— Ну допустим, а что насчет того, что можно разбить стены или крышу? — спросил я, указывая наверх.

Иваныч улыбнулся и, медленно пройдясь к бутафорским мечам на стене, похлопал правой рукой по стене под стойками с мечами, с гордостью произнес:

— Это бункерные стены, и потолок разрушить можно разве что прямым попаданием баллистической ракеты.

— Я даже не спрашиваю, откуда вы взяли столько денег и как вообще смогли такое соорудить посреди Москвы.

— Правильно, не на все вопросы нужно знать ответы.

— Ладно, гипотетически, если Самойлов украдет у тебя ключ и придет сюда, когда этот бункер будет пустой, он же сможет без проблем пройти вовнутрь, верно?

— Ну, во-первых, этот бункер был создан больше для укрытия хранителей. Однако, если в него кто-либо заявится, как ты сказал, украв ключ, ему нужно еще обойти систему защиты, — сказал Иваныч, указывая на пульт возле двери.

— А если он просто не станет его обходить? — пытаясь подловить, спросил я.

— Ну если он не успеет за тридцать секунд ввести пароль, а потом в течение еще тридцати секунд пройти сканирование внешности, которое воспринимает только мое лицо и лицо Топора, то помещение захлопнется герметично, закрыв обе двери, и система выкачает весь воздух из бункера, отчего гости умрут, задохнувшись.

— А если он будет в акваланге? — ухмыльнувшись, спросил я.

— А на этот случай через пять минут в бункер распыляется кислота, которая растворит все живое в этой комнате, кроме металлических стен. А самое забавное, что об этом знают лишь я да Топор. Добровольский не в курсе защитных систем бункера, — с улыбкой произнес Иваныч.

— Вы чертовы психи! А если она сломается, или кто-то из вас ошибется?

— Получается, не все идеально, — улыбнувшись, произнес Иваныч.

— Психи и маньяки! Других слов нет, было бы что еще охранять, пустую комнату с десятком ржавых мечей! — произнес я, после чего сразу притих, услышав какой-то противный звук, словно от дверного замка.

Через несколько секунд звук повторился.

— Что это такое? И почему так противно пищит? — спросил я, сщурив глаза от звука и от начавшегося мигания красного света.

— Охранная система сработала. Кто-то трётся возле одной из дверей, — серьезным голосом произнес Иваныч, устремившись к пульту возле двери, через которую мы вошли.

Подойдя к Иванычу, стоявшему возле пульта, я увидел на его экране видео с камеры двери, которая вела в бар. На видео была изображена подсобная комната, где я, да и весь персонал бара переодевались, а по центру стоял Топор с весьма довольной улыбкой, изображая что-то пальцами рук, похожее на символы языка немых.

— То есть в раздевалке была камера? Он мог подглядывать, как мы переодеваемся? — возмущенно спросил я.

— Я думаю, он навряд ли за тобой подглядывал, — сказал Иваныч, нажав на зеленую кнопку на экране. — Может только если за молоденькими девчонками, — с улыбкой добавил он.

Повернувшись вместе и устремив взгляд на дверь по левой стороне от пульта, где мы стояли, мы с Иванычем услышали, как вертелись какие-то шестерни, отщелкивая замки двери один за одним. После нескольких десятков подобных щелчков дверь открылась, отойдя на несколько сантиметров. После чего последовал шум шагов, и дверь продолжила открываться дальше.

Через несколько мгновений в помещение зашел Топор.

— Так вот вы где прячетесь! — с улыбкой произнес Топор, после чего дверь с грохотом сама закрылась и быстро захлопнулась на все замки, которые так медленно открывались.

— Отнес деньги? — строго спросил Иваныч.

— Да, — утвердительно ответил Топор.

— Проблем не было? — вновь спросил Иваныч.

— Если ты про толпы народа в метро, то было, — с ухмылкой произнес Топор, после чего с серьезным видом, которого я практически никогда у него не видел за все время работы в баре, продолжил — а если ты про людей Добровольского, то нет, не видел.

— Как там мама, не спрашивал? — нетерпеливо спросил я.

