— Только благодаря ей и не умер. Аурелия не даёт мне покончить с собой. Сто лет я прожил в симбиозе с Лайкосом. Ты можешь это представить, Сиор? Целый новаромский век, что дольше земного. Когда его не стало… — из старческих глаз на измятую подушку скатились слёзы. — Да, мне стыдно, но… Я, непоколебимый Тиберий Карра, учивший стойкости целые поколения ликторов, теперь рыдаю ночами как осиротевший ребёнок. Ты не представляешь эту боль. Учти это, когда будешь решать судьбу своего паука.

Я угрюмо молчал, понимая, что он говорит и, главное, зачем.

— Но казнь симбионта неизбежна, старый друг, — обычным своим ровным тоном произнёс рядом квестор. — Ты тянул с этим много десятков лет, и вот результат. Только больнее.

— Я искал другой путь. Не нашёл. Но кто-то с другим пауком, возможно, найдёт. Это мой прогноз, а ты знаешь, я редко ошибаюсь.

— На сей раз он слишком нереальный, — Рениус покачал головой. — Скорее, мечта, вера в сказку. Мы себе такого позволять не можем.

— Оставь, Арк, — мягко сказала Аурелия, которая рядом с Каррой буквально расцвела, помолодела.

— Хорошо, не будем об этом, — послушался тот сестру. — Тиберий, расскажи ему о ложе. И подтверди, что мои сведения в "Апокрифе" правдивы. Мне он, конечно, до конца не верит.

— Это правда, Сиор, — Карра тяжело вздохнул. — Всё, что ты узнал из "АЭ". Мы вместе, да и другие с нами во всём удостоверились. Каждый, кого мы приглашали в ложу, просил доказательств. Хе, справедливо, ведь мы отбирали самых умных. Арк за это отвечал.

Я взглянул на Рениуса. Тот кивнул.

— Должность квестора затем и понадобилась. Позволяла мне, во-первых, держаться подальше от процессов и боевых операций, где могло бы выясниться отсутствие симбионта, во-вторых, присматриваться к нужным людям, тестируя их на широту мышления.

— Мы показывали, давали прочувствовать нейровэбы и хайвнеты, их суть, их modus operandi, — продолжил Карра. — Каждому, кто дал согласие войти в ложу и хранить молчание.

— Значит, — аккуратно перебил я, — чтобы получить доказательства, нужно слепо поверить и дать клятвы, вступить в организацию, о которой пока толком ничего не знаю? Я безгранично уважаю вас, Sanctum censor, доверяю, но вот так запросто…

— Лишь однажды я просил ложу нарушить такой порядок ради особо ценного кандидата. Показать ему всё до вступления. Сейчас я готов сделать это второй раз.

Внутри у меня всё сжалось от возникшей догадки.

— Кто этот кандидат? — спросил, практически не сомневаясь в ответе.

— Юный Публий, твой отец, — слабо кивнул Карра. — Арк, Аурелия, я вновь прошу отступить от заведённого правила. Сиор нам нужен, я неспроста вас торопил. Пригласите его на заседание и покажите, что следует. Он не предаст. Ты ведь не сможешь наплевать на моё доверие и на память отца, ликтор?

— Можете быть уверены, Sanctum censor, я болтать не буду. И не использую ничего против вас. Но мне нужно знать точно.

— И узнаешь, — проговорил Рениус, а его сестра кивнула.

— Кто возглавляет ложу? — решился я на вопрос. — Вы? Или кто-то ещё? Ведь, чтобы она была влиятельной силой, нужен лидер, весьма значимый в масштабах страны.

— Правильно мыслишь, — одобрила Аурелия. — Руководит Совет ложи, мы в него входим. А во внешнем мире…

— До недавнего времени ложе покровительствовал главный адепт "Пути чистоты" в Romanus orbis — продолжил квестор. — Его Превосходительство Фабио Меццо.

Не сдержавшись, я присвистнул. Выходит, не только инсектанты имели "крышу" среди Триумвиров.

— Но его судьбу ты знаешь. Когда Меццо убили, стало ясно, что нашему делу грозит опасность. И мы решили активизироваться. Тогда я и подтолкнул тебя на нужный путь.

Я вспомнил встречу у туалета на втором этаже здания Конгрегации. Да уж, не то, чтобы вовремя, но эффективно.

— Вряд ли смогу заменить вам Триумвира, — пробормотал себе под нос, пытаясь охватить всю картину.

— Ты и не должен, естественно. Нужен для другого.

— "Путь чистоты"? — я вопросительно поднял бровь. — Что это? И для чего я нужен?

