Хотя, конечно, есть профессии, от которых эта субкультура и пошла в народ. Старатели, охотники, охранники приисков, и так далее. Не все они так наряжаются, но молодые любят именно такую одежду. Всяко лучше просто бесформенных тряпок.

Я повертелся перед зеркалом как заправская модница, и в целом остался вполне удовлетворён своим видом. Есть только парочка недочётов… Но так… Брюки чуть маловаты и обтягивают зад. Но особо не видно под длинной курткой, да и просто не критично. Морда получилась слишком придурковатая, но это тоже не редкость, как я могу догадаться.

В общем — отлично! Жаль, что Михаилу я такой образ не могу соорудить. До семнадцати лет трапперов просто не бывает. Здесь до этого возраста учатся в школах или училищах, и там свой строгий дресс-код. А желающих приобщиться к не одобряемой учителями масскультуре порют розгами. Вот так. Здесь всё очень просто, а скорее печально. И для получения щедрой порции берёзовой каши достаточно быть замеченным в неподобающем виде даже в выходной.

Я поднялся во временно оккупированную нами спальню сына хозяина и потормошил за плечо княжича. Тот открыл глаза, после чего завопил и прижался к стене. Отлично! Первый тест моего образа пройден на высший балл. Михаил меня не узнал.

— Вставайте, князь, — развязно произнёс я, вживаясь в образ, — вас ждут великие дела!

— Боже! — чуть не простонал несчастный. — Это ты, Игорь! Но что ты с собой сделал?

— А как ты собираешься не попасться вашим недавним друзьям, а теперь лютым врагам? — усмехнулся я. — И, кстати, свою одежду не надевай. Пошли. Я и тебе приготовил костюмчик.

— Я ни за что это не надену! — аж взвыл мальчишка, увидев разложенную на столе одежду. — Игорь! Это же ужас просто! А если меня схватят? Позору не оберёшься!

— А я вот уверен, что в случае провала позориться тебе придётся недолго, если вообще не пристрелят при попытке к бегству во время задержания. А мёртвые, как говорят в моём мире, сраму не имут.

— Но всё равно! Это же абсолютно неприемлемо для княжича! — не собирался сдаваться Михаил.

— Вот в том-то и дело! Никто в жизнь не поверит, что ты так преобразился. Так что, хватит спорить! Хочешь жить, слушай меня. Я как-никак под прикрытием в банде работал.

Преображение заняло полчаса, большая часть из которых мне потребовалась на аккуратный макияж для мальчишки, причём такой, чтобы нельзя было заподозрить, что он вообще нанесён. Хотя слово «макияж», относящееся к мужчинам, мне решительно не нравится, и я решил называть это гримом.

А затем я отступил на пару шагов и удовлетворённо кивнул. Передо мной стояла девочка лет так десяти-одиннадцати, ну может двенадцати… В коротком, только чуть прикрывающем колени, платье. Очень простецком и застиранном. Откуда в не самом бедном доме такое взялось, я даже задумываться не стал. На голове девчонки был повязан платочек а-ля «Маша от медведя», из-под которого свешивалась до лопаток толстая светлая коса с явной рыжинкой. Ну и туфли, вроде бы довольно неплохие, но растоптанные и не раз чиненные не особо умелыми руками.

Туфли я изуродовал лично, потому что не нашёл вписывающихся в образ девчонки из бедной семьи, обитающей в дальнем посёлке. А косу сплёл из парика. И прикрепил к собственным волосам княжича «намертво», потому что нельзя исключать того, что какой-нибудь хулиганистый уличный мальчишка не пожелает подёргать в общем-то симпатичную девочку за косичку.

Пока меня немного напрягала хромота Михаила, хотя она и была уже почти незаметна. И причиной такого быстрого выздоровления младшего княжича оказалось регенерирующее заклинание, наложенное на него дядей ещё в начале вчерашнего боя. А следа от удара на голове вообще под платочком не видно.

