторону. – Корабль готов к полету, нужно только послушать, что он хочет нам сказать. И будь осторожнее, я настроил протоколы безопасности так, что он работает только со мной.

Переиграл, старый черт! Хомский не спешил убирать оружие, вместо этого он крикнул в сторону выхода:

– Фаркаш, ко мне!

Спустя пару секунд в коридоре загрохотали шаги, и в рубку ввалились Фаркаш и Богданов, оба уже с пистолетами, сосредоточенные и заранее злые. Хомский приказал, указывая на Басова:

– В наручники его, и ведите в кают-компанию. И остальных позовите!

– Землян тоже? – уточнил Богданов, пока Фаркаш возился с капитаном.

– Да, всех. Старик сказал, что покажет какое-то сообщение.

– Включили, значит? – Фаркаш удивленно вскинул брови, потом дернул земного капитана за наручники: – Пойдем.

В кают-компанию ворвались Брандхорст и Дворжак, они все время оборачивались на что-то рассказывающего им Богданова. Капитана усадили в кресло, за его спиной с пистолетом стоял Фаркаш, а рядом с ним в напряженной позе замер Хомский. Следом за десантниками в помещение вошли земляне. Девушка вскрикнула, увидев капитана, и прижала к лицу сжатые кулаки. Стрелок Петренко с возмущенным криком бросился вперед, но повис на руках у товарищей, успевших перехватить его в последний момент. Доктор Волков окинул Басова внимательным взглядом, понял, что сейчас капитану ничего не угрожает и решил не вмешиваться. Остальные смотрели с яростью, но резких движений не делали: в ответ на бросок Петренко в руках десантников тоже появилось оружие.

Хомский подождал, пока все займут свои места, как-то само получилось, что земляне и аретеи разделились и теперь обменивались взглядами.

– Давай, старик, – сказал Хомский негромко, – включай свои сказки.

Земляне зароптали, но капитан оборвал их, заговорив:

– Я не знаю, что там, но это последний этап активации. Корабль!

Последние слова он сказал громче, обращаясь куда-то в потолок.

– Слушаю, капитан Басов.

Голос у корабля оказался вполне человеческий, с легким акцентом, происхождение которого сержант опознать не сумел. Капитан посмотрел на него тяжелым взглядом, но сказал вполне мирно:

– Корабль, заканчивай активацию.

Голос его еще не затих, когда посреди кают-компании, над установленным в самом ее центре круглым столом возникла человеческая фигура. Высокий, почти не уступающий аретеям в росте, такой же широкий в плечах, на нем был мундир странного покроя. А еще этот мундир носил земные цвета. Хомский судорожно вздохнул, его бойцы, не сразу заметившие на соотечественнике вражеские цвета, с негодованием подались вперед.

– Капитан Басов, здравствуйте. Рад видеть всех вас на борту. Заранее прошу прощения, я всего лишь расширенная запись, создание полноценного нейродвойника слишком опасно, корабль могли перехватить, и мои знания подвергли бы риску весь план. Так что ответов на все вопросы, увы, не будет.

Человек на записи помолчал, словно собираясь с мыслями.

– Возможно, вы уже выяснили, что случилось со всеми вами во время последнего боя. В любом случае, я расскажу. Это технология хронозаморозки. Ваши корабли и все экипажи погибли в той реальности, что была до нашего вмешательства. Так или иначе, мы локально остановили время для всех кораблей, которые в наше время числились утерянными. Это должно было поменять исход боя, перед лицом общего противника ваши правительства остановили войну, пусть и не полностью. По крайней мере, наши расчеты указывают именно на это.

Хомский старался не подавать виду, но человек на записи выбил его из колеи. Он не был глуп, иначе бы не получил свое звание, но что за чертова хронозаморозка?! Судя по лицам остальных, в том числе и землян, они тоже ничего не понимали. А мужчина продолжал:

– Если мы все рассчитали верно, то к моменту, когда вы снова окажетесь в реальности, в ваших системах будет накоплено достаточно боевых кораблей, чтобы встретить нашего общего врага. Он движется вам навстречу с… наши ученые назвали это явление «хронореверс». Корабли движутся обратно в потоке времени, и должны будут оказаться в вашем времени на несколько суток позже вас. Теперь к тому, кто наш общий противник…