— Это доктрина развития человечества без излишнего влияния инсектов и арахнов. Послушай на досуге ключевые выступления покойного Меццо по вопросам развития социума, уловишь суть, — посоветовала Аурелия. — А ты нужен как значимая перспективная фигура. И возможный противовес Вартимусу, который прекрасно знает об "Апокрифе" и наслышан о ложе, но идёт другой дорогой.

— Вовсе не горю желанием выступать против Главы Конгрегации, — вскинулся я. — Прежде всего, я ликтор, и верен призванию нашей…

— Сиор, никто не просит тебя бунтовать против Кастора, — вновь раздался тихий голос Карры. — Аурелия неудачно выразилась. Ты знаешь, я его уважаю и признаю, что он мудро руководит Конгрегацией. Иначе не стал бы служить под его началом. Думаю, понимаешь, что я сам давно мог стать Главой. Но работа в ложе была важнее этого карьерного шага. Что же до противовеса, то ты сам вскоре поймёшь, что Кастор странно трактует дальнейший путь конторы. Нужен альтернативный взгляд. Я исподволь готовил к этому Марио, но Арегонусам свойственна сильная инерция мышления. Посмотрим, что выйдет…

Карра замолк, дыша тяжело — долгий разговор давался с трудом.

— Ничего тебе навязывать мы не будем, — пообещал Рениус. — Соберись с мыслями. Пока, по просьбе Тиберия, мы договоримся с Советом ложи о варианте, при котором тебя пригласят на заседание как кандидата на вступление. И там многое узнаешь подробнее.

Я помолчал. Естественно, не позволю втравить себя в открытый бунт против Главы, если суть в этом — пошлю всех на хрен быстро и однозначно. Но получить как можно больше информации необходимо. Ведь я и сам мучаюсь сомнениями относительно плана, вынашиваемого хитрым Вартимусом. Если он и впрямь решил пролезть в верховную власть…

— Тебе нужно отдохнуть, — Аурелия наклонилась к сипло дышащему Тиберию.

Поняв, что встреча вот-вот закончится, я решил затронуть очень интересовавшую тему.

— Sanctum censor, позвольте вопрос? Когда я докладывал вам об участии в одной из операций альсеиды, Вивьен Септимус, вы не упомянули, что она вам знакома. Но потом я выяснил, что они с матерью когда-то были на приёме, и вы даже сделали для этой девушки серьёзное исключение — по сути, позволили обращённой альсеиде находиться вне учёта и контроля Конгрегации. Могу я узнать, почему?

Старик пожевал губами, потом улыбнулся, его глаза посмотрели на меня очень внимательно, а псиэм выдал волны иронии-надежды-таинственности.

— Да, помню девочку. Виву, хе, по маме Септимус, да. Пошёл тогда на нарушение. Но с учётом того, кто она, это было правильно. Интересная дочь сильной матери и выдающегося отца. В ней — один из вариантов нашей эволюции. Моя дорогая Аурелия не даст соврать, она такая же.

Я кивнул вновь слегка улыбнувшейся старушке.

— Здесь, если позволите, какая-то путаница с её матерью. Аурелия тоже сказала, что это альсеида. Но сама Вива говорила — обычная женщина. Как это понимать?

— Наверное так, что девочка не знала, кто её мать, — ошарашил меня Карра. — По крайней мере, на момент того визита ко мне.

— Но как это? — я вернул отвисшую челюсть на место. — Да, она не в курсе, кто её отец. Но как возможно, что и про мать?..

— Очень просто — если растила другая женщина, — подсказала Аурелия.

Я покачал головой.

— Видел её образ, их вместе. Они похожи, родство очевидно.

— И так бывает, — с грустью кивнула старая альсеида.

— Но кто тогда её мать?

— Плохо уже помню, староват стал, — сказал Карра в тот миг, когда Аурелия открыла было рот. — Покопайся при случае в Новоаркадском архиве.

Я понял, что точного ответа не получу. Но решился ещё на один вопрос.

— С этим ясно. А кто отец? Вы сказали, выдающийся человек. Кто он?

Карра вновь испытующе поглядел мне в глаза.

— Сиор, не могу тебе сейчас всего сказать. Это сильно повлияет на твои решения и поступки, возможно, не в правильную сторону. Ты помнишь, я предпочитаю лишь направлять твои мысли, а нужные выводы сделаешь со временем сам. Уверен, скоро всё поймёшь. Но ситуация должна вызреть. Думай, сопоставляй. Все исходные данные у тебя есть. Но я вижу, что эта девушка тебе дорога. Не разрушь то, чего рушить не следует. Кое-что важно сохранить и…