И для объяснения хромоты, я нанёс на ноги мальчишки в образе девчонки изображение синяков и царапин разбитых коленок. Самая простая и понятная причина. Девчонка носилась, падала, вот и результат.

Через час мы подгадали момент, когда во дворах соседних домов никого не было, перелезли через забор и по кустам вышли в параллельный переулок, вместо асфальта покрытый какой-то очень живучей травой.

— Почему у тебя нет сумки? — спросил Михаил.

— Сумка может вызывать подозрение, особенно когда город бурлит. А он бурлит, хоть и не явно. Не каждый день уничтожают род генерал-губернатора. А так каждый городовой видит, что оружия у меня нет, да и спрятать его негде, так что желания обыскивать и не возникнет.

— А моя одежда? — ужаснулся парнишка. — Я не хочу долго так ходить!

Оптимист… Я хмыкнул и пожал плечами, после чего проворчал:

— Я тоже не хочу ходить, наряженный как дурак. Но наша старая одежда в любом случае не годится. А брать в доме… Про подозрения я уже говорил. Пустые руки для нас сейчас намного правильнее. А как доберёмся до безопасного места, так можно будет купить нормальные вещи.

Про то, что ближайшее почти совсем безопасное место для нас — это Москва, я пока говорить не стал. До неё же месяц ехать. Пусть княжич постепенно привыкает к тому, что ему ходить в платье придётся ещё долго.

Пока шли, я несколько раз корректировал походку мальчишки, и когда мы вышли на более-менее оживлённую, хоть и не имеющую твёрдого покрытия улицу, то смотрелись как брат с сестрой, тем более, что сходство у нас и так было, а я и грим накладывал, не забывая про имитацию новых родственных черт.

Сам я с интересом осматривал шныряющие мимо автомобили, изображая провинциала, приехавшего в большой город. И моё удивление хоть и было наигранным, но я действительно поражался местной технике. Общее впечатление — инженеры оттягивались кто во что горазд. И по большей части получались какие-то уродцы. Мне даже вспомнился французский автопром из моего мира, а именно те автомобили, с кузовами которых дизайнеры неслабо поигрались, но… проиграли. Часть автомобилей были бензиновыми, а часть явно паровыми, судя по выбрасываемым вверх клубам пара. Но паромобили не дымили, и Михаил пояснил мне, что они работают на нагревающих артефактах. Магических аккумуляторах, по сути.

Особо я обратил внимание, что весь транспорт, даже дорогой на вид, жутко скрипел и даже постанывал. Ощущение создавалось такое, будто несчастные машины жаловались: «В последний раз еду, на свалку».

Встречалось немало и повозок, запряженных лошадьми, а иногда и ослами. В целом, город выглядел прилично, но большая часть домов были одноэтажными и на одного хозяина. В центре должны быть и мостовая, и дома в несколько этажей, но нам туда лучше вообще не соваться.

Мы и здесь встретили парочку патрулей полиции, а ещё попадались и воины в виденной мною во время боя жёлто-зелёной униформе родовых солдат бояр Лыкорезовых. Но я заметил и ещё три разновидности окраски мундиров. Похоже, княжичей ищут несколько владетельных родов столицы Дальневосточного края.

Впрочем, солдаты встречались редко. Город всё-таки не маленький, так что не такими уж большими частными армиями получилось перекрыть только самые критические точки.

Из особенно интересного нам встретились кинотеатр и храм. Я поспрашивал спутника и выяснил, что кино здесь очень даже известно, причём цветное и со звуком. Только работает оно на магии. Богатые люди имеют домашние кинотеатры, а остальные ходят в городские. Очень популярны многосерийные мелодрамы, что-то вроде сериалов, а дети и молодёжь обожают боевики. В том числе и про индейцев, откуда, кстати, и пошло название местной субкультуры трапперов.

Что же касается религии, то в Российском царстве основной культ — почитание славянских богов. Перун, Ярило, Мара, и так далее — наше всё. С древних времён многобожие скомпоновалось в единый культ, который, впрочем, в мирскую жизнь особо не лезет. Но есть и центральный орган управления в Москве, и даже монастыри.