— Я не был у нее, я говорил с врачом. Он подтвердил, что операция будет в пятницу, так как мы все оплатили. А про твою мать он сказал, что чувствует довольно хорошо, и анализы не противоречат проведению операции. Поэтому все нормально, можешь не беспокоиться. Я сказал, чтобы ей передали, что у тебя все нормально, просто много работы и на учебе много нужно делать, поэтому ты появишься, как сможешь, чтобы не волновалась.

— Спасибо, — с облегчением выдохнув, произнес я.

— Так, я там осмотрелся, поблизости нет никаких людей Добровольского, предлагаю выпить! — произнес Топор, подняв указательный палец вверх, после чего с улыбкой добавил, — ну, по крайней мере, мне точно нужно выпить.

— Еще же только утро, а ты уже собрался пить, — осуждающе произнес Иваныч.

— У меня стресс, не каждый день я дерусь с людьми, тем более с хранителями, — оскорбленно ответил Топор.

— Какой там бой, просто разговор на повышенных тонах… — отмахнувшись, сказал Иваныч.

— Не принижай мой стресс! — выпалил обидчиво Топор.

— Ладно, черт с тобой, пошли… — махнув рукой, сдавшись, ответил Иваныч, после чего развернулся обратно к пульту и нажал на несколько кнопок. Замки в двери, ведущей в бар, вновь начали щелкать, предвещая скорое открытие.

Дверь открылась, и я вышел из помещения вслед за Топором перед Иванычем. Оказавшись в подсобке, дверь резко закрылась. Я обернулся и заметил, что дверь была укрыта шкафчиками для одежды, которые перемещались вместе с дверью, и поэтому этой двери я никогда и не видел здесь.

Выйдя из подсобки, Топор быстро шмыгнул за свой любимый столик и, глядя на меня, провожал за барную стойку. Поняв намек Топора, я смирился, что даже в нерабочее время вынужден подрабатывать барменом.

Иваныч уселся за стол вместе с Топором, уставившись на то, как я, накинув фартук поверх куртки, зашел за барную стойку.

— Чего желаете? — с явным недовольством произнес я.

— Ну даже не знаю… а что вы посоветуете? — ехидно спросил Топор.

Иваныч, увидев мое недовольное выражение лица, толкнул Топора, произнес:

— Налей два стакана пива.

Кивнув головой, я схватил три стакана и, слив первую порцию пива, засунув стаканы под кран, набрал все три поочередно. Ухватив наполненные стаканы, я вышел из-за бара и поставил напротив Топора, затем уселся и сам напротив.

— А где подстаканники? — возмущенно спросил Топор.

Я, тяжело выдохнув, достал три круглых фирменных картонки бара из переднего кармана фартука, кинул их на стол и поставил на них стаканы с пивом.

Топор довольный пододвинул к себе один стакан, и в тот момент, когда я хотел пододвинуть к себе третий, он резким движением сгреб и его, с улыбкой произнеся:

— А тебе нельзя сегодня пить, тебя ждет обряд, дружочек.

От слова «дружочек» меня чуть не вывернуло, но основная мысль все равно дошла. Я почему-то не ожидал, что обряд будет проводиться здесь в баре. Обряд в тайное общество мне представлялся в каком-то старинном замке с кучей представителей ордена. Наверное, это из-за кучи фильмов и сериалов, которые я смотрел, но все же перспектива в обряде среди липких стен и запаха пива везде не очень воодушевляла.

— Так обряд сегодня будет? — не подав вида, спросил я.

— Боюсь, что тянуть больше нельзя, а Топор у нас специалист по обряду. Не один десяток раз проводил, — ответил Иваныч, слегка изогнув уголок рта в улыбке.

— Я тебе больше скажу, — перебив Иваныча, произнес Топор, после чего схватил Иваныча за руку и, подтянув ее к себе, посмотрел на время на его часах, продолжив говорить, растянувшись в улыбку, — сейчас одиннадцатый час. Во сколько там твои коллеги начинают приходить? В полдвенадцатого, если повезет?

— Наверное, так, — подтвердил я.

— Вот у нас есть чуть больше часа, думаю, как раз уложимся, учитывая, что у меня уже все давно подготовлено.

— Когда ты успел? — удивленно спросил я.

— Как только Иваныч рассказал о тебе, тогда и начал готовиться, — сухо ответил Топор, после чего сделал глубокий глоток пенного напитка.